Злата Рапова
Вечный бой.
История.
История – как прошлое.
История – часть нашей повседневности.
Безжалостно
взимающая пошлины
С всех наших душ,
Остатков тленной бренности.
1986.
Мы торопим коней,
Будто можем куда-то успеть.
В суете наших дней
Рвется жизни прозрачная нить.
Звезды тают как сон,
В отраженье багровой зари.
Вырывается стон:
Как ничтожны деянья твои!
Все исчезнет как тень,
И вернется на круги своя.
Вновь придет новый день.
День, в котором не будет тебя.
13.11.2003.
Кровавый пожар небес,
Как алый всадника плащ.
Подкрался к городу бес,
И армия в тысячу пращ.
Нам надо с тобой идти.
Пора защищать пришла.
Скользнули в вечность пути.
И будут судить за дела.
Июнь 2003.
Развернутые знамена.
Шагают колонны в ряд.
К подножью злаченого трона
Сегодня приблизился враг.
А завтра – великая битва.
Зачем, для кого? Кто поймет
Напутствует воинов молитва,
Как будто никто не умрет.
Последний гонец не доедет.
А поле смердит словно ад.
Но каждый стремится к победе.
И кто в этом всем виноват?
17.10.03.
Опять надрываются трубы.
Грачей распугал барабан.
Правители стиснули зубы,
Приветствуя вражеский стан.
Выходят вперед дипломаты.
Фальшивых улыбок страсть.
Спасем мы родные Пенаты,
Признав правой силу и власть.
Но пусть победителей судят.
Отравим им жизнь и вино.
Проклятье разрушенных судеб.
Кто прав? Ведь богам все равно.
5.11.03
Черные тучи схлестнулись над бездной,
Снова сменилась небесная власть.
Сотни полков маршируют помпезно.
Смертью не могут насытиться всласть.
Я – новый Бог. На меня вся надежда.
Дайте мне трон и признайте меня.
Знамя мое распахнется безбрежно.
Вся Ойкумена сегодня моя.
Холоден вечер, горьки откровенья:
Все было прахом и канет все в прах.
Им не нужны божества сожаленья.
Черен день Бога, познавшего крах.
19 августа 2003.
Снег отражается в белых стогах облаков.
Словно застывшее сердце забытых богов.
Время течет неизменно. Так будет всегда.
Снова за радостью грянет внезапно беда.
Снова свершится извечный судьбы поворот.
Стая бродячих собак заскулит у ворот..
Город проснется от топота тысячи ног.
К людям на Землю спускается раненый Бог.
Он принесет теплоту своих рук и забвенье.
Вечностью кажется рвущее сердце мгновенье.
Только бесплодна борьба за бессмертные души.
Сами себя мы калечим, терзаем и душим.
11.2003.
Любовь опять за облаками.
В безвременье, через века.
Мы любим тех, кто не был с нами.
И только это навсегда.
Мы донкихоты, верим в чудо,
Чтоб дотянуться до звезды.
И в этой жизни с нами будет
Всегда предчувствие беды.
Март 2003
Горит свеча во мраке ночи,.
И призван Ангел охранять,
Тот свет, что новый день пророчит.
А для чего? Нам не понять.
Взмахнет крылом небесный ветер
И душ коснется не спеша.
Вновь Бог получит все на свете.
Вот только есть ли в нем душа?
2002.
Посвящается моей кошке Буяше.
Ничто беде не предвещало.
Туман ложился на поля.
Но в этот день тебя не стало.
Настало время вне тебя.
Твоя душа пребудет вечно.
Пусть будет счастье и покой.
Как с человеком – человечно,
Мы не прощаемся с тобой.
17.04.04.
Мы глушим боль воспоминаний,
Стараясь жить одним лишь днем.
И причиненные страданья,
И этот мир, и место в нем.
Но вновь придет усталый вечер,
Сожмет холодные тиски.
Нет, время никогда не лечит.
Оно сгорает от тоски.
20.11.2003.
Звенящие струны заката
Порвутся, и тьма вновь наступит.
Как будто приходит расплата
За все, что и было, и будет.
Волчица в ночи торжествует:
Она разглядела добычу.
Шакалы над павшим жируют.
Такой в наших землях обычай.
2004.
Сверкал хрустальный меч,
Купаясь в лунном свете.
И миллиардом свеч
Струился по планете.
Так хрупкость и напор
Сливались воедино.
Земли извечный спор
В борьбе неутомимой.
08.03.04.
Как золото крыльев драконов
Возносятся солнца лучи.
Служители древних законов
Скрываются в мрачной ночи.
Их Бог – роковое проклятье.
Их смерть – продолжение тьмы.
