=680;=472;=671;=472;=667;
Мы, смиренные женщины Востока, воспитанные в строгих мусульманских традициях, как в старь делали наши прабабушки, часто собираемся вместе тихими тёплыми вечерами, в свободное от мужей время. Вот, первая ночная звезда загорается на бесконечно пустом небе, последние лучи золотого солнца окутывают малиновой паранджёй бледноликую луну, в воздухе играет лёгкий запах мускуса и жасмина, едва перебивая порочный дым дамских сигарет, аромат свежеохлаждённого пива и пьяное женское хихиканье.
— Дайте мне одну неделю, и он будет носить мне тапочки в номер и кофе в постель! — бойко выпалила я под бурный шквал аплодисментов.
— Мои литр «Хванчкары» — против! — парировала ясноглазая Венера. — Результат отмечаем вместе!
Спор был торжественно разбит, и с этого момента вступила в силу разрушительная для мужского самолюбия операция под названием «оторви павлину хвост».
Венера — мудрейшая из мудрейших стерв моего кругозора общения, самая взрослая в нашей труппе, а потому и наиболее почитаемая, с удовольствием поделилась со мной в тот вечер азами своего непревзойдённого мастерства в обольщении противоположного пола. Эти истины были приняты мной, как дорогое, бесценное наследие и достойно реализованы на практике. Атака была точна и беспощадна.
Восток — дело, как известно, тонкое. У нас любовь настолько же темпераментна, насколько и жестока. И в эти озорные минуты снова рождалась эта вечная история, бесконечная, как вселенная, как истинная любовь. История войны за выживание личности двух полов, войны разума и сердца, природных инстинктов и суровых законов современности. История под красивым названием — Караван иллюзий и дорог…
Наш караван активно гастролировал по стране уже вторую неделю. Да, не скрою, в такой среде постоянно практикуется «любовь гастрольного характера». Она легка, мимолётна, но обязательно красива, потому что играется искренне, без усилий. Вторую неделю я с интересом наблюдала за одним новичком в нашей команде. Не скажу, что это второй Бандерас, но было в нём что-то такое неуловимое. От подруг я узнала, что он гораздо взрослее меня, композитор, и довольно известный, самоотверженно предан своей жене, много лет выезжал с разными коллективами, но так и не был замечен ни в одной любовной интриге. Вот почему он меня так заинтересовал! — Потому что ни разу не взглянул в мою сторону. Тоже мне нарцисс! Вот так мы с Венерой и поспорили…
День первый. Весь день ношусь, как заведённая — шучу, смеюсь, отлично выступила вечером в каком-то городе. Всеми способами стараюсь привлечь к себе максимум внимания с его стороны. При этом намеренно утрирую у всех на глазах (и весьма удачно, потому что все подумали, что это простое дурачество) свой неподдельный интерес: по первому призыву выполняю все его прихоти, глажу концертные рубашки, с разбегу прикуриваю сигарету и восхищённо аплодирую из-за кулис. Пусть сегодня это ему льстит. Завтра будет новый день.
На следующий день специально не стала надевать контактные линзы (у меня слегка испорчено зрение) — меньше буду Его замечать. Кстати, моё игнорирование пошло всему процессу только на пользу — герой был просто сбит с толку. Видимо, жизнь всегда баловала его избытком женского внимания. Поэтому к моей сегодняшней игнортерапии он явно готов не был. А ушла я после ужина под ручку с молодым барабанщиком, правда мы там же за дверью распрощались, но Он-то об этом не узнал! Мужчины, вообще, знают только то, что видят.
Сегодня воскресенье, а это значит — выходной! Мы остановились в каком-то провинциальном городке и всем коллективом решили отправиться на экскурсию. Знаете, любовь на Востоке, как и везде, впрочем, совершенно непредсказуема, любой бой может стать решающим. Главное, поняла я, ежедневно быть непредсказуемой, разной, не такой, как вчера, и вас, несомненно, будет ждать успех. Сегодня у меня по графику день перемирия и дружелюбия, без намёка на какие-либо другие чувства, кроме глубокого почтения и уважения к взрослому человеку…
Тем же вечером, на ужине, мой избранник был необычайно многословен и бросал в мою сторону пылкие взгляды.
— Хочу сказать по секрету, что вы пользуетесь бешеной популярностью у женской половины коллектива, — на весь стол кокетливо заявила Ему Венера.
— