1
Я… Мой серийный номер слишком сложен в десятеричной системе, а имя состоит из букв, нового алфавита, который вмещает в себя сотни литер и символов. Раньше таких, как я, называли людьми, даже был такой биологический вид – люди, потомки обезьян. Одного моего предка звали Стивен, зовите меня так же. Я специалист по психологическим расстройствам и заболеваниям. Сейчас две тысячи… хотя какая разница? Короче, конец двадцать первого века, если считать от рождения Христа, потомки людей обосновываются в Солнечной системе, посланы первые… гм, можно сказать, корабли в другие системы. Уже обнародован проект заселения пяти ближайших.
Человечество развивалось и развивается в геометрической прогрессии. Развитие ускорялось с каждым тысячелетием, веком, десятилетием, а теперь и месяцем. Человеческий мозг недостаточно силен, чтобы выдерживать сегодняшние нагрузки: каждый год появляется новая идеология, раз в месяц изобретается что-то, переворачивающее законы физики, математики… Прогнозируется появление новой религии через пять лет, хотя человечество не остыло от предыдущей, родившейся на свет всего три года назад.
Ха! Смешно вспомнить наивные представления ученых начало двадцать первого века, мол, вселенная состоит из множества галактик, трехмерна и так далее. Когда-то считали, что Земля плоская и лежит на трех китах… или гигантской черепахе. Давно прошла глобализация, человечество объединилось… и переродилось в нечто большее. Теперь на улице не встретишь китайца или американца, только усредненное лицо, в котором перемешались черты всех рас и национальностей. Былые разногласия между странами сейчас кажутся детскими и несерьезными, а новые, намного более взрослые проблемы, давят огромной тяжестью.
Человеческий мозг не справляется с ломкой мировоззрений каждый год, а то и месяц. Он замыкается в себе, отказывается воспринимать информацию извне, таких людей становится все больше. Именно с этой проблемой боремся мы, специалисты по психологическим расстройствам и заболеваниям. Простые разговоры помогают плохо, с помощью специальных приборов и усилия воли мы проникаем в сознание пациенту, уничтожаем или исправляем проблему на месте.
Это подобно… Не знаю, как сказать. Невозможно объяснить незрячему, что такое цвет, глухому, что такое звук. Красок, оттенков и звуков в сознании намного больше, чем воспринимают слабые уши и глаза.
…
Я очнулся от размышлений. В последнее время часто отключаюсь от реальности, мысли полностью заполняют сознание, не нужна ли самому помощь? Ладно, попробую разобраться на досуге, заглядывать в свое сознание намного сложнее, чем в чужое. Потому что считаем себя не теми, кем являемся на самом деле, завышаем или занижаем собственные возможности.
В мозг поступил сигнал звонка. Давно выброшены телефоны, забыты слышимые слабым человеческим ухом звонки. Ведь намного легче подать сигнал прямо в мозг, например, инфразвуком. С рождения каждому вживляют маленький датчик, помогающий слышать на разных частотах, видеть в разных диапазонах.
-Да? – Ответил мысленно.
Назвали мое имя, сказали:
-У тебя вызов. Улица 17, дом 72-53-59.
Адрес намного сложнее и проще одновременно. Просто используется совершенно другой подход к цифрам и числам.
-Отправляюсь.
Связь разорвалась. Далеко в прошлое ушли названия улиц, остались только цифры. Верней не цифры, а кое-что более сложное, отличающееся от обычных цифр, как куб от квадрата.
Часть стены растаяла, пропускаю на улицу, я вышел из здания. К небесам тянутся небоскребы, странно изогнутые. Я мрачно усмехнулся: только на Земле человек стремится ввысь, на других планетах из-за плохих условий закапывается в глубь на несколько километров, спасается от высоких и низких температур, радиации, опасных химических реагентов.