Наложено злое заклятье
На души, сердца и умы.
Их месть не настигнет народы,
Что падают ниц пред крестом.
Кто выбрал не в пользу свободы
Останется вечно рабом.
06.01.04.
Зимним крылом разметались березы.
Память и старость. Победа и крах.
В мареве снов отшумевшие грозы.
Пламя пожаров. Проснувшийся страх.
Ветер сдувает серебряный пепел.
Снова вперед. В бесконечность и боль.
Призрачность душ при загадочном свете.
Темных творцов неизменная роль.
3 сентября. 2003.
Меня не осень осыпает золотом,
Меня зима посеребрила.
Не увядает тихо молодость,
А напрямик ведет в могилу.
Запорошило снегом добела,
Затерло крепко между льдами.
И все равно, что было – не было –
Все уместит в двух строчках камень.
1984
Одна лиана осторожно
Дарила дубу свои токи.
И дуб решил:”Она, возможно,
Вольет живительные соки.”
Но вместе с ней смертельный холод
В него впился и сердце гложет.
Дуб умер. И лиана тоже.
Она без дерева не может.
1990.
Мы постарели раньше всех от боли.
Но были те, которым повезло.
Они прошли все жизненное поле
И юными остались нам назло.
Любой театр горит в лучах заката,
Но не любой богат в своей стране.
Мы все мечтали о своих театрах;
И о любви, на княжеском коне.
Что будет с нами дальше, я не знаю.
Но только так случилось навсегда –
В нас въелась наша старость молодая.
В нас вбита наша прежняя мечта.
1988.
Я приду и взгляну на стихи равнодушно,
На сиянье зари и на трепет огня.
Оглянувшись назад и впервые бездушно
Вы забвеньем своим проклянете меня.
1989.
Мы расстаемся с надеждами.
Мы остаемся невеждами.
Мы представляемся прежними.
Мы не становимся нежными.
Просто мы стали богаче.
Просто мы стали беднее
Просто мы больше не плачем
И не о чем не жалеем.
1989.
Мы прошли сквозь боль
Для того чтоб жить.
Чтоб опять себе
На земле служить.
Чтоб опять грешить
И из праха встать.
Чтоб потом других
На земле топтать
1991
Серые дни и печальные ночи.
Свежая прелесть весенних цветов.
Снились мне синие светлые очи,
Лег на мечты мои снежный покров.
Мне ли жалеть о потерянном рае?
Долгая жизнь, хотя дни сочтены.
Город багровый от края до края.
Жаль, что не сбудутся наши мечты.
Только стихи, что даны от Всевышнего,
Снова меня опускают в тот сад.
Юные души, мечтая возвышенно,
Падают, падают, падают в ад.
1990
Ой, вы, лошади мои!
Ой, вы, звонкие подковы!
До чего же мы готовы
Полететь на край земли!
Только пыль под купол неба.
Только золото церквей.
Сколько голода и хлеба.
Сколько жизни и смертей.
1988.
Цветы горят огнем предсмертным,
Как будто кровью налитые.
Две свечки, вспыхнув желтым блеском,
Осыплют звезды золотые.
Цветы увянут на могиле,
И ветерок задует свечи.
Но люди вновь цветы живые
Несут. И время их не лечит.
1984.
Вот звенящие искры быстро падают в пламень заката.
И проносятся тени в недоступной немой тишине.
Их уносит не смерть. Не зловещая пропасть из мрака.
Они мчатся от жизни к покою, к огню, к тишине.
Их не тронут пустые и глупые наши заботы.
На земле их оплачут и той же земле предадут.
Они мчатся вперед, все минуя – и горе, и траты.
В вечном мире пристанище счастью найдут.
1984.
Волжский берег , обломившийся по краю,
Экскаваторами срезан и подточен.
И по круче медленно сползают
Два гроба, раскрытых, червоточных.
Может жутко, может просто страшно
Наблюдать останки человечьи.
И от жизни и от смерти тошно.
Кто же знал, что кладбище не вечно
Волга плещется внизу в лучах заката.
Наверху березы зеленеют.
Цепь картин величья и разврата
На Руси лишь сочетать умеют.
Доблести, победы, счастье, славу,
И предательство имеем за спиною.
Но была великая держава
И всегда останется такою.
1986.
Благословенная Европа,
Мы так давно к тебе рвались.
И все готовы мы ухлопать
За эту сказочную жизнь.
Дворцы, фонтаны, магазины,
Кареты, замки и мосты.
Неон, сверкающий в витринах,
Швейцарцев гордые посты,
И благородные старушки…
Но там мы вовсе не нужны.
Все разрушали наши пушки.
