Поэма вторая. Я, Семен
Вначале не сумел надеть
Зеленую, как лето, форму.
Пришлось маленько похудеть,
Урезать по кормежке норму,
Привычный утренний пробег
Учетверить – и за недельку
Уже я – тонкий человек:
Вес сброшен. Ну, теперь надену.
Костюм – на зависть, классный. В нем –
И удаль и интеллигентность.
Мы все при галстуках. Ремнем
Солдатским щегольну... Заметность
У нас особая: овал
Большой на рукаве – эмблема:
Наш Иваненко рисовал –
Пусть нам завидует богема:
Три концентрических кружка –
Одна в одной три круглых буквы –
Мишенью: ССО... Броска
Эмблемка наша, верно? Друг, вы
Не близоруки? Окулист
Не нужен? Так взляните ниже:
Вдоль всей эмблемы – «ЖУРНАЛИСТ»!
Вам видно? Подойдите ближе!
Фасад парадный МГУ...
Нас тысячи... Денек особый...
Унять волненье не могу:
И не мечталось: высшей пробы
Ребята выбрали меня,
Считайте, чтоб со мной в разведку
Судьбы пойти... Такого дня
Еще не проживал... Газетку,
На теплый камень постелив,
Устраиваюсь на ступенях...
Неслышно для других мотив
Звучит любимой песни... Денег,
Конечно, хочется добыть...
Бывалые об этом сказки
Рассказывают... Будем жить –
Увидим... Город щедр на краски...
Цветы и флаги... Зелень крон,
Синь неба. Солнце. Светлый камень
Фасада... Шоколад колонн...
Толпою к нам «американе»
Идут – туристский подкатил
Автобус... Седенькая бабка
Стрекочет... Еле уловил
Словечко «пикче»... Ну, не жалко --
Пусть щелкают, кому не лень...
Хоть командир – «англоязычный
Международник», но, как пень,
Стоит, молчит... Во весь мой зычный
Ефрейторский я рявкнул: «Ессс!»
Щелчок...
-- Сэнк ю! – воркует бабка...
Скривился Кривобок... Знать влез
Я «батьки поперек» -- и жабка
Полезла недомерка грызть...
Переживем – еще не вечер...
Меня ж подвигла не корысть...
Но все молчат и не отвечен
Заморской бабки был вопрос –
Вот я и выручил спонтанно
Отряд... Однако перекос
Был командирской морды явно
Замечен в ту секунду мной...
Как сказано, еще не вечер...
-- Отряды – стройся! Над страной
В тот день и в ту секунду взмечен
Лес стройотрядовских знамен.
Нас провожает даже ректор.
Доверьем вдохновляет он,
Выстраивает в душах вектор
Высоких пламенных идей,
Традиций и энтузиазма...
Ура!... Еще пяток речей –
Нас убеждают всяко-разно
Трудиться... Что нас убеждать –
Себя мы сами убедили.
Мы едем, чтобы побеждать
Вперед – и с песнею! Набили
В автобус тесный как сельдей...
В нем жарко, душно... Душегубка...
Коммунистических идей
И выраженье и подрубка...
Вот так она, КПСС,
По правде о рабочем классе
Заботится – уж коли без
Цветистых лозунгов в экстазе...
Ну, покатили из Москвы...
Не шелохнуться – хоть ты тресни –
И не откинуть головы –
Так тесно... Но орали песни,
Дремали, если повезло
Усесться... Многие стояли,
Друг друга подпирая... Жгло
Полуденное солце... Знали,
Что ехать, в общем, далеко...
Терпели и фасон держали...
Любивший песню»Сулико»
Сатрап, сгноивший пол-державы
В ГУЛАГ’е, всю страну в ГУЛАГ
Шизофренически втолкнувший,
За гранью жизни рад, что флаг
Бесчеловечности минувшей
Все так же реет над страной...
Неужто же нельзя автобус
Подать нормальный? Нет уж, стой,
Как в автозаке парясь, горбясь...
Терпели... За окном Москва
Сменилась Подмосковьем плавно,
Где гуще зелень, синева
Над головою чище... Славно:
Весь выдышим столичный смог...
Уместно комикует Гришка
Экспромтом: коль в Европе смог,
Здесь и подавно сможешь... Вышка
За эти шуточки ему
Грозила б при «отце народов»,
По крайности давно б тюрьму
Загнали... Стукачей-уродов,
Сексотов в нашенской среде,
Второго дна ни в ком не видно,
Не то б, наверно, быть беде...
Талантлив мой дружок... Завидно?
И да и нет.... Чужой талант,
Уж как ни тужься, не натянешь...
Друг ростом мал, умом – гигант,
Титанище из всех титанищ
По части юморных стихов,
Изобретенья анекдотов...
А мой талантец не таков:
Я из печальных Дон Кихотов,
Пьеро, тоскливых дураков,
К неврастении расположен...
Строками слезными стихов
И увлажнен и унавожен
Пласт почвенный моей души...
Едва ль веселое родится
Произведенье... Рассмеши,
Хоть ты, Григорий... Я гордиться
Умею другом. Рядом с ним
Жизнь интереснее и ярче...
Нам повезло с ним – мы сидим,
Но с каждым километром жарче...
Автобус – старая «Кубань» --
Кардан внизу скрежещет глухо –
Заменою походных бань...
Спасибо – едет развалюха –
Парная... Все уже в поту...
Так час за часом. За верстою
Верста... Забудешь красоту
Пейзажей... Нам не красотою
Той любоваться – дотерпеть...
Ну, дотерпели до парома...
Ока в разливе... Кровь кипеть
Готова...
-- Вот и все. Мы дома!
Вытаскиваем рюкзаки...
Нас привечают квартирьеры...
Изба большая у реки –
Распахнуты ворота, двери...
Мне отвели топчан внизу.
Здесь Гришка, Ложников, Пинегин...
-- Я б съел тарелочку азу –
И в койку, чтоб предаться неге, --
Витек Пинегин, салабон...
Он видом супермен и ростом,
А возрастом – юнец, ведь он
Наш вундеркинд – легко и просто
Студентом стал в пятнадцать лет...
Лишь он один здесь – не служивший...
Не прочь и мы поесть котлет
И подремать.... Но, всех взбодривший,
Мы слышим: «Строиться!» -- сигнал,
Что в мышцах и душе солдатской.
Он мигом с топчанов согнал –
Во двор несемся с залихватской
Повадкой, по ранжиру строй
Сооружаем в две шеренги.
Наш доктор – правофланговой:
Длинней нас с Витьком... У сценки
Есть и комический аспект:
Наполеончик-недомерок,
С лица – преподленький субьект.
Сие не требует проверок –
Здесь все пороки налицо –
И властолюбие и похоть.
Я сразу вижу подлецов...
Гуманность, блин! Нельзя угрохать...
А им нас можно убивать...
И этот гном себя покажет
Во все красе, едрена мать,
Екого-нибудь говном измажет...
И вот, на цывочки привстав,
Он объявляет распорядок,
Напоминает нам устав
О том, что от мозгов до пяток,
Он командир... Ну, Кривобок!
Не зря фамилия дается...
Его тавром отметил Бог...
Пусть кочевряжится... Зарвется...
Ну, словом, начались дела...
Лопата, щебень и трамбовка
С утра до вечера... Дала
Под дых чужая бестолковка.
Придется трудно исправлять
Шабаш-монтажные огрехи,
Построенное разбивать...
А Кривобок-то:
-- Как успехи?
Придет под вечер проверять...
Стоит, огрызок, с видом важным...
Но нам-то нечего терять –
Работаем – со всяким-каждым –
Хоть Бармалей, хоть Мойдодыр –
Точить нам некогда балясы...
Клещом раздулся «командир»,
Стоит и раздает приказы...
Дединово... Река Ока
Село делила на две части...
Здесь в каждом доме рыбака
Угадываешь: лодки, снасти...
Рассказывают, что сюда
Иваном Третьим отсылались
В глушь новгородцы... И тогда
Рыбалкой щедрою спасались.
Не отпуская до конца
Переселенцев-новгородцев,
Рыбацкой вотчиной дворца
Князь объявил село... С колодцев
И труб брал рыбным серебром
На пропитание оброки...
-- А коли не дадут добром,
Пытать, отнять – и руки-ноги
Заковывая в железа,
Рвать ноздри, в каторгу навечно
Ссылать... Дубовые леса
По берегам росли беспечно...
Лексей Михалыч, государь,
Тишайший – о дубах проведал.
Ему напртив не гутарь:
-- Построим корабли, чем бедам
Судов купеческих заслон
Поставим на Хвалынском море...
Верфь, значит, строить здесь! –
Поклон
Всесильному царю – и вскоре
Трехмачтовый корабль «Орел»
На окской глади закачался.
Есть на ушкуйника онёр,
Весомый козырь, чтоб боялся.
И Петр Великий корабли
В Дединове привычно строил...
Сам приезжал, глядел... Могли
Здесь прежде сами – Бог позволил...
Стоит величественный храм,
Построенный в Петровском веке
Живым напоминаньем нам
О гениальном человеке.
Он, кто Россию в час судьбы
Железною рукою вздыбил,
Гранил дорожные столбы,
Страны предотвращая гибель,
Всем поколениям – и нам,
Здесь на следах его стоящим...
Пусть мы коровник, а не храм
Сооружаем в настоящем,
Чтоб в будущее сделать шаг,
Наследуя его заветам...