В метре от меня опустился летательный аппарат. Я вошел внутрь. Технологии позволяют уплотнять, сжимать материю или растягивать, как сейчас, пропуская через себя.
-17, 72-53-59. – Приказал я.
2
Аппарат бесшумно поднялся на десять метров, с огромной скоростью понесся горизонтально между домами. Рядом проносятся точно такие же. Описать их почти невозможно. Разве можно жителю средневекового города объяснить принцип действия ядерного реактора? Хотя бы его внешний вид?
Аппарат несет бесшумно, такое ощущение, что он вообще стоит на месте: ни единого шевеления, дрожи. Я послал мысленный приказ, часть стенки стала абсолютно прозрачной, глаза жадно искали что-нибудь интересное внизу, по сторонам. Но вокруг только вздымаются столпы небоскребов, облака цепляются за крыши, нависают над улицей, закрывая Солнце.
Никто не выходит на улицы, летательные аппараты вызывают прямо к окнам домов, могущим исчезать, вернее, пропускать материю, волны… что угодно. Вдруг взгляд зацепился за что-то вдалеке, подсознание, минуя сознание, отдало приказ двигаться туда. Аппарат заложил крутой вираж, ощущаемый только зрением – никаких толчков, никакого чувствуемого ускорения.
Толпа. Огромная толпа, подвижная, как море. Тысяч двадцать потомков людей, не меньше. Проносятся волны вскинутых рук. Аппарат, повинуясь приказу, завис в воздухе.
-Убрать окно. – Приказал, мысли нервно скакали, мешали сосредоточиться, в голове все путалось от возбуждения.
-Это опасно для жизни, не рекомендуется по… - Попробовал заикнуться аппарат, обладающий подобием разума.
-Убрать окно! – Закричал я, срываясь. – У меня нейростимуляторы, никакой опасности!
Прозрачная поверхность исчезла, я высунул голову, осмотрелся. Толпа не двигается, воздух над ней перемешивается потоками, почти трещит от накала эмоций.
-Убрать остальное. – Приказал я. – Оставить только пол.
Аппарат после секундного раздумья превратился в висящую в воздухе платформу. Она медленно опустилась по моему приказу, зависла в двух метрах над головами. Редко удается специалисту моего уровня встретить столько потомков людей, объединенных одной целью, одним порывом. Наверное, появилась еще одна идеология. Первые несчастные, скоро будет знать весь мир, появятся тысячи самоубийц, к которым не успели прийти на помощь такие, как я.
Опять революции, смена взглядов, ломка… Слабоват человеческий разум для таких нагрузок. Это может убить человечество. Я похож на врача, только больных становится больше и больше.
Потомки людей не обращали на меня внимания. В середине толпы на возвышении стоял оратор и говорил, говорил… Я не слушал слова, намного легче общаться прямым ментальным контактом, без слов, одними мыслями. Инфразвуком, в крайнем случае.
Я закрыл глаза, сосредотачиваясь, отрешился от всего. У толпы, скованной одной идеей, возникает подобие коллективного сознания, и я хочу проникнуть в него. Мало кому удавалось, я общался только с одним человеком, проникшим в подобное. Он пытался объяснить необъяснимое, задыхался от восторга, но я так ничего и не понял. Теперь у меня есть шанс.
Чужое сознание похоже на дом. Если хозяин не хочет – войти трудно. Многие больные отказываются от помощи в ущерб себе, закрывают сознание. Меня учили ломать барьеры воли хозяина, входить без разрешения, но здесь это не понадобилось.
В ментальном фоне ничего похожего на коллективное сознание. Все блистает яркими красками, но так по всей Земле. Виднелось множество единичных сознаний, но каких-то приглушенных, больно слабых для такой психологической нагрузки. Ярко светилось только сознание оратора, но это понятно: он произносит речь, можно сказать, созидает, не просто слушает, как другие. Но ничего другого!