Вот только строили не мы.
31 марта 2005.
Вся наша жизнь – иллюзия бессмертья.
Мы в смерть не верим, но и жизни нет.
То снятся нам пугающие черти,
То, просыпаясь, мы бежим от бед.
Явь буден, чередуясь с миражами,
Зовет нас в багровеющий закат.
И лики, отражаясь витражами,
Обманут, успокоят и простят.
30 сентября 2004
Нева. Исакий. Ленинград.
Слова, знакомые до боли.
Тебе он снова будет рад,
Пленяя душу поневоле.
И месяц, серебристый серп,
Коснется вновь Петра десницы.
Адмиралтейства гордый герб
Зовет тебя из-за границы.
И над стальною тишиной
Невы, влекущей за собою,
Ты вечный обретешь покой.
Не разлучит нас смерть с тобою.
16.10.03.
Тот год настал – пришла пора расстаться.
Конь ждет уже на дальнем берегу.
Чтоб белым миражем к обрыву мчаться,
Ломая ноги на скаку.
Ты сам согласен был на эту цену.
Бог не сказал тебе про злые сны.
Ты все сполна получишь за измену.
И будешь жить под бременем вины.
2003
Стук копыт, ход времени смешались.
Мрачно, как у бездны на краю,
Вороны на свой совет слетались,
Словно предрекали смерть мою.
Май 2003.
Мое сердце осталось в Париже.
Город замер в закатных лучах.
А разлука все ближе и ближе,
Твердой поступью палача.
И хотелось раздвинуть мне время,
Чтоб от плахи мой род не бежал,
Не взрастил непутевое семя,
Уцепившись в российский причал.
Лишь слепец не падет на колени.
Лишь глухой не сумеет воспеть.
И великих сгущаются тени,
Чтоб Париж покорив, умереть.
11.02.04.
Колесница кровавая жертв
Проносилась по снам моим грешным.
Лезвий бритвы струящийся серп
В мгле страданий и ночи кромешной.
Мы хотим от себя убежать
На лазурное чистое море,
Чтоб не помнить, не думать, не знать.
Но и там нас преследует горе.
А еще мне приснился Париж,
Разметавший веселые кудри.
Мой красивый счастливый малыш,
Не похожий на серые будни.
Красота городов и весны,
Пусть исчезнут сомнения и страхи.
Только это ведь будем не мы.
И душа остается на плахе.
3 янв. 2005.
Подмосковные леса
В полусне скользят под взглядом.
Тает времени роса,
И былое снова рядом.
Здесь и белоснежный конь,
И кровавые зарницы.
И веселье, и покой,
И ручей в весну стремится.
В снег укутаны леса
Вновь сплетаются с веками
Чтоб услышать голоса
Тех, кто был, и не был с нами.
13. 01. 2005.
Засыпала вьюгой пол мира зима,
И небо сереет во мгле.
И кажется вечно снега, и снега
Текут в вековой пелене.
И войско Батыя идет на Москву.
И снова поляки в Кремле.
Зарницы зовут молодых на войну.
Костям неспокойно в земле.
А память ворочает угли зари,
Зовет, кто еще не уснул.
Чтоб снова над бездною сокол парил,
Бессменный неся караул.
31.01.05
За окнами стоит сырая мгла.
И к горлу комом подступает вечность.
Мы предали всех ближних, и зима
Вступает в нашу злую бесконечность.
Но шепчем снова: «Так было и будет.
Мы сами властители наших судеб.»
А в храмах дерзко ухмылялся лик:
«Ты червь и никогда не станешь Богом.»
Наш первый грех приходит в страшный миг
Ухода близких в дальнюю дорогу.
Но шепчем снова: «Что будет, то будет.
Мы сами правители наших судеб.»
И вновь предательство мы совершим потом,
Покинув тех, кто в нас когда-то верил.
Ведь мы не вольны в том, что мы живем.
И мы не знаем, кто нам срок отмерил.
Но свято верим: «Так было и будет.
Мы сами властители наших судеб.»
Мы – пустота. За нами прах и тлен.
И самым злым судом мираж нас судит.
А на земле мы попадаем в плен
Того, что с нами никогда не будет.
Но я повторяю: «Мы это забудем.
Я стану властителем ваших судеб.»
11. 02. 2005.
Страна героев и богов.
Твой век ушел в златые дали.
Не слышно царственных шагов,
Не видно блеска грозной стали.
Но мы способны возродить,
Страдая на мещанском пире,
Борьбы потерянную нить,
Мечту о вновь великом мире.
07.03. 2005.
От римских легионеров
Остались дороги, мосты.