И на носу и на ушах –
Цемент... Мы железним цементом
Полы в коровнике... Лишь так
Физиологию животных
Полы и выдержат... Журфак
В трудах насыщенных и плотных...
Нам нипочем ни дождь ни зной.
У нас особые порядки.
Возводим наш двухкорпусной
Хлев не взирая на осадки...
Но дождь способен усложнить
Внезапно дружную работу,
С поверхности обратно смыть
Грунт вынутый из ям... Кого-то
Придется в ямы опускать,
Чтоб снова пару кубометров
Из каждой ямы доставать...
И лучше не найти примеров,
Как злонамерен Кривобок:
Он посылает в яму Тому...
А парни собрались в кружок,
Дают советы сверху... Тонну
Из ямы выбросить наверх –
Труд для девчонки слабосильной –
На две недели... Сверху – смех...
Яоскальзываю вниз... Мобильно
Выбрасываю вязкий грунт –
Вмиг наблюдатели исчезли...
Вот так-то! Не изюму фунт –
Стройбат копает шустро... Если
По поговорочке: солдат
С большой лопатой из стройбата,
Коль кашею подзарядят,
Собой заменит экскаватор...
Все ямы вычистил в момент.
И главный инженер колхоза
Одобрил:
-- Молодец, студент!
-- Служу журфаку! (Маестозо)...
В те ямы опускает кран
Бетонные кубы-стаканы,
А в них – колонны...
-- Ну, чекань!
Бетоном намертво чеканю.
А на колонны – ригеля...
Второй нарисовался корпус...
Бегом щебенку – гоп-ляля!
Бам!Бам! Трамбуем... Фокус-мокус ---
И здесь уже бетонный пол...
А Тому Кривобок отправил
На кухню поваренком... Стол
У нас отменный... Против правил
В отряде поваром мужик...
Мы не нарадуемся Вовке...
Он спас все дело. А возник
На камбузе, когда головки
Уже хотели оторвать
И Кривобоку и Елене
Манакиной...
-- Едрена мать!
Что за похлебка – в мыльной пене!
-- Не суп, простите, а моча!
-- Ну, а песок-то в нем откуда?
А Мишка Мыльцев зарычал:
-- Всех отравить решил, паскуда!
Мгновение – и Кривобок
Отрядом будет изувечен...
Тут Воевода голосок
Подал несмело, но замечен,
Как будто самому себе
Под нос мурлыкавший, Владимир,
Что дескать, был один в избе
И сам готовил...
-- Чтоб не вымер
Отряд, назначить пацана
Шеф-поваром – не ошибемся...
-- А Тому – в помощь...
-- Решена
Проблема?
-- После разберемся...
Проблема классно решена.
Он кормит нас, как в ресторане...
Честь Кривобока спасена.
Не то его, спасенья ради,
Послал подальше бы отряд...
Везенье вышло недомерку...
Володю все боготворят –
Дано призванье человеку...
И Тома обрела себя...
На кухне трудно, но по силам.
Превозмогая и терпя,
Рубила, резала, месила,
Посуду мыла кипятком,
Морковку дергала из грядки...
Еще нам с Гришкою тайком
Подбрасывала спецдобавки.
Хоть, в общем-то, хватало всем...
Приятно ощущать заботу
Особую... Дает, я ем...
Мне впрок – крепчаю. Первым сортом
Сам оценил себя: мужик!
Обед для нас – святое дело.
Работу бросили и – вжик –
Домой шагали резво, смело
Два километра вдоль села...
Порой подхватят на телегу,
Тогда, поев, забыв дела,
Полчасика вкушаем негу
Морфея... Но опять:
-- Подъем! –
И двинем бодро на работу,
Где по-стахановски побьем
Все нормы и рекорды... То-то!
Когда удастся подремать –
Не жизнь, а прямо санаторий...
-- А может, вам такси подать?
-- Шутить изволишь, Анатолий?
-- Не шутка – вот он – «Беларусь».
Чем не такси мой экскаватор?
-- Я в ковш охотно заберусь...
-- Я – на ступеньке...
-- Ну, ребята,
Держитесь! И под лай собак,
Под матерщину деревенских
Обедать катится журфак...
А сколько жадных взглядов женских
На удаль наших пацанов?!
-- Ребята, не Москва дь за нами?
Все ясно – и не надо слов...
Мы из Москвы... Над головами
Сияют звезды и нельзя
Нам званье москвичей позорить.
Уж если нас свела стезя
Под шпилем, то нельзя позволить
Друг другу и самим себе
На гран, на золотник провала.
Мы жили только год в Москве...
Немало это, ох, немало!
Идем достойно по селу.
До стройки нам шагать не близко.