Никаких следов коллективного сознания на уровне мыслей, чувств. Стоп! Я смотрю на более-менее осмысленные человеком действия мозга. Может, надо углубиться в более примитивное, менее осмысленное? Мысли в моей голове выстроились в цепочку, словно солдаты, лишние я уничтожил, отключил все чувства. Забыл, что стою на платформе в четырех метрах от земли, сосредоточился на цели.
Вот более низкий уровень, более примитивные мысли, почти не осмысленные. Здесь ничего. Но ментальный фон странно искажен, надо еще глубже. Голова раскалилась, напоминая, что у меня, кроме мозга, есть и другие органы. Например, сердце и сосуды, которые не способны с нужной скоростью доставлять питательные вещества! Потерплю.
Мне послышалось, как хрустят крошащиеся зубы. Чушь, при таком сильном сосредоточении чувства не достигают сознания. Разве что подсознания… Мешает боль. Сильная Боль, именно с большой буквы. Вокруг только простейшие чувства, неосмысленные мысли, инстинкты на уровне спинного мозга. Я собрался возвращаться в нормальный мир, когда увидел ЭТО.
Коллективное сознание. Огромный сияющий геоид. Нет, что-то гораздо сложнее, на ментальном уровне намного больше измерений. Его свет жестоко жалил мое сознание, единственный выход избежать боли – слиться с ним! Я рефлекторно двинулся, но сразу же остановился. Не для этого я здесь!
Стоп! Это же уровень звериных инстинктов! Коллективное сознание находится на уровне мозговой деятельности животных. Страшный удар выбросил меня в реальный мир, на ментальном уровне нельзя сомневаться или удивляться. Внизу вместо святящихся сознаний, чувств и инстинктов люди, под ногами летательный аппарат, принявший вид парящей платформы. Я снова почувствовал свое тело, сердце бьется быстро и натружено, легкие усиленно гоняют воздух, грудь высоко вздымается и опадает.
-Хватит здесь висеть. – Сказал я сквозь стиснутые зубы, приказал аппарату. – Обычный режим, двигайся к адресату.
Он послушно преобразовался, полетел в нужном направлении.
3
Небоскребы остались позади. Сколько еще человек будет стремиться ввысь? Сколько раз горделивые высокие здания сносились при смене идеологии, мол, недостоин смертный тянуться вверх, на их месте ставили приземистые бункеры, жалкие лачуги. Потом и их сносили, строили нечто невообразимое, но все равно возвращались к небоскребам! Как и всегда возвращались к бункерам и лачугам…
Внизу тянулись одинаковые кварталы, только вдалеке вырастал непохожий на других дом. Сердце учащенно забилось: аппарат начал снижаться, заложил крутой вираж и опустился возле необычного дома. Я выбрался наружу. Передо мной вырастали наклонные стены, украшенные странными барельефами, блестело разноцветное стекло окон.
Я задрал голову. Острая башня здания, почти замка, горделиво высится, тянется к небесам. Летательные аппараты почтительно облетают стороной. Рукой коснулся стены, почувствовалась холодная шероховатая поверхность. Палец напоролся на острый выступ, выступила кровь. Я не успел поморщиться от боли, а вживленные имплантаты мгновенно затянули порез. На пальце не осталось даже шрама, только здоровая кожа.
Сейчас человека могут восстановить по одной клетке, словно и не умирал, бессмертие давно достигнуто. Дверь странного дома со скрипом отворилась, словно не изобретены стены, пропускающие любую материю или могущие исчезать, раздвигая атомы. На пороге показался странный человек. С обвислой кожей, костлявый, немало заплывший, когда все ходят подтянутые, словно спортсмены далеко прошлого. Опять же имплантаты.
Он медленно подошел, слабо улыбнулся.
-Вы ко мне? – Спросил ртом, языком и голосовыми связками, когда все общаются ментальным контактом или хотя бы инфразвуком.