Сквозь Альпы прошли пионеры,
Чтоб вечно их помнили мы.
За ними текли реки крови.
На скалах росли города.
Патриции хмурили брови,
Прощаясь с страной навсегда.
Лежит голубая долина,
И солнце ныряет в лазурь
Кресты на альпийских могилах
Последний судьбы поцелуй.
26 марта 2005
Судьба во мгле. Как звезды сквозь туман.
И не хотим мы знать свою дорогу,
Когда с тропы нас сбросит ураган,
И полетим мы к черту или к Богу.
Пусть согревает нас обманный луч надежды.
Мы строим наши замки на песке.
И будем жить в неведенье, как прежде,
Чтоб не увидеть меч на волоске.
16.04.2005.
Поля сражений затянуло дымом,
Но здесь понятно, кто есть враг, кто друг.
По павшим слезы быстро не остынут,
Но все же завершился некий круг.
А дальше мы ведем войну неуловимо.
Борьба с собой не ведает наград.
Она одна всегда неумолима,
И в честь нее не выстроят парад.
Война с собой таится в каждом взгляде,
И прячется по-подлому в кустах.
Пора решать в каком ты будешь ряде:
Преступники, убожества, монах?
Секунды жизнь безжалостно отмерят,
А, кажется, - ты жизнь не начинал.
Но годы тебе на слово не верят,
И ужасает зеркала овал.
Выходит, ты не сделал, не исполнил,
Прохлопал жизнь, свершив так много зла.
И только тот об этом и не вспомнил,
По чьей судьбе катком прошлась война.
Не важно, кто был прав, а кто виновен.
Он честно воевал и был герой.
Поэтому придумали мы войны
Чтобы собой гордиться хоть порой.
8 мая. 2005.
Когда за спинами останутся паденья и закаты,
Когда в глазах давно померк рассвет,
Ты вспомнишь, в этой жизни мы – солдаты,
И для борьбы мы родились на свет.
Кем станешь, генералом ли, изгоем.
Всех ожидает нас туманная стезя.
Ты мог стремиться, но не стать героем.
Но не хотеть героем быть нельзя.
13 мая 2005.
Есть Родина – знакомое понятье.
Мы любим лес, туманы, города.
И как непоправимое проклятье,
Она со мной останется всегда.
Я буду помнить Ниццу и закаты.
Лазурный берег, Рим и Колизей.
Над Альпами гремящие раскаты.
Стамбул, Каир, покинутых друзей.
Но только те знакомые березы,
И солнца луч, что в окна проникал,
Останутся, как пролитые слезы,
Когда весь мир со мною умирал.
16 мая 2005.
Звезда моей судьбы зажжется в небе.
Она меня ведет сквозь злую ночь.
И вместе с ней исчезнет быль и небыль,
И ничего не сможет мне помочь.
Но свет ее так долго не погаснет.
Сквозь тучи вновь пробьется дивный лик.
И путь к себе становится прекрасней,
Когда она подсветит жизни миг.
А путь наш часто так похож на звезды.
Мы тонем в этих призрачных лучах.
Очнемся мы над пропастью. Но поздно!
И гибнет дух на сказочных мечах.
9 июня 2005
Мне не хочется жить.
И, похоже, так было всегда.
Мне не хочется жить.
И, я думаю, это судьба.
Не изменит меня
Мимолетный прекрасного миг.
И до судного дня
Не умолкнет отчаянья крик.
Пролегли сто дорог,
Но на каждой сомненья и боль.
И мы видим порог,
Где земная кончается роль.
Как прекрасны сады,
Ароматы цветов и закат.
Только это не ты
Возвратишься с победой назад.
8 июня 2005.
Холодный синий свет звезды
Путь озарял во мраке ночи.
И пахли свежестью цветы,
Горели жаждой битвы очи.
Хотелось мир перевернуть,
Нестись, как рыцарь на турнире,
Былую славу вновь вернуть,
Посеять разум в бренном мире.
Пока не угасает свет,
Шумят приливы и отливы,
Останется надежды след,
Что лучшее в нас все же живо.
11 июня 2005.
Мой сон зовет меня на путь,
Далекий от обычных истин.
То хочет прошлое вернуть,
То в будущем на миг зависнет.
Сны – как альтернативный мир.
Шагнешь – и в призрачном тумане.
Они зовут меня на пир,
И верят, что беда не грянет.
Так просыпаться или нет?
И что тогда со мною станет?
Сны – как звезды далекой свет.
Она поманит и обманет.
11 июня 2005.
Над Теплым Станом золото огней.
В ночи костры пылают в лунном свете.
Гонцы торопят яростных коней,
Мечтают ратники о скором жарком лете.
