«Гроб – арт»
…Поваленных деревьев гробы,
Ноги глядят своею кромкой.
Мясников лесорубов труды
Не забудут ветви потомков.
Травы, сожженной весной,
Пепел писем листьям осенью.
Никто не считает своей виной,
Что голова Земли черная с проседью
…Посвящается памяти Вадима Сидура…
«Поэт»
Дотронулся, ожил, не видя рассвета
Хватал каждый лучик, сжигал в себе силы.
Ты раньше цеплялся за видимость света,
Писал и старался, чтоб было красиво.
Старался, чтоб лучше не видели слезы –
Морщины на духе с глазами отваги.
Испробовав телом различные позы,
Бросал ты слова на лоно бумаги.
Бросал, но не думал о будущем рифмы,
Оставив, как есть. Теряясь в догадках
В себе заблудился, сомнения – рифы,
Раздал свою сущность. И стало так гадко…
«Память»
Память разбита, как волны о скалы,
Ночь, тишина. Только пыль на лице.
Ее оставляет дух смерти, оскалом
Напоминает о скором конце.
Память – не больше, не меньше – пепел,
Брошенных кем-то писем в огонь.
Память о тех, кого больше не встретил,
Носивших когда-то Ахиллову бронь…
«Вечерняя молитва»
Ночная Фея, помоги заснуть,
Глаза мне прикрыв ветхой тряпицей.
Королева грез, отправь меня в путь,
Вновь собирать себя по крупицам…
«Число «Враг»
Тридцать девять могил, и кресты маяки,
Геометрия смерти, и земли тупики.
И надгробия – скалы, черный цвет, белый плач,
Но никто не виновен, я был сам себе палач…
«За высоким порогом»
…Немного больше, чем грусть и слезы,
Точней настолько, что вянут розы.
Как ночью солнца не хватает света,
Так сил убиваться теперь уж нету.
Нет больше боли тупого чувства,
Моя досада – и в ранг искусства.
Я так возвышен, что еле слышим
Чуть больше Будды, чуть больше Кришны…
«Наверху»
Больно внутри и хочется выть,
И будто с богом оборвана нить.
Капает в темя неба вода,
Там, наверху, не простят никогда.
Нас обокрали, лишили вины,
На жалость соседей обречены.
И будут напрасны смерти двоих,
Там, наверху, хорошо и без них…
«П.У.С.К. (Павшим у стен Китая)»
На улице огни – шары безликих тел,
Туманные следы – в воде размокший мел.
Сухая крошка льда, застывшая в цепи,
Зовущие туда, мерцали впереди.
Все черное уйдет, и потеряет суть,
Как будто кто-то врет, и ждет чего нибудь.
А скорпионий яд сожжет остатки сна,
Ему я буду рад, сжимая провода.
Как сладкая вода, в твой мозг вольется ложь,
За красный след труда – желтеющая брошь.
Понятий шквальный ветер закружит в танце смерть,
Осталось немного терпеть, она постучалась в твердь…
«Лого»
…Я хочу молчать, молча сдаться в плен,
Молча умирать, превращаясь в тлен.
Чтоб хоть так помочь, чтобы нас спасти,
И обидных слов не произнести…
«Тибет»
…Все слишком зыбко, в оковах страха
Моя улыбка, я – тень монаха.
С собою войны, я – поле боя,
Меня достойны, а я – не стою.
Я не страдаю, я слышу звуки
Моей души, я – ламы муки.
Со смертью игры, я на подаче,
И каждый значим, а я – не значу…
«Инь-Ян»
Иглы в воздухе – яркие, острые,
В небо впиваются, искрами радуя.
А потом с облака, с небесного острова,
Каплями влаги на землю падают.
Вдрызг разбившись о серую массу,
Превратятся в следы мусора многих.
Сорвавшись слезой с жалких лиц-масок,
Шрамы оставят на душах убогих.
В момент истины, правда наружу,
Ни один не уйдет, кто ложью запятнан.
Когда увидит, что небу не нужен,
Каждый поймет, где страх его спрятан.
И дождем разрыдается туча каждого,
Солнца радость даря другим.
Это две стороны чувства отважного,
Луч Земли и Неба, который неделим…
©Зоркий, 2003
«Верить»
Тишина давит, нет места сердцу,
Меня исправит сладкая плоскость.
Слоняюсь ночью, ищу человека,
Пусть будет так, как она хочет!
Я прячу мысли, фатой прикрывая,
В ней больше смысла, чем я представляю.
Да будет солнце лучей горячих,
Фату расплавит, себя не спрячу!
Я не кривляюсь, ломая тело,
Одиноко маюсь, вены кровью мажу.
Ты глубже в душу – как ветер в двери.
А я не струшу, я буду верить!..
«Просто»
Просто прижаться, чтоб кто-то был рядом,
Искренне верить, что нужен и любят.
Чтоб прикасались ласкающим взглядом,
И чтобы знать, что поймут, не осудят.
Просто собою быть, а не казаться,
Не прятать в себе ни улыбки, ни слезы.
И только присутствием лишь наслаждаться,
Не становиться в ненужные позы.
И просто любить, и дыхание слушать,
Как сердце стучит. Лишь тепло и приятно.
На ладони свою ей выложив душу,
Все стало так просто, и так понятно…
«Двое»
Вдвое больше грусти гроздями,
Красной веткой два тела спаяны.
В высь уходя рассыпались горстками,
В кастрюле, поставленной на огонь, таяли.
Два ненужных жизни выстрела,
В висок толпе восемнадцатью граммами.
Чтобы их больше смогли высмеять,
Чтобы их тоже считали правыми.
Две половины сердца разломленного,
Слизь давящих из глаз по лицу.
Робким светом, через них преломленного,
Зрачок сужают любому подлецу.
Они – две тайны друг другу открытые,
Два одиночества в одну радость сомкнули.
Две души, о чужую ложь разбитые,
Силы в доверии черпать прильнули.
В них двоих правды в пол неба,
В двух их слезах океан помещается.
Их тела – голодному – хлеба,
Глядя на них, щербато смерть скалится…
«Теория точек»
Через овалы глаз, через плоскость квадрата
Хватаешь лучи, пробиваешь им души.
Ты вспоминаешь, что было когда-то,
Ты не был ни хуже, ты не был ни лучше.
Чернильные пятна корявых созвучий –
Как семя на лоно великой и сильной.
Награды сполна ты когда-то получишь,
Придавленный кем-то плитою могильной.
Но все это после, пока – многоточье,
Ты память свою на костях гравируешь.
И четко представив, что ты от них хочешь,
Своими стихами их души балуешь!..
«Земля»
…Яркими вспышками отпечатки огней
В густой тишине, покрытой ночью.
Жизнь капает с Неба, все сильней и сильней,
Землю влага еще больше порочит.
А Земля как всегда – не жива, не мертва,
И лишь ноги вокруг не устанут топать.
А с рассветом, как только проснулась едва,
Слышит имя свое, и приказ убивать.
И срываются в пропасть, и тонут в морях,
Отдавая минуты невидимо малого.
Так нас учит она, и на острых камнях
Остаются глаза, полны чувства усталого.
И слеза. И опять влага внутрь, словно дань –
Они просят сменить ее гнев на милость.
А она так горда, как алмазная грань,
И права, нам она лишь приснилась…
|
|