Я назвал свое имя также вслух, сказал, что получил вызов. Получше разглядел лицо: отросшая щетина, здоровые мешки под глазами, бескровные губы то сжимающиеся в узкую полоску, то отвратительно распухающие.
-Я ждал вас. У меня проблема, пройдемте?
И исчез в глубине дома. Я быстро последовал за ним, боясь отстать, затеряться в странном здании. Быстро догнал странного хозяина, пошел вровень по темному коридору.
-У меня работа - решать проблемы. – Сказал я решительно. – Что вас беспокоит?
Хозяин промолчал. Я глянул на обшарпанные стены, потрескавшийся потолок, потемневшие от старости двери и понял, что проблема серьезная. Можно же держать дом в абсолютном порядке без единой пылинки, не затрачивая усилий. Микроскопические роботы, не видимые глазу, сделают все. Или он приверженец какой-нибудь новой идеологии? Мол, роботы – зло, их использование – грех и так далее?
Хозяин отворил дверь, вежливо посторонился. Я вошел первым в темную комнату, послал инфразвуковой сигнал о включении света, надеюсь, хозяин не обидится на самовольство, держать гостя в темноте глупо. Но ничего не произошло, комната тонула в непроглядной темноте. Я послал еще несколько сигналов, недоумевающе повернулся.
Фигура хозяина, неловко передвигаясь на длинных костлявых ногах, подошла к стене, протянулась угловатая рука. Щелкнул примитивный переключатель, вспыхнули старинные электрические лампы, которыми не пользуются уже лет семьдесят. Похоже, у него действительно проблема…
Жесткий неприятный свет осветил небольшую комнату, заставленную разнообразными старинными креслами из дерева и побелевшей от пыли кожи. Хозяин указал рукой на одно, сам опустился рядом. Натуральная кожа неприятно скрипела, пыль поднималась ядовитыми облачками, но я решил не обращать внимание, спросил:
-Какая у вас проблема?
-Понимаете… - Начал неуверенно он. – Кстати, меня зовут Боб, просто Боб.
Я мысленно покачал головой. Кто употребляет такое примитивное имя? Ведь современное намного эффективнее, в нем сообщается вся информацию человека от группы крови до хромосомного набора. И все укладывается в небольшое количество символов.
-А меня называйте… - Я решил назваться именем своего предка, раз хозяин назвался так… старо. - Стивом. Рассказывайте, Боб.
-Понимаете… Я все время жил один в этом доме, ни с кем не встречался. Ни физически, ни как-либо еще. Даже родителей ни разу за двадцать лет не видел. И все было нормально, никакой скуки или депрессии. Но в последнее время меня что-то гложет, не дает покоя…
-А у вас есть чувство какой-то недосказанности? Или, может быть, провалы в памяти, сильная забывчивость?
-Да, знаете…
Боб замялся, беззвучно задвигал бескровными губами. Костлявая рука почесала отвисший живот. В кресле он напоминал огромную толстую жабу, которая не может спрыгнуть из-за слабых тоненьких лапок.
-Понимаете… Мне кажется, что я забыл нечто важно, должен что-то вспомнить.
Понятно, подумал я. Стандартная ситуация, наверняка, недавно услышал о новой идеологии, религии. Может быть, о нескольких сразу. Мозг не справился с возросшей нагрузкой, стер воспоминания об этом или поставил ментальную блокаду, но что-то осталось на уровне подсознания. Надо просто стереть остатки воспоминаний или снять ментальную блокаду.
-Хорошо. Сейчас я проникну в ваш мозг. – Сказал я через секунду.
-А это необходимо? Никак не обойтись? – Спросил пугливо Боб.
-Думаю, да. Но вы не бойтесь, для вас это абсолютно безопасно.
-Ладно, что я должен делать?
-Просто сидеть, закрыть глаза и постараться не думать.