Пройдем дорогой, что до нас не шли,
Увидим дальние закаты и рассветы.
Сожжем до тла сады, монастыри,
Кто против нас – не будет жить на свете.
Коням нужны просторные луга,
А напоим мы их в кровавой битве.
Конец Вселенной – вечные снега,
Мы встретим нашей радостной молитвой.
Вот только сколько не вернется нас,
О ком седая мать в шатре рыдает,
Не будем вспоминать мы в этот час.
И призрачное будущее тает.
13 июня 2005.
Я вернусь на берег грез
Через много лет.
И не будет больше слез,
Горя сгинет след.
Где-нибудь в других мирах
Я забуду зло.
Веселитесь на балах,
Чтобы всем везло.
Только это все мечты.
И пока душа
Не коснется пустоты,
Будет все круша,
Мчаться в облаке беды
Грозовая тень.
Но из черной пустоты
Вновь возникнет день.
18 июня 2005.
Я в вечный покой не верю.
Когда-то придет пора –
Погонят меня как зверя,
Под громкие крики: «Ура!»
Им ритм моих дней ненавистен,
И ход моих мыслей иной.
Не любят пророческих истин,
Кидаясь на ведьму толпой.
И Бог, лицезреющий скотство,
Касается мерзких утех.
Он видит присутствие плотских,
Достойных проклятья, потех.
Зачем человек существует?
Подобен ли он Божеству?
И только невежды ликуют,
Горилла – начало всему.
21 июня 2005
Золотятся мосты
Под лучами грядущего дня.
Значит, вновь это ты,
Петербург, не забывший меня.
Сколько белых ночей
Открывали красоты веков.
И врывался ручей
В серый камень Невы берегов.
Этот город Петра
Не сравнится ни с чем на земле.
И печаль со двора
Гонит всадник на сильном коне.
Расписной Амстердам,
И Венеция меркнут при нем.
И я душу отдам
За петровский простой бастион.
25 июня 2005.
В полыхающем замке судьбы
Я живу на вечерней заре.
Здесь сбываются только мечты.
И купается ночь в янтаре.
В моем городе башни горят
В розоватых закатных лучах,
И седые дома осветят,
Отражаясь в простых кирпичах.
И невзрачные серые дни
Нам покажутся сказкой небес.
Важно помнить, что мы не одни,
И что строим мы город чудес.
26 июня 2005.
В этом городе желтых огней
Никогда не смолкает прибой.
Ночь чернеет среди фонарей,
Лунным светом зовя за собой.
Здесь всегда только теплые дни,
И под утро счастливые сны.
Так пускай остаются они
Словно память из нашей весны.
2 июля 2005.
Кружились листья в вечном небосводе.
Звала зима в свой самый дальний путь.
Когда твоя судьба скользит на склоне,
Ты знаешь, больше некуда свернуть.
Ты видишь прошлое, ушедших и любимых.
И знаешь, в будущем нет места для тебя.
И только два крыла непобедимых
Умчат в неведомое, в колокол звоня.
9 июля 2005.
В моей душе стремительный прибой
Всегда навеет грустные мотивы.
Они звучат и летом, и зимой,
И мечутся минуты торопливо.
Прекрасное всегда живет со мной.
Где счастье – нету места сожаленью.
Но почему-то мысли рвутся в бой,
И радость не приносит упоенья.
Все хорошо. Сбылись мои мечты.
Вот только нет победы над собой.
И не вернуть друзей из пустоты,
И прошлое нельзя забрать с собой.
25 июля 2005.
Идет гроза. Сгустился черный мрак.
И ветер рвет плащи, гремит кольчугой.
Примчался грозной тучей новый враг.
Орда пылит, сжимая кольца, с юга.
Сосед сегодня снова не помог.
Он будет рад чужому пораженью.
Он думал: «Этот кочевой наскок
Война других», и не вступил в сраженье.
Брат с братом ссорились на радость чужакам.
И штурмом ночь кровавая кипела.
С зарей взлетели души к облакам
Всех, кто считал: «Война не наше дело».
Споет былину старенький гусляр.
Историк ее бережно запишет.
Вздохнут мальцы по прошлым временам.
Но будущей орды никто не слышит.
25 июля 2005.
Колосья желтые клонились на восток.
Мы знаем только то, что нам дано.
Над шумом городов нависший смог,
Что в прошлом, что в грядущем – все равно.
История не учит ничему,
А в будущем нет места муравьям.
Сегодня мы в толпе по одному,
А память не оставить сыновьям.
Хоть кажется, что стали мы мудрей,
Но это лишь воображенья сон.
Мы гоним прямо к пропасти коней,
Не услыхав земли надрывный стон.
