Слово о друге
В Тбилиси готовится к изданию книга в память о замечательном грузинском журналисте Дэви Имедашвили. По просьбе ее составителей и написана эта короткая заметка.
ЕГО ИМЯ СТОИТ ОСОБНЯКОМ
...Недаром в Грузии говорят, что близкий сосед порой лучше дальнего родственника. Дэви и был таким моим соседом; нет, не по дому - по работе. Грузинское отделение АПН, которым руководил он, уютно расположилось на третьем этаже известного всему Тбилиси здания на Руставели, 42, в котором мирно соседствовали редакции «Зари Востока» и Грузинформа-ТАСС, «Дроша» и «Мерани», офисы собственных корреспондентов центральных газет. Это был своеобразный «Дом печати», и его обитатели были хорошо знакомы и как добрые соседи нередко ходили друг к другу «в гости».
Зайти поговорить с Дэви по душам, или, как говорят в Одессе, «за жизнь», было одно удовольствие. Он умел не только слушать, но и слышать, и это его выгодно отличало от своего предшественника, который не слыл особенно гостеприимным и мог «зарезать» добротный материал своей универсальной безапелляционной резолюцией - «Литературщина!».
Когда Дэви предложил мне сотрудничать в АПН (тассовская специфика все-таки ограничивала тематику, жанр, стиль и объем материалов), я с радостью согласился. Так интервью (это мой любимый жанр) с Верико Анджапаридзе, Котэ Махарадзе, Илико Сухишвили, Резо Амашукели, другими известными деятели культуры Грузии, а также с артистами, приезжавшими в Тбилиси на гастроли, обрели не только всесоюзного, но и зарубежного читателя. Особый успех выпал на долю беседы с руководителем Камерного Еврейского музыкального театра Михаилом Глузом, имевшего шумный успех у взыскательного, но необыкновенно радушного грузинского зрителя, и перед талантливым коллективом, долгое время находившемся в забвении у московских чиновников от искусства, наконец, открылись границы СССР. Я с удовольствием переадресовал благодарность КЕМТа Дэви, это была в основном его заслуга, это он отстоял у начальства выпуск целой серии материалов «Давайте все вместе!».
- Слушай, Гена, у тебя это здорово получается, - не однажды говорил мне Дэви. – Переходи ко мне, ты нам подходишь. Я серьезно стал задумываться над заманчивым предложением, когда вдруг неожиданно получил повышение – с должности ответственного выпускающего меня назначили заместителем главного редактора. Уходить из Информационного агентства, в котором к тому времени я уже проработал около двадцати лет и где ко мне прекрасно относились, было как-то не очень, что ли, хотя ритм и нагрузки в нем были несравненно больше, чем в АПН.
Мое повышение по службе не осталось незамеченным и соседями: буквально на следующий день Дэвины сотрудники притащили мне отличный стол - добротный, из чистого дерева, с многочисленными ящиками и большой столешницей, которая позволяла установить на ней не только телефонные аппараты, но и компьютер, что было очень удобно.
Я тут же зашел в АПН, чтобы поблагодарить коллег за внимание.
- Зам. главного – должность солидная, - полушутя, полусерьезно сказал Дэви. – Так что подарок этот в нашем, тбилисском стиле: от нашего стола – вашему столу. Я был растроган и пообещал, что, сидя, за новым столом, напишу для АПН еще не одно интервью...
С Дэви мы встречались не раз, и я был в курсе острой ситуации, когда наш общий с ним друг, замечательный ангиохирург Нодар Бохуа буквально спас его от смерти, экстренно проведя блестящую операцию по удалению тромба. «Ты знаешь, - говорил Нодар мне, - волновался я больше обычного. Дэви был мне дорог не только как пациент...». Безумно жаль, что Бохуа, спасший не одну жизнь, сам так трагически погиб в 1995-м.
А зимой 1989-го случилось так, что Дэви и меня почти одновременно представили к званию «Заслуженный журналист Грузии», и в один из дней нас обоих пригласили в наградной отдел Президиума Верховного Совета республики. Заведующий, скучный, грузный мужчина, дотошно интересовался деталями наших биографий, слегка пожурив меня за то, что я, «работник идеологического фронта», - не член партии, но сказал, что давно не читал таких лестных характеристик, и в заключение пообещал, что указ о награждении будет подписан к апрелю. Но в апреле грянули жуткие события «кровавого воскресенья», и ни власти, под которой зашатался фундамент, ни нам, соискателям почетного звания, уже было уже не до этого.
Я не знаю, получил ли в итоге Дэви «заслуженного», но мое «дело», очевидно, затерялось в документах реформированного Верховного Совета – президентом стал Звиад Гамсахурдиа, и, хотя меня прекрасно знал Акакий Асатиани, бывший сотрудник нашего агентства и ставший Председателем нового Парламента и сподвижником первого президента Грузии, мне было неудобно напоминать о несостоявшемся присвоении. Даже тогда, когда по инициативе того же Асатиани было решено отправить меня в Ригу возглавлять в странах Балтии – Латвии, Литве и Эстонии - корреспондентский пункт Сакинформи, к тому времени вышедшего из системы ТАСС. Годом позже корпункт преобразовали в Постоянное информационное представительство, и я, ставший его руководителем, с головой ушел в работу.
В Канаде, куда я приехал, воссоединившись с семьей сына, я часто вспоминал и до сих пор вспоминаю родную Грузию, скучаю по любимому Тбилисо и своим друзьям-коллегам, скорблю по безвременно ушедшим, среди которых имя Дэви Имедашвили стоит особняком, потому что он был не просто прекрасным мастером слова, а воплощением благородства в журналистике, и орден Чести, которым наградила его Свободная Грузия, - тому лишнее подтверждение.
И наше партнерство - между канадской газетой «The Yonge Street Review» и Информационным агентством «Новости-Грузия», где главным редактором сын Дэви Александр Имедашвили, достойно принявший от отца наследие, - продолжает традиции ставшего теперь международным журналистского сотрудничества. В знак особого уважения к светлой памяти Дэви Имедашвили.
|
|