4
Боб превратится в статую, даже дышал осторожно, грудь еле-еле вздымалась. Я положил ладони на его руки, они мелко подрагивали. Слишком напряжен, но стоит попробовать. Сосредоточился. Этот мир медленно истаял, отошел на второй план, через минуту не было стен или кресел. Только чувства, мысли и эмоции вокруг. К чести хозяина, многочисленные и яркие. А ведь он живет один, не контактирует с другим миром, получает мало информации для синтеза мнений, мыслей…
Сознание Боба выделялось ярким светящимся сгустком. Пробиться туда не просто: хозяин волнуется, подсознательно закрывается. Ладно, и не через такое прорывались. Я попробовал проникнуть с ходу, не останавливаясь. Но Боб поставил удивительно мощные подсознательные барьеры. Пришлось продвигаться медленно, монотонно давить, ломать.
-Не нервничайте, Боб. Все нормально. – Услышал я свой голос.
Продвигаться стало легче, и скоро я оказался внутри.
Первое, что меня поразило: сложность и необычность строения сознания. Подавляющее большинство моих клиентов, различаясь внешне, так похожи сознаниями, способом мышления, что мне порой хотелось бросить свою работу. Входя в очередное сознание, я знал, какие мысли увижу, не надо было ничего искать, все лежало на поверхности.
А здесь… Немыслимые лабиринты логики, странные искаженные чувства, оригинальные, еще не родившиеся мысли – все сплетается в замысловатый клубок, который хотелось распутывать, понимать. Но не сейчас. Надо найти первоисточник смутных воспоминаний Боба.
Я двинулся в глубь сознания, мимо проносились разноцветные мысли, смутно-яркие желания. Боб нравился мне больше и больше. Не то что абсолютно похожие сознания предыдущих клиентов. На поверхности ничего, но это и понятно: обрывки мыслей должны быть в подсознании, глубоко-глубоко.
Я двинулся вглубь, передвигаться тяжело: застреваешь в кисейном тумане – Боб до сих пор противится вторжению. Я не знаю, сколько прошло времени. Несколько минут или несколько часов - у сознания свои мерки. Но туман не кончался, мимо рывками проносились мысли. Неожиданно впереди показалось что-то огромное, светящееся. Я двинулся было вперед, но уткнулся в мощный ментальный барьер. Все мои попытки разбивались об него, как вода о скалы, он защищал монолитной стеной светящееся нечто. Я попробовал обойти, но всюду утыкался в барьер, а кисейный туман мешал видеть и как будто высасывал силы. По крайней мере, оставаться в чужом сознании становилось тяжелее и тяжелее.
Попробуем напролом. Узкий луч моей воли уперся в ментальный барьер, ударил со страшной силой: я бы смог сломать волю десятерых обыкновенных людей, но подсознательная преграда Боба выдержала, только завибрировала, лучисто засветилась. Я отпрянул назад, лучи больно ожигали, заставляли повернуть назад.
Я послал в барьер комок неуверенности, сомнений, способный разрушить любую мысль или намерение. Ментальный барьер неожиданно исчез, но я чувствовал его присутствие: скоро он вернется на свое место, опять преградит дорогу. Путь к огромному светящемуся нечто свободен.
Я осторожно начал подбираться, распуская вокруг щупальца анализа, но ничего подозрительного. Это и есть проблема Боба, подумал я. Шарообразное тело едва видимо пульсировало, испускало мощный прожигающий свет, который был не светом, а чужой волей, сильной и беспощадной.
Шарообразное тело при моем приближении запульсировало сильнее, вдруг моего сознания коснулись обрывки странных мыслей, без заключений и причин, только голые утверждения. Неожиданно у меня в сознании прозвучало:
-Кто… ты…
-Стивен. – Ответил я, растерявшись. Боль пронзила каждую частичку моего сознания.
-Сти… Вен… - Прозвучало напоследок.
Кто со мной разговаривает? Боль хлестнула сильнее, меня выдернуло из сознания Боба.
5
Я повалился на кресло. Боб открыл глаза, удивленно оглянулся.
-Все закончилось? – Спросил он.
-Не совсем. – Ответил я хрипло. Все тело болело, сводило нервной судорогой, сердце билось учащенно, а перегрузившийся мозг отказывался работать. – Мне придется приехать завтра и повторить погружение.
-Если требуется… - Сказал со вздохом Боб.
-Требуется.
Не помню, как вышел на улицу, сел в летательный аппарат – мозг не работал, многие воспоминания просто исчезали, другие искажались до неузнаваемости. Очнулся на полдороге домой, машина покойно неслась с огромной скоростью.
Что же это было? Наверняка, какая-то идея, идеология, может быть, новая религия. Только мысли такого масштаба излучают настолько мощную энергию. Но что тогда говорило со мной? Неужели это светящееся шарообразное тело? Никогда не слышал, чтобы религия или идеология обладали самосознанием. Представить только: мысли, пусть и настолько мощные, обладают собственным сознанием! Живут внутри породивших их людей. Или они возникают сами? Нет, нужен какой-то толчок.
–Что случилось? - Зазвучал голос у меня в голове.
-Тяжелый случай. Вроде, обыкновенная ситуация: мозг не справляется с нагрузкой, блокирует или стирает некоторые воспоминания, но…
Я задумался. Как объяснить?
-Что «но»?
-Клиент подсознательно ставит мощные ментальные барьеры, прорваться трудно.
-Помощь нужна?
-Нет, справлюсь, восстановлю силы, подготовлюсь получше. И завтра попробую опять!
-Хорошо.
Связь оборвалась. В голову закрадывалось сомнение: справлюсь ли? Из сознания Боба меня выдернуло сомнение и страх. В чужом сознании нельзя испытывать никаких чувств, иначе ментальная связь рвется. Среди коллег ходили слухи о последствиях такого разрыва, мол, можно остаться в сознании клиента. Но я этому не верю, сколько раз со мной случалось такое и ничего: сознание в собственном мозге, не жалуюсь.
Слишком анализирующая у меня натура, математическая. А вместе с анализом приходит сомнение. Не по мне эта работа, есть в капании в чужых головах что-то безнравственное, отталкивающее. Но никак не могу бросить, привык.
Машина тем временем доставила домой. Весь оставшийся день и ночь я медитировал, готовился к предстоящему проникновению. Почистил воспоминания, убрал все лишнее, пугающее, заглушил чувства, превратившись в бесчувственного робота. Голова раскалялась от усилий, но я смог усилить волю до предела. Теперь могу превращать сотни людей в слепо повинующихся зомби. Хотя идеология может превращать миллионы, миллиарды в зомби… Не хочется мне обнаружить в светящемся теле такого противника.
Рано утром отправился к Бобу. Меня доставил такой же летательный аппарат, может быть, тот же, все одинаковые. Еще раз поразила отличность дома Боба от остальных, его странные изгибы, барельефы по стенам. А высокая башня показалась рукой, тянущейся к небу. На пороге молча встретил хозяин.
За ночь он стал еще уродливее, мешки под глазами угрожающе раздулись, через маленькие щелки смотрели пожелтевшие глаза, а кожа обвисла еще больше, грозила отвалиться от дряблых мышц. Боб молча пошел вглубь дома, я двинулся следом. Мы зашли в другую комнату, без множества старых кресел, но также плохо освещенную. На равном отдалении от стен стояло два простых примитивных стула. Наверное, из двадцатого века.
Боб тяжело опустился на один стул, спросил мрачно:
-Начнем?
Я сел на другой, ответил:
-Начнем.
6
-Это, может быть, опасно. – Вдруг сказал Боб. – За ночь я что-то вспомнил, и это «что-то» мне очень не нравится.
-Что вы вспомнили? – Спросил я без эмоций, не зря провел ночь в медитациях, теперь ничему не удивляюсь, кажется, все под контролем, я владею ситуацией.
