Математика
Влюблен в твои холодные красы
И чистых истин зазеркалье,
В ночные долгие часы
Твоей красы живое созерцанье
Так дорого, так любо мне...
Математика — поэзия и откровение бога.
Мир без живых существ был слеп к себе, пребывал в себе, словно во сне без сновидений. Божественный список законов был не известен миру. Прекрасная царица наук находилась во мраке заточения. И только с рождением человека мир пробудился от мрачного сна и озарился светом сознания. Царица наук вышла на свет, озарив сей мир блистательными идеями гармонии и совершенства. Так родилась на свет математика!
Математика предстает перед нами юной царицей наук, строгой и стройной, в белоснежном облачении, ниспадающим до самого пола. Она зародилась в сознании еще в древние времена в помощь людям, но ныне стала самостоятельной, свободной и независимой царицей. Ее существо оторвалось от тленного мира, — как человек вырвался от матери Природы, встав на ноги, — так и она вознеслась на крыльях абстрактной мысли в выси бескрайних математических пространств.
Ныне в грустной задумчивости она часто стоит на вершине уходящей под небеса башни, через распахнутое окно которой взору открываются необозримые голубые дали мироздания, по которым она любит разъезжать на своей золотой колеснице, осматривая свои владения, — чтоб все в мире существующее было подвластно ее формам и следовало ее законам! Ее жрецы — математики - ревностно служат молодой повелительнице, следуя неукоснительно ее воле и предупреждая каждое ее желание.
Стройность и кристальная чистота ее завораживают умы, в которых она оживает. Ее дом, это просторное и вознесшееся над всем миром фундаментальное здание, восьмое чудо света, подобие Парфенона, на протяжении всей истории развития мысли в муках создают ее верные слуги. Днем и ночью они трудятся, поступью идя во мраке по дороге познания, то там, то здесь освещая светом сознания потаенные уголки удивительного мира, в котором таятся невиданные чудеса. По этой дороге познания математики уходят далеко от обыденной мирской жизни; ведь человек жив тем, что составляет предмет его мыслей и чувств. И здесь математик подобен маленькому сказочному Каю, который находился во дворце Снежной Королевы и был зачарован блеском ее ледяного замка — замка чистых истин. Кай сидел среди просторных зал под безбрежным ночным небом в сиянии звезд и льдов и пытался из льдинок сложить слово «вечность», дабы приблизиться к вечности и постичь извечные законы мироздания.
Это, поистине, удивительно! прекрасное здание математики существует, но для многих остается невидимым, подобно камню японского сада камней. Скрываясь за облаками, оно тает в голубой дымке, исчезая из виду у самого основания; ибо многие только и подходят к ее порогу.
В каждой науке существуют непокоренные высоты, но в математике они заоблачные. Математика является самой недоступной, а потому самой притягательной. Она царственно возвышается над другими науками в своем белоснежном облачении и потому ее называют «Царицей наук». «Математика» в переводе с греческого и означает просто «наука».
Занятия математикой — это мистическое соприкосновение с сущностью мироздания, это приобщение к великому таинству абстрактного мира, который оживает только в умах людей и через понятия отражает мир реальный. Ведь в понятиях отражается вся сущность мира. Соприкосновение светом сознания с сокровенными тайнами — это высшее наслаждение! И сколько непостижимой тайны и глубины, сколько сущности в простых, казалось бы, числах: p, i, e, 0, 1...! Эти числа как бы вобрали в себя сущность мира... И поистине, математика выше Бога, ибо ее законам подчинено все на свете; она сама есть слово Бога!
Незримо царица наук правит миром. Незримо все сущее подчинено ее законам, сама жизнь кружится в вихре, подвластном ее божественной музыки.
Прямо со школьной скамьи, влекомые в высь, к ней на вершину устремляются многие дарования, избранные ею в служение, но путь туда нелегок и тернист, и истинно идеальных высот достигают немногие. На всем пути становления царица сурово воспитывает их культуре мышления и открывает перед ними свои чудесные кладовые знаний, заставляя их отливать сущность мира в причудливые математические формы.
И как восхитительны эти маленькие фонтанчики разума, бьющие неутомимой энергией! Эти маленькие ядерные дети, одаренные Природой для служения царице! Как привлекательна их патологически интенсивная психика, — словно в их жилах разлита живая ртуть!
