Поэма 9. Петр Паршиков
Итогом главным года – дочь...
Мы ждали первенца с волненьем.
Конец апреля... В эту ночь
Ни колебаньям ни сомненьям
Нет места... Ясно, что пора...
Родильный дом Надежды Крупской
Недалеко... И мы с утра
Под руки Любу, точно хрупкой
Японской куколкой была
Фарфоровой, вели к роддому...
Ну, слава Богу, донесла...
-- Ну, Люба!... С головою – в омут
Учебы... Пары... Наконец –
Свободен... Снова мчусь к роддому...
-- Ну, поздравляем: вы – отец!
Вот так все было – по-простому...
За год до этого как раз,
В канун, как нынче, Первомая...
Мы с ней – в Некрасовке... И нас
По-староверски принимая,
В веселый свадебный обряд
Село с восторгом окунулось.
Весь люд казачий рад – не рад...
Село, казалось, захлебнулось
Той тихой радостью моей...
Но было тайное венчанье
В старинной церкви ночью... Всей
Родне на радость... Величанье
У родичей во всех домах,
Как по обряду полагалось:
Поветки в лентах и цветах,
А в каждом доме выставлялось
Вина не менее ведра,
Чтоб не забылось через годы,
Желали счастья и добра,
Молили Бога, чтоб невзгоды
Семью Петруши обошли...
Казачьи песни по Дунаю –
Летели, повторясь вдали...
Я это часто вспоминаю...
Потом был стартовый семестр –
Я сессию сдавал авансом –
И вновь – в село... Снега окрест...
Но непривычным резонансом
Взгляд на знакомые места
Включал полученное знанье...
Верст от Некрасовки до ста –
Там Килия... Тот град в мечтанье
Был Святосдава-князя... Он
Задумывал свою столицу
В нем разместить, но был сражен...
В дунайскую мою станицу
Заезживали иногда
Соседи наши – гагаузы...
«Гори, гори, моя звезда...»
Они и адмирал, чья муза
Подвигла на такой романс --
Потомки половцев из «Слова...»
Что, неожиданный нюанс?
Вот то-то... Поразмыслим снова
О связи всех, всего и вся...
Нам в души прошлое глядится...
Татариновская стезя...
Уже душа не согласится
Отринуть свет, что ворвался,
Взломав незнания границу...
В душе рыбацкой прижился
Змеиный остров, где вихрится
Дух Ахиллеса... Все, кто был
Однажды озарен Кучборской,
Его, Ахилла, полюбил...
Мы развлекались переброской
Друг другу, кто чего узнал...
Я, скажем, об «Ахилльей» миле –
Косе Тендровской рассказал
В Днепровскои устье... Об Ахилле
Рассказывают: там судил
Он состязания по бегу...
Семен же вовсе удивил:
-- Он из Тамани...
-- Не для смеху,
Ты это сочинил, Семен?
-- Нет. Все в колхозе «Искра» знают:
Ахилл – земляк... Ахиллеон –
Так и поныне называют
На острове прибрежном -- ( близ
Фонтановской станицы остров) –
По имени героя – мыс...
Поблизости раскопан остов
Святилища Ахилла... Взят
Оттуда горельеф героя
В музей Таманский... Целый ряд
Свидетельств... Вот еще второе:
Пролив... Он Керченский сейчас,
А раньше звался Киммерийским...
И за проливом был как раз
Раскопан град, что Мирмекийским
В античную эпоху зван,
Иначе -- «Муравьиный»... Чтили
Так живших в нем мирмидонян
За трудолюбие... Вступили
Они в Троянскую войну
Под предводительством Ахилла –
По «Илиаде»... И одну
Еще открою тайну... Было
Не интересно бы узнать,
Что это имя означает
«Муж моря», что легко понять,
Но только тем, кто понимает
Язык адыгский... Был рожден
Ахилл и вправду на Тамани –
У моря... Павший – был сожжен –
По скифски... (Он на поле брани
Стрелою был Парисом в ту,
Вошедшую в анналы ранен
Незащищенную пяту...)