Минуем серую стелу
В честь павших... Мимо обелиска
Идем, равнение держа
На эту память – без приказа...
Одна на всех – без дележа –
Победа... Воины запаса,
Мы отдаем героям честь...
Устав армейский не забыли,
А сверх того – и совесть есть:
Они здесь жили и любили...
Потом Отчизна позвала –
Пришлось им стать щитом отчизны...
Они судьбу сожгли дотла
Во имя нас, во имя жизни...
А в парке опахалом куст,
Колеблем ветром, овевает
Двузвездочный бетонный бюст...
Любой подросток местный знает...
Что это – знатный их земляк,
Осуществитель идеалов,
Двойной Герой Труда, вожак,
Колхозный светоч – Генералов.
На площади престранный дом.
В окошке куклой – Богоматерь...
Кого спросить бы, что тут в нем?
Сектанты? Наша альма матер
От православья далека,
Тем паче – от католицизма...
В окне Мадонна так ярка
В венце девичества... Марксизма
У нас в программе перегруз...
По богословию предметов
Не вводит секулярный вуз,
А зря – хотелось знать про это...
Опять безмозглица: велят
Коровьи заглубить кормушки
Пониже пола... Здравый взгляд
Показывает, что Пеструшке,
Чтоб прихватить из них сенца,
Придется на бетон ложиться...
Мозги тупые и сердца...
А Кривобок:
-- Не заноситься!
Работать ленишься – скажи.
В момент отправим из отряда...
Мне что – я сделаю... Блажи,
Командуй, выходец из ада...
Выстраиваем ровный ряд
Корыт бетонных – ниже пола...
Ударно трудится отряд...
Тржусь и я – такая школа:
Вначале выпполни приказ,
А лишь потом его обжалуй...
Иван глупит не в первый раз
И, ясно, не в последний... Шалый,
Он в самодурстве закоснел...
Ну, Бог с ним – мне какое дело?
Я за работой песни пел –
Душа от радости звенела,
Что Тома тоже здесь со мной...
Мы по Дединову гуляем...
На темной улице ночной
Друг друга нежно обнимаем.
А то – пол-улицы пройдем.
На дебаркадере дождемся...
С другого берега паром
Придет – под звездами пройдемся
На том пароме – по Оке...
Стоим в обнимку где-то с краю...
Нас катер тащит по реке,
А я горю, перегораю...
Кто часть четвертую читал,
Тот помнит наш с Тамарой кризис...
Я ревновать ее устал –
И ей сказал, вконец обидясь,
Что больше видеть не хочу –
И ей не место в стройотряде...
У вас вопрос? Не промолчу,
Отвечу ясной правды ради.
Я вскоре понял: от нее
Я оторвать себя не в силах
Все естество насквозь мое –
В любви... Уже веселых, милых
Не видеть долго не могу –
Зеленых глаз моей подруги...
И вот – стоим на берегу...
Ее натруженные руки
Целую... Развлечений здесь –
Кино и танцы в сельском клубе...
Ну, я-то волею небес,
Так неуклюж, а в танцах – в кубе....
Мы с ней несемся на сеанс –
(А прежде моем с ней посуду) –
Таков мой вклад в любовь, аванс...
Хочу с ней быть всегда повсюду...
Заходят без помехи к нам
Сельчанки, близкие соседки...
По слову Томы им отдам
Для Борек с Машками – объедки...
Григорий лепит анекдот:
Пришла солдату телеграмма:
Несется к командиру тот:
-- Домой мне надо. Пишет мама –
Зарезан Борька...
Генерал
Сочувствует и отпускает...
-- Во – я свежатинки пожрал...
Был Борька свином...
Забирает
В бадейке борькину еду
На кухне нашенской соседка...
Переодевшись на ходу,
Мы вылетаем следом...
-- Детка! –
Она Тамаре говорит, --
Вы с парнем то ли брат с сестрою –
С лица похожие на вид,
По поведенью – муж с женою...
-- Нет, мы пока ни то ни се...
-- А будете?
-- Наверно будем...
Опаздываем... Ладно, все –
Мы понеслись... Неясно людям...
А ясно, думаете, мне?
Я весь в сомненьях и раздумьях –
Нет ясности, ву компрене?
Же не се па... Во мне, как в ульях
Роятся мысли – и гудит
Башка, как если б влезли пчелы...
Я на нее еще сердит,
Но без нее нельзя мне, в чем бы
Ни провинилась, без нее
Уже судьбы не представляю –
Вот так влюблся, е-мое!
Я просто от любви сгораю.
А как же Люда? А НЗ?
Их словно вовсе не бывало.
Играю новый тур на все,
На всю мою судьбу – сначала!
Тут Анатолий, наш «таксист»,
Вдруг мне стал в чувствах признаваться...
К кому? Да к Томе! Вот артист!
Признаюсь – начал волноваться.
Он развит не по сельски. Знал
И «Илиаду» с «Одиссеей» --
От мамы – с молоком впитал:
Учительницей мать... Шизею:
Что делать с чувствами его –
Он искренен и адекватен.
Красив, изяшен – ничего
Провинциального – приятен...
Совета просит у меня:
Как поступить?
-- Отбей. Сумеешь –
Судьба... Рискую... Он три дня
Ко мне не подходил... Лелеешь,
Вынашиваешь планы, друг?
Вдруг я сильней разволновался:
Мы строим – Анатолий вдруг
Исчезнет...
-- Агрегат сломался...
Как сивый мерин нагло врет...
Идем обедать – экскаватор
У нашенских стоит ворот...
Удачно ли ему сосватал
Свою зазнобу? -- гложет мысль...
В зазнобе перемен не вижу...
-- Семен, вот с Толею берись,
Помои вылей в яму... Мы же
С ним друг на друга не глядим...
Пятиведерный бак спускаем
Во двор – и надсажаясь с ним,
Покорно в яму выливаем...
И возвращаем этот бак
Наверх... Сквозь зубы Анатолий:
-- Гордись, твоя взяла, журфак...
От сердца отлегло...
-- Ну, что ли,
Пойдем – и вдарим по борщу,
Иль что состряпал Воевода?
«Не уходи – я все прощу!»...
-- Ты честен, добрая порода,
Да только чересчур силен...
Я к ней подкатывался ловко...
-- А Тома?
-- У меня – Семен...
Впустую вся артподготовка...
-- Давай-ка с нами лезь за стол,
Найдется место и «таксисту»
-- Не надо... Ладно, я пошел...
-- За стол, сказал! Ешь! Чтобы чисто
Все слопал, что ни подадут...
Ну вот – нормальный парень Толя...
Соседки милую зовут
Престранно: вместо «Тома» -- «Тоня»...
Лишь вкратце расскажу о том,
Как мы в селе просветработу
Агитбригадою ведем...
Здесь первый номер – Гришка... То-то!
Афишку Саша рисовал.
«ГИПНОЗ» -- на ней сверкает крупно.
Уже афишка – наповал...
Селянам было недоступно
Такое зрелище дотоль.
Вот – повезло: приезд журфака...
И каждому в том шоу роль
Своя предназначалась... На-ка,
Сельчанин, получай гипноз...
-- Валерка Мастеров откроет...
-- Сумею, ладно, не вопрос...
-- Две фразы о гипнозе...
-- Стоит
Сказать: ты выступал в Кремле?...
-- Нет, цо занадто, то не здрово.
Я просто – лучший на Земле
Гипнотизер...
-- Ну, скромный – клево!
-- Я пробегаю через зал...
-- Так: доктор – в первый ряд – в халате.
-- Не лучше ль?...
-- В первый, я сказал!
Семен – на сцене – на подхвате:
Подхватишь, если кто с копыт
Решит внезапно навернуться...
Зал полон. Все село кипит...
А вдруг – уснут и не проснутся?
Валера в стильном пиджаке –
(Значок Союза журналистов)...
В очках, с волнением в очке,
Выходит к публике форсисто.
И начинает просвещать
Дединовцев о тайнах мозга...
Сигналю, мол, хорош вещать,
Народ уже устал немного...
-- Короче, мы сейчас начнем...
Встречайте: Гриша Медведовский,
Гипнотизер... В Кремле о нем...
Во врет... Короче, Склифосовский...
И вот несется через зал
В очках, с волнистой шевелюрой,
Приятель Гришка... Пережал:
-- Спать! – крикнув... Даже всей натурой
Я вздрогнул... В зале – полный шок:
И – в хохот... Вертится народец,
Но быстро поутих смешок:
Перст указующий находит
Окостенелых там и там...
Другие головами вертят,
Те не глядят по сторонам...
Притихли все – а вдруг рассердит
Гипнотизера зряшный смех –
И он захочет отыграться...
А Гришка на глазах у всех
Проводит шоу – рад стараться...
Уснувшим – руки взять в замок
Велел – и глаз не открывая
Те исполняют... Дальше мог
Велеть, что пальчики сжимая,
Не смогут сами их разжать –
Он разожмет их сам, на сцене...
Теперь на сцену всем шагать...
Пошли – безмолвные, как тени...
Он их на стулья усадил –
И начал тихо изгаляться...
Одной красавице внушил,
Что ей пять лет – и дал играться
Ее же туфелькой, сказав,
Что это куколка... Играет,
Баюкает, закрыв глаза.
По-детски что-то напевает...
Кивает мне: иди сюда...
Боюсь, что что-нибудь испорчу...