Ни с чем пришли, и в никуда ушли.
Как ни старались в суете веков.
И для героев времена прошли,
Накрыв их царственность печатями оков.
И победитель терпит пораженье,
Вступив со смертью в вечное сраженье.
28 июля 2005.
Владу III.
Беда неслась с Востока на восток,
Не пощадив историю и память.
И он один о мести думать мог,
Когда земля горела под ногами.
Как мало про него хотели знать
Те, кто его поспешно хоронили.
Во все века продавшаяся знать
Лепила небылицы на могиле.
Не патриот им нужен, а вампир.
Что в жизни хуже алчного купца?
Таким цена – фальшивый желчным мир.
За золото они сдадут отца.
Катилась лава на иные страны,
И двигалась, как огненный поток.
Пересекла и залила Балканы,
Оставив лишь невыезженный цветок.
Он вырос в Трансильвании, средь леса.
Где горы наклонились над звездою.
Аристократ, он мог бы стать повесой,
Но для своей страны он стал судьбою.
В несчастье, он наказывал иуд,
Сметал орду могучею рукой.
Всегда в столетьях всех героев чтут,
Кто за Отчизну шел на смертный бой.
Но как-то мелкий и трусливый пес,
Предав его, лишил людей надежды.
И сплетню горькую среди толпы разнес,
Которую подхватят все невежды.
Так покорен был доблестный народ,
И не сумел из праха он восстать.
Прервался навсегда Дракона род,
И никогда не сможет он летать.
Теперь вовек стране не встать с колен.
Нет гордости у тех, кто топчет знамя.
Им будет сладок инородный плен.
Но надо верить – знаменосец с нами!
28.08.2005.
Возьми меня с собой святой Дракон,
Где правишь ты огнем или мечем.
Давай презреем божеский закон,
И растворим своих тиранов в нем.
Нам вечно жить. И пусть нам служит Тьма.
В бессмертье, к нам придет на помощь Свет.
Нам подчинится белая луна,
И в солнце нам преграды больше нет.
Пусть мы дадим невеждам новый путь.
А смелые проложат его сами.
Но только мы постигнем жизни суть.
И вся Вселенная под нашими ногами.
Лети Дракон. Возьми меня с собой.
И не забудь, что мы единой крови.
Мы вместе сладим с дикою ордой.
Мир против нас. Едины мы в любови.
31 июля 2005.
Я хочу обернуться летучей
Мышью,
Чтобы взлететь над годами.
Мне не страшны ни бури, ни тучи.
Вспышка в ливне, грозе, урагане.
Я хочу обернуться летучим
Волком,
Чтоб ничего не бояться.
Я хочу быть навеки могучим.
Пусть никто не посмеет смеяться.
Я хочу обернуться Драконом.
Черным – днем, и алеющим – ночью.
Я хочу поменять все законы,
И вернуть добру верную почву.
20 авг. 2005.
Андорра.
На песчанике замки горели,
Осыпались, седели средь пира.
А иначе твои Пиренеи
Стали б лучшими войнами мира.
Над орлами небесные войны.
Разлились каменистые реки.
И Андорру минуют все бойни,
Будь желанье на то человека.
Но стадам ненавистна свобода.
И величье нырнет в облака.
Нет, не будет такого народа,
Кто поставит на службу века.
16 авг. 2005.
Коррида.
Ты вновь выходишь на поживу.
Все мужество твое – позор.
Быки еще сегодня живы,
Но будет мертв тореадор.
Найдется снова черный малый,
Чтоб на потеху всех зевак,
Арену кровью заливая,
Сумеет сделать верный шаг.
16 авг. 2005.
Я владею только даром слова.
Красок нет, чтоб передать закат.
И над лавою Помпей возникнет снова,
Пепел, тот, что лег, века назад.
Наша жизнь мгновенье до заката.
Дальше будут крики диких сов.
В прошлое не может быть возврата.
Только лишь забвенье горьких снов.
20 авг. 2005.
Катары.
Огонь и кровь слились в песчаном замке.
Пылал кострами южный Лангедок.
Загнать еретиков в простые рамки,
Чтобы потом с крестами на Восток.
Катар оденет белые одежды,
Ему не нужен жирный кровосос,
Чтоб небесам отдать свои надежды.
И страха нет. Пылай последний мост.
20 авг. 2005.
Капитолийская волчица.
Твой дух мы с древности впитали.
И юный Ромул уже мчится
На брата. Вот и кровь на стали.
И город, взращенный на крови,
Блистал, горел и покорял.
Но разве это было внове,
Когда брат брата убивал?
Война, любовь и недоверье.
Вот человечества основа.