-Не знаю… - Задумчиво ответил Боб. – Но оно мне не понравилось. Какие-то пугающие отрывки снов Мне кажется, я схожу с ума!
Он резко придвинулся, ближе схватил меня за руку. Его ладонь оказалась удивительно горячей.
-Похоже, я изобрел что-то! Не знаю, что именно, но точно мощное, могущее уничтожить все человечество, представляете? – Спросил Боб, задыхаясь от возбуждения, добавил поспешно. – Может, и не все. Но большую часть, точно! Наверное, какой-нибудь дробитель планет…
-Откуда такая уверенность? – Спросил я спокойно. Мозг работал на полной мощности, анализировал, но информации для синтеза мнения еще маловато.
-Не знаю… - Ответил Боб растерянно.
-Хорошо, тогда начнем и все выясним. Расслабьтесь, попробуйте не думать. Даже не чувствовать.
Боб медленно протянул костлявые руки, я накрыл их ладонями, закрыл глаза. Войти в сознание Боба оказалось легче, чем вчера. Странно, после пугающих снов он должен закрываться от вторжения в сознание еще сильнее. Или короткие воспоминания чему-то научили. Мимо промелькнул запутанный лабиринт, но я немедленно углубился в белесый туман.
Сейчас здесь стало теснее. Мимо то и дело проносились яркие мысли, чувства да не поодиночке, а целыми толпами. От одной я не успел увернуться, попал в самый центр. Я будто раздвоился: одна часть моего сознания спокойно анализировала, делала прогнозы, другая же взорвалась ворохом обжигающих чувств и мыслей. Через мгновение я снова стал одним целым, но глубоко в сознании остался саднящий ожог чужих мыслей и чувств, мешал думать.
Впереди показалось шарообразное светящееся тело, пульсирующее с переменной частотой. За ночь оно будто распухло, из однородной массы превратилось в смесь перемешанных тел, разнообразной формы и размера. Ментального барьера нет. Даже следов не осталось. Меня заметили. Я с холодной ясностью осознал, что меня ощупывают то щупальца строгого анализа, то что-то бесформенное, не поддающееся описанию, может, интуиция. Неужели моя догадка верна? Неужели это огромное пульсирующее образование обладает разумом?
-Кто ты? – спросил я на ментальном уровне.
-Я… Ты… хочешь… знать? – Спросило огромное светящееся тело.
-Да!
-Познавай…
Меня что-то коснулось. Через мгновение я понял, что это сильно закрученный комок мыслей. Наверное, физически он занимает всего пару нейронов. Может, чуть больше. Я попытался познавать чужие мысли постепенно, но мой жадный разум поглотил все сразу. И я все понял.
Это действительно идеология, почти религия, как я думал. Оружие, способное уничтожить все человечество, как сказал Боб, только не примитивный дробитель планет или распылитель галактик. Это намного мощнее. Подавляющее большинство идеологий и религий, выставляя нравственные запреты, открывают путь для прогресса, развития человечества. Эта же обосновывает путь регресса, возвращение к скотскому состоянию обезьяны. В ней есть все, что нужно: мощные аргументы для умных и сильных людей, умелое построение мысли, обеспечивающее мощное влияние на психику для слабых. И еще что-то, заставляющее верить без всяких аргументов и умелых построений мысли.
Это нельзя выпускать из головы Боба!
-Поздно… - Сказала, скорее, послала мысль, идеология-религия.
Действительно поздно. Я стал еще одним носителем идеологии, она сделала свою копию. А тайна двоих – уже не тайна. Я понял это и растерялся. Так сильно, что не помогла концентрация и крепкая воля. Мощный удар сотряс мое сознание: при погружении нельзя сомневаться или теряться. Удар настолько мощный, что сознание померкло, отключилось, спасая меня от сумасшествия. Или это и есть смерть?
|
|