-- Попробуй... Не сейчас, когда
Я подключу тебя к раппорту...
Твои команды исполнять
Они беспрекословно станут...
-- Какие?
-- Ну, ... Проснуться! Спать!
Пока довольно...
-- Не обманут?
-- Обманут? Невозможно! Ты –
Их мозг и воля – прочь сомненья!
Признаться, я таил мечты
У Гришки поучиться.. Тенью
По сцене вслед за ним хожу...
А он им говорит, что будет
Помощник им внушать... Слежу...
-- Давай!
-- Проснуться! – А разбудит
Мой голос? Ишь ты – разбудил...
Так...
-- Спать! – и закрывают очи.
Гляди-ка – точно усыпил...
-- В чем, Гишка, фокус? Я не очень...
-- Потом! Народец чуда ждет –
И мы ему устроим чудо...
Выводит девушку вперед,
А массы в ней четыре пуда
Да с гаком. И потянет гак,
Пожалуй, тоже на два пуда...
Два стула ставим – так и так...
Вот это будет вправду чудо.
Зовет на сцену двух Валер –
-- Садитесь, чтоб не сковырнулись...
Девчонка в трансе... Ну, мон шер,
Твой выход...
В зале встрепенулись:
Девчонку я на руки взял –
Зал ахнул: силища! В гипнозе?
И ношу плавно возлагал
На спинки стульев в странной позе:
Лишь пятки с темечком ее
На спинки стульев опирались...
Все тело – между... Е-мое!
Вот тут-то всласть поудивлялись
Сельчане: Гришка сверху сел,
Но тело даже не прогнулось...
-- Мост сделать я давно хотел...
-- Она проснулась?
-- Не проснулась...
Теперь снимай ее с моста...
Я снова взял ее на руки –
Зал снова ахнул... Красота!
Успех! Аплодисментов звуки
Приятны сердцу и уму...
-- Но, Гришка, все же я не понял:
И просыпались почему
И засыпали снова?...
-- Тоня,
А твой-то просто богатырь!
Как поднял на руки Настасью...
А в брюках виден толстый штырь –
Завидую такому счастью...
-- Вот будете еще пошлить... –
Смущается моя подруга...
-- Смотри-ка, чтоб не упустить!
-- Не упущу!, -- сказала сухо,
Но крепче за руку взяла...
Григорий возбужден и весел:
-- Все получилось классно!
Мгла...
А «над окошком месяц»... Светел
В лучах луны полночный час...
-- Ну, погуляем? Гришка, с нами?
-- Да, ты сегодня всех потряс...
-- Ты – даже больше... Под штанами
Все углядели твой «тесак»...
-- Ты не смущай его, Тамара!
Пусть знают все, каков журфак...
-- Журфак в его штанах?
Гусара
По эполетам узнают...
-- Вот разыгралась, как ребенок...
Ну, ладно... Поздно... Спать зовут
Топчан с подушкой...
Утро... Звонок
Тамары голосок в окне:
-- А ну-ка просыпайся, соня!
На камбузе поможешь мне...
-- Не рано ль разбудила, Тоня?
-- Я – Тома, ты не забывай...
-- Ты мне напомнишь до подъема.
-- Короче, выходи давай,
Сейчас плесну водою...
-- Тома!
Пойдем, поможешь затопить
И на плиту поставит баки
С водою...
-- Ладно, так и быть,
Иду... А кто поможет?
Паки,
По современному – потом,
Что предназначено, свершится –
За все натурою возьмем --
Однажды это ведь случится...
Так... Гришка выстрелил... Теперь
И мой черед давать гастроли...
Я после армии не пел,
Вот разве только в душе... Что ли
Поставить песенный спектакль?
Задействуем все те же лица...
Валерка, Гришка, я... Ну, так...
Готовимся, нельзя телиться...
Нас долго зал не отпускал...
И мы бисируем охотно...
Конечно, тот еще вокал,
Но слаженно звучим и плотно...
А песня трогает сердца...
Она – о доблестных пилотах,
Что за штурвалом до конца
Остались – и спасли кого-то,
Бросая на пустынный лес
Свой отказавший истребитель...
-- Ну, здорово поете, блеск...
Сказать чего-то не хотите ль?
-- Хотим... Мы завершает так:
Мы здесь – засланцами от вуза...
Все поступайте на журфак,
Журфак Советского Союза!
В те дни произошла беда...
Делила с Томой кубрик Лида...
Ей телеграмма: едь сюда –
И срочно. Муж позвал...
-- Либидо
Сыграло вдруг у мужика, --
Шутили мы по жеребячьи –
И кто во что горазд, пока
Не сообщили: все иначе...
Когда она она явилась в дом,
Два гроба Лидию встречали –
Мать и ребенок... Что потом?
