Курить вредно! Это вам любой скажет. И сразу пример приведет: жил-был Петров 89 года рождения. От Рождества Христова. Всю жизнь курил и, что ты думаешь, помер! Не иначе от никотина.
Сидит однажды Петров на облачке, ножки босые вниз свесил и думки светлые о благодати в его голове крутятся. Слышит: шаги сзади. Хотел Петров обернуться, как чьи-то теплые ладошки глаза закрыли, и добрый-предобрый голос спросил:
- Что, Петров, угадал кто это?
Петров немного перетрусил, от чего над Калугой прошел приятный грибной дождь, и высказал предположение, что это Сидоров-козел.
Боженька посмеялся над недотепой Петровым. (Конечно добрее, чем до этого посмеялась природа.) Погладил его по голове и признался, что он не Сидоров.
Петров еще больше струхнул, и в Пензе объявили штормовое предупреждение.
Боженьке не понравилось, что Петров все время пугается и икает. Петрову было предложено заткнуться и не обращать внимания, раз шуток не понимает, а достатая было, в виде компенсации, конфета исчезла в белоснежных складках одеяния. Петров понял, что это юмор, что никто бить не будет, и проснулся.
Проснулся Петров на своей любимой тучке. Несчастная тлела со всех сторон от выроненного спящим Петровым окурка. Петров привычно схватил огнетушитель, подобрал крылья, сдвинул нимб набекрень и принялся гасить пожар. Босые пятки жгло неимоверно, отчего Петров подскакивал и ойкал. На Брянщине, глядя на чернильные тучи и грохочущий гром, попрощались с урожаем конопли и стали запасаться надувными лодками и солью.
Как ни бился Петров, тучка сгорела дотла. Вместе с бумажкой, на которой значилось, что ответственным за пожарную безопасность по тучке является никто иной, как преславутый Петров.
Петрова потом долго распекали за утрату небесного имущества и даже лишили квартальной премии, но бить не стали. Все же рай, как ни как. Ангелы кругом, а тут мордобой. Нехорошо. Ей-богу, нехорошо.
|
|