Они — маленькие кипучие вулканчики, изливающие горячую лаву разума. В общении они блещут умом, разливая вокруг себя сияние подобно маленьким, ярко сияющим звездочкам. Их безудержное и неистовое воображение просто поражает. Их разум игриво плещется, купаясь в математических формулах. Капля гениальности мутит им сознание, и в их безумных головках мысли теснятся роями, — чтоб вырваться наружу... и тогда они начинают говорить так быстро, что их речь превращается в какое-то неразборчивое журчание. Они просто захлебываются в своем сознании, не успевая оформлять мысли, несущиеся горным потоком... Словом, это маленькие гении мысли!
Но, вкусив сладкие плоды познания и приобретя вкус тонких ценителей прекрасного, математики в уединении придаются таинству общения с царицей. Только перед ними она раскрывает свои потаенные прелести, только им доставляет высшее наслаждение открытиями. Ведь что может быть таинственней и притягательней гармоничных соотношений форм и чисел?..
Гармония законов звучит прекрасной музыкой, которую только надо научиться слушать и понимать (только прислушайтесь, и вы услышьте гармоничный шелест математических соотношений!) Здесь математики подобны астрономам, которые, воздев свой взгляд в ночное небо, прислушиваются к музыке небесных сфер. И эта музыка сравнима лишь с великими произведениями классики! Но даже за обычной музыкой всегда таится строгое математическое совершенство. Сама музыка есть прикрытая чудной вуалью гармония знаков царицы наук, этой Фрины, являющейся в своей откровенной красоте на праздник Посейдона...
За каждое открытие, за каждую созданную теорию царица наук щедро награждает математиков своей благостной милостью и купает в своих теплых лучах славы. И нет на свете счастья больше, чем касание ее истины! И потому служение сей царице достойно чести и счастья и может стать смыслом всей жизни!
Когда я вижу красоту ее, я теряю дар речи, я замираю от удивления, у меня перехватывает дыхание — и я чувствую себя подобно эллину, благовеющему перед гармонией и порядком, царящими в Природе... я отрицаю себя перед этой красотой!
Царица, глупцы, не могущие понять тебя, называют слишком сухой, но прости ты их, — им не дано знать, сколько в тебе чувства!
И как! — я спрашиваю вас, — как можно не любить ее? Как можно не восхищаться ею, ее совершенством и чистотой? Нет! Ее нельзя не любить, ею нельзя не восхищаться. Она прекрасна!
Я поражен, я растерян перед тобой, перед твоей завораживающей высотой. И я люблю тебя, безгранично люблю... и чувствую, что ты благосклонна ко мне. Иногда своими теплыми ладонями ты касаешься моей головы и гладишь меня — как когда-то меня гладила моя любимая мама, ты теребишь мои волосы, и я чувствую доброе тепло твоих рук, и в этот момент на свете нет человека счастливей меня. Как я люблю тебя! Люблю как свою маму... Но я чувствую себя виноватым перед тобой, потому что по жизни иду держась за руку с философией. Прости меня! Прости! Я знаю, ты поймешь меня... ты всегда понимала меня, и я тоже всегда понимал тебя!.. Я благодарен тебе, благодарен за все, что ты для меня сделала. За то, что ты воспитала меня в чистоте своего духа, за то, что научила меня видеть прекрасное и любить его. Я верю, верю в тебя, верю, что в каждом явлении присутствует определяющее касание твоей сути!..
Лишь иногда, по ночам, мне хочется плакать, плакать от того, что я не знаю, как — как выразить тебе, моей небесной царице, всю мою безграничную любовь!
P.S. Я помню глаза моей наставницы, открывшей для меня красоту Алгебры, когда я сказал ей, что больше не буду заниматься математикой: она взглянула и, обратившись в вопрос, пораженно воскликнула: «Андрей, вы не любите Алгебру?!» Я был убит! Я неделю лежал и не мог прийти в себя. Кто знает, чего мне стоило принять это решение. Перед этим я, словно отрешенный, бродил по родному промозглому городу, вдоль каналов, ничего не чувствуя, ничего не воспринимая, опустошенный и мучимый, безразличный и ничего не понимающий, смятенный, но я принял решение, как подсказала моя сущность, я не мог замкнуться в в слишком тесном для меня мире…
|
|