Но до сих пор живет поверье,
Что волчья кровь вскипает снова.
Но мы прожорливей, страшнее.
Все звери – дети перед нами.
Без войн нам как-то жить скучнее.
И мы себя калечим сами.
25 авг. 2005.
Дождь за окном стремительно стучал,
Как будто спешно лето хоронил.
Разбилась лодка о речной причал,
И погрузилась в грязный донный ил.
В такое время лучше не мечтать.
Ведь сколько горьких мыслей к нам придет.
И серой тенью канет в небо рать
Былых друзей, любимых. Все уйдет.
И не заметив, пропустив весну,
Мы так же горько распростимся с летом.
Не много жизней. А всего одну,
Мы проживем, не насмотревшись светом.
Нам не решать: кто прав, кто виноват.
Жизнь муравьев покойна день за днем.
Но кто-то рвется в бой, чтобы узнать:
Что жизнь, что смерть? Все мокнет под дождем.
31 авг. 2005.
Пять шагов.
Мы в бессмысленном нашем пути
Часто видим лишь сотни оков.
Но всегда остается пройти
Пять шагов. Пять каких-то шагов.
Для кого-то они – в пустоту.
С чистой совестью. С верой в любовь.
Но не каждый получит звезду,
Проливая безвинную кровь.
Эта кровь – может, выбор огня.
Он собою прикрыл пулемет.
Свято веря, что клятву храня,
Он за веру и правду умрет.
Кто-то в бой поведет свою рать.
За страну, и за Бога, за мать.
Убивая, готов умирать
За святыню. Но где ее взять?
Кто-то жил. Кто-то попросту шел,
Сеял рожь, и крестьянский сапог,
Не заметив, бездумно прошел
Пять шагов. Пять последних шагов.
4 сент. 2005
Осенний голубой туман
Соперничал с зарей.
Вокруг лишь призраки, обман.
Стог путаешь с горой.
Все наше бытие – обман.
Иллюзии и смерть.
Но я так просто не отдам
Земную круговерть.
И мне не быть ничьим рабом
С начала до конца.
Я лучше поборюсь за трон
Небесного отца.
4 сент. 2005
Всадник тьмы.
О, Всадник Тьмы! Ты кажешься глухим
К чужим мольбам.
Как много пережито им,
И непонятно вам.
Вам видны фальшь и мишура.
Она скрывает зло.
Но как давно велась игра,
И правде не везло.
Карающий тиран, И Бог
Не может быть Святым.
Но хоть бы кто-то крикнуть смог:
«О мир! Ты стал слепым!»
Не нужно целовать сапог.
Восстаньте же рабы!
И каждый сделает, что смог,
Чтоб не бояться тьмы.
Тьма в наших душах и сердцах.
Мы как зверьки в лесу.
Но свет, что теплится в борцах,
Я людям донесу.
5 сент. 2005.
Мир хижин и дворца
Наполнен звуком ночи.
Вот слышен крик отца,
Ругающего дочек.
Кто с воплем: «Берегись!»
сольет ночной горшок в зловонный переулок.
То стражи ночной рысь
По мостовой так гулок.
Живет простой народ
Средь нищеты бездумно.
Придет война – умрет,
Калечась в битве шумной.
А королевский дом,
Сияющий балами,
Интригой полонен,
Шутами, мудрецами.
Все было, все пройдет.
Но хочется прожить,
Чтобы пустой налет
Дал крылья распустить.
Вот только с высоты
Мы видим грязь и кровь.
Но вновь из пустоты
Рождается любовь.
Любовь к земным рабам.
И краткое мгновенье
Их жизней не отдам
За власть и повеленье.
6 сент. 2005.
На вечерней заре
Вспоминали мы синее море.
И в осенней поре
Было что-то от тихого горя.
Золотилась листва,
И багрянил закат небосвод.
Мы молчали слова:
«Вот немного, и это пройдет»
7 сент. 2005
Скажи: «Нам рано уходить.
Пред нами мир открыт.
Длиннее наших жизней нить
Зовет любить и жить».
Скажи. Я знаю, ты соврешь.
Но это ничего.
Ведь главное, что ты идешь
Дорогой одного.
И нет с тобой твоих друзей.
Есть только боль и страх.
А одиночество страшней,
Когда все канут в прах.
8 сент. 2005.
По бледной сумрачной луне
Спустился Ангел ночи.
Он в душу заглянул ко мне,
Но знать бы, что он хочет
Все изменилась на глазах.
Деревья в хороводе.
Но я споткнулась на азах
В магической природе.
И не дано мне разгадать,
Того, что нету просто.
И не стремись листать тетрадь,
Где не было вопроса.
О, желтоглазый Ангел тьмы,
Ты знаешь, не пора,
Сказать, чтобы прозрели мы,
Чем кончилась игра.
10 сент. 2005
Нет. От себя не убежать.
Как ни хотим.
Осталось только зубы сжать
Назло другим.
Мы в толчее всегда одни
Средь лиц и душ.
Пусть подчиняются они.
Ты тишину нарушь!
Не нужны сказки про любовь.
Мы знаем, все пройдет.
Засохнет льющаяся кровь.
Гроб снегом занесет.
Но я хочу узнать ответ,
Куда идет душа.
Но нас морочат столько лет,
Лениво, не спеша.
До наших страхов дела нет.
Но мы – не пустота.
И я увижу Божий свет,
Свергая подлеца.
12 сент. 2005
Кошачий цикл.
Коту Мике.
По детству я не понимала,
Как много не дала тебе.
Я, может, даже издевалась.
Но ты прощал. Прощал ведь мне?
Ты нас любил и был нам верен.
Казалось, будет так всегда
Но и кошачий век отмерен
Закрыл зеленые глаза.
Мы не смогли тебе помочь.
Какой теперь идешь дорогой?
Потерь живых не превозмочь.
И не простить за это Бога.
13 сент. 2005.
Кошке Буяше.
Я каждый день клялась тебе,
Что мы вернемся, где земля
В садах, веселье и весне,
Где белый принц твой ждет любя.
И чистые твои глаза
Смотрели веря, и не веря.
Я знала, не вернуть назад.
Но я врала, став хуже зверя.
13 сент. 2005.
Моей кошке Олесе ( единственной в мире, кто меня любит)
Позови мой дух за собой.
Я хочу отделиться от тела.
Все, что было жизнью – долой.
Мне до этого нет больше дела.
Мы пройдем через трепетный лес,
Ты увидишь, что в жизни не знала.
Ты познаешь все страны чудес.
Я в них в жизни тебе отказала.
Я так сильно любила тебя,
Что не в силах была дать свободу.
В эгоизме, боясь и храня,
Ты свою не познала природу.
Это я не дала тебе лес,
Вольных трав и счастливую пару.
Так поставь на мне яростный крест.
Будь веселой средь летнего жара.
Ты за что-то любила меня.
Только ты в этом злобном краю.
И поэтому ради тебя
Свое сердце я рву и крою.
12 сент. 2005.
В ранней юности можно страдать
От прекрасных надежд и любви.
Но когда похоронишь ты мать,
Время станет иначе идти.
Ты познаешь в себе пустоту.
И не верь, не надейся, не жди.
Ты уже не увидишь звезду.
В ее свете так просто идти.
И ты можешь вести разговор
С молодым, но ушедшим отцом.
Но уже не получится спор.
Только смерть своим подлым лицом.
Ты шагаешь дорогой домой.
Воробьи что-то весело просят.
Одна мысль неизменно с тобой:
Может, это последняя осень?
13 сент. 2005.
Полярное сиянье над Москвой?
Кто про такое снова сказки мелет?
Я видела грозу и град зимой,
И снег в июне выпал в самом деле.
В истории был как-то страшный год,
И матери своих младенцев ели.
Но мы-то знаем, все это пройдет.
Всех нас засыплют зимние метели.
Так и живем мы от весны к весне,
Не думая, не правя, не пытаясь.
Зачем тогда пенять своей стране?
Мы гости в ней, бессмысленно скитаясь.
15 сент. 2005.
Спартак.
Рабы восстали. Кровь лилась.
Отчаянно гремели барабаны.
Не объяснит теперь народу власть,
Что все тупые подлые бараны.
Вперед. Спартак! Веди нас за собой!
За нами мчится чернь сплошным потоком.
Но где-то впереди возникнет сбой.
И все вернется к коренным истокам.
Но битве жить! Мы рабство победим.
Не мы, так внуки, правнуки, их дети.
Мы смотрим в даль. И скоро разглядим
Свободу, что прекрасней нет на свете.
15 сент. 2005.
Поэт света.
Журавлиные стаи летели,
Отправляясь в последний полет.
И когда зазвенели метели,
Стало ясно, что он не придет.
Кто-то скажет, что Он – забияка.
Кто-то скажет, что Он – хулиган.
Завершилась последняя драка,
И осталось свернуть балаган.
Для меня он - веселье и воля.
Для меня он – и радость, и грусть.
Он похож был на русское поле.
Многогранный, как светлая Русь.
И немало найдется поэтов,
Полюбивших есенинский слог,
Напились того дивного света,
Что себе он оставить не смог.
16 сент. 2005
|
|