Едва ее не откачали...
И кто бы выдержал удар?
Несчастье было на дороге...
Нас долго стыд не покидал...
Умолкли шутки... Стали строги,
Печальны, молчаливы все...
Вот так: живешь, а вдруг – удары...
Кружим, как белка в колесе,
Кичимся, смелы и удалы...
Но под ударами судьбы
И удаль падает и смелость.
Всех неизбежно ждут гробы,
Увы – непобедима смертность,
Да только маленьких детей,
До срока уходящих, жальче...
Нет к человеку запчастей...
Покойся в мире, Лидин мальчик!
Храни нас всех на свете, Бог...
Стесняясь, Тома мне сказала:
-- Покуда Лиды нет, не мог
Бы ночевать у нас?
Скандала
Не ожидаю: весь отряд
Давно уверен в нашей связи,
Как в аксиоме... Пусть галдят,
Мне – «семь на восемь, восемь – на семь»...
Но в приглашенье этом есть,
Я понимаю, подоплека...
-- Кто покушается на честь?..
Сюрприз: о кознях Кривобока
Она решилась рассказать,
Что к ней в окно ночами лезет...
-- Никак огрызка не унять...
Вот карлик пакостный! Ответит...
Ночую в кубрике девчат...
Он у дверей гундит отвратно:
-- Откройте, слышите – стучат...
Да он еще и пьян изрядно!
Сам про сухой закон трындел,
А нагрузился выше крыши...
-- Чтоб перегаром не смердел,
Дам по рогам...
-- Не надо... Спит же
Отряд... Пожалуйста... Потом...
Едва Тамара удержала.
Как оказалось, зря... Пусть дом
Весь всполошил бы, увидала б
Его во всей красе братва –
И не сумел бы отбрехаться...
А так... Больная голова
Винит здоровую... Мараться
Не стал о мерзкого, но с ним
Поговорил весьма сурово...
Мол, ты меня не видел злым...
Как грязи ком, повисло слово,
Которое в меня швырнул
Он с мерзопакостной ухмылкой:
-- Стукач! -- Как будто вдруг пырнул
Ножом иль по башке бутылкой
Ударил вдруг исподтишка...
От оговора не отмыться
Как от густого деготка –
И вдруг чужими стали лица,
Вчера сиявшие теплом –
И Мастеров поет мне в спину:
«Раз стукачом так стукачом»...
Он другом был наполовину...
А Гришка настоящий друг:
-- Тебя я знаю – и не верю...
-- Не верю, ложь! – промолвил вдруг
И Ложников... Теперь потерю
Мне легче будет пережить...
А Тома?
-- Мне-то все известно,
Я – за тебя...
К чему тужить:
Я чуть не умер – но воскресну...
Я слышу Толин шепоток:
-- Всех подбивает коротышка
Вас с Томой выгнать за порог...
Но только – чур...
-- Понятно... Гришка...
Вот что задумал обормот...
Хочу в открытую сразиться...
-- Тебя лишь гласность и спасет...
Я поддержу тебя...
-- Годится...
И я за ужином встаю
И всеотрядно объявляю,
Мол, командир на честь мою
Бесстыдно посягнул. Желаю
Конкретный получить ответ
И все попутные резоны,
Чем продкрепляется навет?
Даешь собранье! Унисонно
Григорий с Ложниковым:
-- За!
-- Известны подленькие планы
Нас выгнать. Пусть при всех в глаза
Расскажет, не за то ль, что пьяным
Имелось счастье наблюдать
Его, милягу-командира?
Пусть сообщит, кому стучать,
Когда? Стучу лишь в дверь сортира,
Когда застрянет вожачок
Там на часок с его запором...
Сидел багровый Кривобок...
-- Добро. Решим, что этим спором
Не будем ужин омрачать, --
Наш комиссар включился, Федор.
Пора с раздорами кончать.
Чтоб исключить навет и одурь,
Собранье завтра проведем...
Сейчас же пренья прекрашаем,
Не то от спора – в горле ком.
Побалуй нас, Тамара, чаем...
Собранье было. За меня
Стояли Ложников и Гришка...
-- Все ясно. Что стукач – фигня...
На этом ставлю точку. Слишком
Все может туго заплестись
И всех нас завести в овраги...
Я предлагаю – разойтись
На перекур – и, работяги,
Вперед, раствор не может ждать...
Вот, мудрый Федор разобрался.
Он – комиссар, парторг... Видать,
Что злобной кривде не поддался...
Вокруг меня мои друзья...
-- Спасибо за подсказку, Толька...
-- Ваш Кривобок – змея, гюрза...
Как говорится, там, где тонко...
-- Урок: с таким держи востро
Всегда внимательное ухо...