В моей душе, как на экране,
Из «Илиады» сцены... Вот
Такое мощное влиянье
Кучборской... Если в плен возьмет –
Не вырвешься, оставь старанье...
Итак, я дома, у родных...
Конечно, потчуют рыбешкой...
Мне жаль, что не веду дневник...
Уставшей от учебы «бошкой»,
Я вижу, удовлетворить
Всеобщий интерес – не в силе...
Все приглашают погостить,
Всем дай отчет, как там, в России,
В самой столице я живу...
Рассказываю – и не верят...
-- Неужто видел наяву
Метро? Поди там сыро?...
Делят
Раскказ – (соображая: врет) --
Мой на шестнадцать...
-- Что-то мелет –
Мол, улицу не перейдет –
Машин, мол, сотни... Кто поверит?
Насочиняет всякий бред,
А ты сиди, развесив уши,
-- Признайся, вральский факультет
Закончил там, в Москве, Петруша?
Мать обижалась за меня,
Меня же разбирает хохот –
Ведь не поверила родня
Ни слову... Странная эпоха...
Винца домашнего попил...
Пред каждым куренем – поветка –
Туннель, лозой увитый, был,
Своеобразная беседка,
Где в сентябре при входе в дом
Картина душу согревала:
Обильных гроздьев... Да, вином
Здесь угощали доотвала...
Вина не жалко для бесед:
Его по паре тонн в подвалах --
Привычный южный этикет:
К столу хозяйка подавала
Графинчик – и пока идет
Неспешный разговор...
-- Ну, будем!
-- За твой успех в Москве!...
-- Кагор?
-- Да так, вино... Казачьим людом
Мы сохраняем ту лозу,
Что нам передалась от турок...
-- С собой бутылку?
-- Повезу,
Дадите если...
– Дам...
«Мензурок»
Везде несчетно поднесли:
Распробуй, мол, Петруша, наше...
Так дни каникул и прошли:
Из дома – в дом, от чаши – к чаше...
Что, впрочем, пьянству не сродни –
Лишь для затравки к разговору...
Вот -- пролетели эти дни...
Теперь опять сюда не скоро...
В Москву с каникул воротясь –
(Я все же славно подзаряжен:
Кефаль, бычки в рассоле, язь...) –
И снова в неофитском раже –
Во все привычные дела,
В учебу с головой кидаюсь...
-- Скучала, Любушка?
-- Ждала...
Работаю... Понять пытаюсь,
Что открывает нам сейчас
Словесности родной светило –
Профессор Западов... Борясь
Со сном, стараюсь, чтобы сила
Познаний мэтра помогла
Улучшить миропониманье
И продолжала таять мгла
В мозгах – и чистое сиянье
Высоких истин обожгло
Прозрением и вдохновеньем...
Наверно кое-что вошло
В меня... Внимал с благоговеньем...
Мэтр просвещает с юморком,
В руках привычно держит четки...
А он вещает нам о том,
Чье имя на моей зачетке,
На вывеске, мол, здесь – журфак,
На прочих МГУ-шных «факах»,
ДК высотке, на значках,
Библиотеках и общагах,
На студбилетах... Персонаж
Когда-то тоже был студентом
В Германии... Пивной кураж
Хватая, распевал с акцентом
«Гаудеамус...» И ему
Контракт подсунули в гаштете...
-- Теперь ты рекрут...
-- Почему?
-- А подпись чья? Бумаги эти
Ты подписал – теперь ты наш
Зольдат...
-- А не хотите в рыло?
У парня не прошел кураж
С похмелья им разбито было
Немало рекрутерских морд...
-- За что их так, Михель?...
-- Профессор,
Я из простых – и этим горд...
И потому без политесов
Я тем подонкам насовал,
Что пьяному подсунуть дали
Контракт...
-- Который ты порвал?
-- Само собой, порвал...
-- Видали?...
Немецкий Марбург и сейчас
Тем студиозусом гордится
-- Гут морген!
-- Ну, пойдемте в класс,
Михель... Вы посланы учиться
Ко мне основам горных дел?
-- И хими, герр Вольф... Профессор,
Еще по физике раздел,
По гидрологии... Компрессор
С насосом должен изучить,
Иные горные машины...
-- Ну, что ж, за дело... И включить
Мозги!
Гизелы и Кристины,
Все Гретхен, Лорхен без его
Внимания не оставались –
Куда ж ты денешь естество?
Студенты, ясно не терялись...
А ныне отблеск той звезды –
На нас, пришедших из матросов,
Солдат... Мы вместе с ним горды,
Что он, Михайло Ломоносов,
Сам – первый «университет» --
Солдатской избежал недоли
Зато на наших судьбах свет
Его прозрения и воли...
Пусть нам химфаковцы твердят,
Что, дескать, по приоритетам
Он -- их коллега, пусть хотят
И астрономы с пиэтетом
Его присвоить, пусть его
Художники и стекловары
Своим считают – что с того?
По праву Миша наш... И пары
У Западова на «ура»
Летят... С учением «трех штилей»
Знакомит, с одами... Петра
Великого реформы были
У Ломоносова в чести...
И он стремился просвещеньем
От отставания спасти
Страну... Надеждой и спасеньем
Стал новый университет
В первопрестольной, им открытый
Спасибо. Миша! Твой портрет
По праву в альма матер... Взрытый
Словесности тяжелый пласт --
(Плюс семена родного слова) –
Основу прочную создаст
К произрастанию живого
Взлетающего в небеса
Литературного подъема
На коем позже поднялся
И Пушкин... Страшного объема
Талантище! Стилист, поэт,
Историк... Верный жрец науки,
Ее пропагандист, предмет
Свой знавший... Не от скуки
Свое гусиное перо
Он посвящал ученья пользе...
Стремленье жаркое вело,
Чтоб на земле российской после
Его усилий подросло
«Невтонов и Платонов» больше...
Чтоб до властителей дошло
Стремление радеть о пользе
Ученья... Западов для нас
Великого -- очеловечил,
Тем возвеличив, чтоб не гас
Тот свет в душе, никто б не вычел
Отныне Мишу из сердец...
Перенимая эстафету,
К нам приходил второй мудрец –
Великий Шведов... Он планету
Для нас неспешно населял
Великими, а их творенья
Ключом волшебным открывал,
С великих книг срывая время...
Его давяшие пласты,
Нас погружая мощно, жарко
В дела великих и мечты,
Печали и любовь... Петрарка
Франческо... В лавровом венке,
С грустинкой мудрости во взгляде
До нас домчался налегке
Сквозь семь веков... Вникаю ради
Того, чтоб и себя понять,
Стихами вечными поверив...
Осмысливая, вспоминать...
С очиненных гусиных перьев
Взлетают прямо в душу мне
И там гнездятся строки, строки...
И что-то строят в глубине
Моей души – его уроки...
А Данте Алигьери? Он --
(Судьба поэта незавидна) –
Два раза был приговорен –
И лишь недавно стало стыдно –
И отменили приговор
Всего-то через шесть столетий...
Вот повезло, что был раздор
Тогда в Италии и эти,
Кто так мечтал его казнить,
Не дотянулись до поэта...
И то, как он умел любить
Досталось нам... И лишь за это
Одно превыше всех ценить
Мы вправе Данте Алигьери...
Должно быть, сам Господь хранить
Решил его от злых... Потери
Такой не выдержал бы свет...
И светлых духом и уродов
В своей «Комедии» поэт
Позднее вывел... У рапсодов
Старинный жанр видений взяв,
И мир загробный, зазеркальный
Прозреньем гения создав,
Оставил миру эпохальный,
Непревзойденный, вечный труд...
Вкдет читателя Вергилий
То в пропасть ада. -- (грешных тут
За мерзости души судили),
В чистилище – ( а в нем душе
Подчас дается искупленье) –
А в рай Вергилию уже
Не дозволяется вхожденье.
Туда читателя введет
Божественная Беатриче...
В сей мир блаженства входит тот,
Кто свят и святости величье
Обрел высокою судьбой...