Так ложью обольет хитро,
Не расхлебаешь... Расслабуха
С таким опасна, так и знай...
-- Теперь-то я запомню это...
-- Кончаем перекур! Вставай,
Журфак! Вперед!
...Кончалось лето...
Уже два корпуса стоят.
Все чин по чину. Перекрыты.
Измазан битумом отряд –
Смолою заливаем плиты,
Разматываем сверху толь –
И снова битум. Так в три слоя...
Пришел «огрызок»:
Вот в чем соль:
С кормушками ошиблись...
-- Что я
Тогда упорно всем твердил?
-- Вот ты и исправляй ошибку:
Не настоял, не убедил...
Его змеиную улыбку
Мне б век не видеть... Вот же гад:
Мне исправлять его просчеты.
Выходит, я в них виноват?
Когда-то с ним сведу я счеты...
Задача: выдернуть наверх
В бетон утопленные ванны.
Расклад меня в заботу вверг:
Один не справлюсь. Окаянный
Подставил с умыслом. Вдвоем –
Куда ни шло, но одному-то...
А, ладно... Тольку позовем
Да с экскаватором... Но муторь
Души коснулась...
-- Ну, Толян,
Нужна поддержка агрегата.
Представь, что ты подъемный кран.
Я застроплю за ковш «лопаты»,
Потом подважу рычагом,
Чтоб выковырять из бетона...
Ковш вверх и в сторону потом...
Кормушку уберем... Резонно?
Потом три ряда кирпичей
Я присобачу на растворе...
Годится, свет моих очей?
-- Цепляй кормушку... Кто бы спорил...
Ну, дело, кажется пошло.
Я ломиком поддел кормушку,
Толян вирует... Помогло,
Что я подваживаю «чушку».
Он переносит ванну вбок
И опускает на дорожку...
Один, конечно, бы не смог...
Вторую так же, третью... Бошку
Держать стараюсь в стороне –
Не дай Господь сорвется чушка,
Тогда капец случится мне –
Прости-прощай, моя подружка...
Не помню, как произошло –
Проушину стропой сорвало?
Но кривобоковское зло
В тот мрачный день меня достало.
Кормушка падает с ковша,
А я стараюсь увернуться,
И не выходит ни шиша...
Но правда, лишь слегка коснуться,
Всего лишь краешком смогло,
Одной лишь только острой гранью,
В бетоне спрятанное зло...
Ужасно больно... Только с краю
Удар пришелся по плечу...
Я в пол-сознанья ковыляю...
Конечно, надо бы к врачу...
Но я Толяна умоляю
В полубеспамятстве – молчать...
Ведь Кривобоку дай лишь повод...
Как больно – хочется кричать...
Поочередно в жар и в холод
Бросает... Топаю домой,
Не спрашивая разрешенья...
Вот так семестрик трудовой
Принес в итоге огорченье...
Меня догнал мотоциклист...
-- Давай-ка, журналист, подброшу!
Какой я, к Богу, журналист?...
Спасибо, человек хороший!
Одной рукою за дугу
Держусь – и сдерживаю стоны...
Каким-то чудом я могу
В седле держаться...
А у Томы
Глаза по плошке:
-- Что с тобой?
Все открываю без утайки...
Ложусь... Как больно, боже мой!
Отек огромный из-под майки
Непозволительно полез...
Нельзя мне в травме сознаваться.
Мне обязательно – зарез –
В отряде должно оставаться
До финиша... И в забытье
Я это про себя решаю,
По сути – о галиматье,
Здоровью вопреки внушаю...
Орътряд вернулся.
-- Что с тобой?
-- Внезапно сердце укололо...
Качает доктор головой:
-- 15 капель корвалола –
И отдыхать... Пью корвалол,
Успокоительные капли...
Рецепт маленько впрок пошел:
Удары боли чуть ослабли,
Но левая рука висит...
Надеюсь, нету перелома...
-- Болит плечо-то?
-- Да, болит...
Одно теперь осталось, Тома –
Терпеть, осталось лишь терпеть...
А до конца еще неделя,
Сжав зубы, крякать и сопеть,
И выбирать такое дело,
Где можно и одной рукой
Работать, вкалывать, трудиться...
Отряду даже и больной
Стройбатовец всегда сгодится...
И я одной рукой носил
Рулоны толя, битум в ведрах,
Не раскисал, не голосил...
Был на виду, держался бодро...
А левая рука висит
И боль в плече все полыхает...
Пусть даже позже мне грозит
И сухорукость, как бывает,
Но я с отрядом довершу,
Что вместе начали в июле...
Я снисхожденья не прошу,
Не дам, чтоб болью зачеркнули
Мне стройотрядовский финал...
Я не разнюнился, не сдался...
Я дотерпел, я доказал,
Не отступился, не сломался...
|
|