Как трудно вырваться из плена
Великих мыслей... За собой
Ведет великая поэма –
Божественная... Так ее
Читатели определили,
Чем согласуется мое
Поэмы восприятье... Жили
Иные гении, творя...
Великую литературу
Нам Шведов открывал, даря
Свои познанья и культуру
Для облегчения пути...
Он разъяснит аллегоризмы,
Ты только не ленись, прочти...
И словно от волшебной призмы,
Луч разлагающей на спектр,
Так все яснее после лекций –
Так четко излагает мэтр...
Пополнив тем моих коллекций
Духовных озаренный мир...
Владимир Маркович Горохов,
Который нам читал «тыр-пыр»,
Едва ли много ахов, охов
У нас, «зеленых» вызывал...
Но свой предмет он знал отменно,
По-деловому излагал,
Чем неуклонно, постепенно
Лепил из посторонних нас
Осведомленных подмастерьев,
Мир журнализма без прикрас
Вскрывая... «Гениальных «перьев»
Иных им разочаровал...
Иные же к нему поближе
Теснились... Даже приглашал
Домой... Мы странному дивились:
Мэтр отчего-то неженат...
Жил с мамой в шумной коммуналке...
Вокруг него кружок ребят
Сформировалсяююю Было жалко:
Мужик хороший, а один...
В чужую ушу не заглянешь...
Он эту тему отводил...
Да нам какое дело? Станешь
С ним о культуре толковать,
Политике, о журнализме...
Он не боялся открывать,
Что в легком антисоветизме,
Фрондерстве легком пребывал...
И – «не читал, но осуждаю» --
Язвительно критиковал...
С его подачи понимаю
Немного больше о стране,
О буржуазной пропаганде,
Рекламе и пиаре... Мне
Те встречи – («лишь не хулиганьте,
Копите силы, а мозги
Оттачивайте до предела!») –
Мостили четкие мостки
От пламенных идей до дела...
Уже с солидным багажом
Теоретических познаний
Вступаем в практику... Гужом
Спешим в редакцию... Изданий
В столице всяческих полно.
Есть и районные газеты –
Понюхать кухню, заодно
Немного и помочь – вот это
Суть нашей практики и мы
Прикреплены к такой районке...
Редакционной кутерьмы
Вдыхаем аромат... Пеленки
Никто не подстилает нам...
Всем не до нас, твори, что хочешь...
Так не глазей по сторонам,
Взял ноги в руки... Не морочишь
Собою занятых людей...
Сам для себя придумай тему...
-- Что, написал? Сдавай... Идей
Сенсационных, вне системы
Увы, нам не дано родить...
Хоть кое-кто и попытался
Через затылок зацепить
Рукою ухо... Зря старался
Еще пока от нас не ждут
Больших шедевров на журфаке:
Опубликован – ладно... Труд
Зачтется... Бедные «писаки»
Уже робея на порог
Вступали с новым вариантом...
Он только с виду так широк
Путь к журнализму... Здесь талантам
Опорой понедельный план –
Изволь укладываться в рамки,
Не шибко фантазируй... Дан
Урок на будущее... Ранки
Что остаются на душе
От столкновенья с жесткой прозой
Иного подвели уже
К идее, что, пока не поздно,
С Журфака надо уходить...
Но большинство прошло проверку...
Шедевры надо обсудить...
Обсудим, бросив взгляд и сверху –
И сбоку... На язык остра,
Друг друга щедро колошматя,
Журфаковская «детвора»...
Ну, что же – критикуйте, нате...
И вот, предсьавьте, я – отец!
Сопит Светланка в колыбельке...
Теперь и за нее ответ
Держать мне... Ладно, лишь не бейте –
Все трудности «превозмогем»
И будем гукать и аукать –
И потихоньку подрастем...
Вот сессия грядет... А ну-ка,
Досрочно сессию сдадим –
И в авангарде стройотряда
На место съездим, поглядим...
Кому-то подготовить надо
Объект, общагу... Ну, вперед –
Прощайте, Любочка и Света...
Нас третий трудовой зовет –
Стройстудотрядная планета...
|
|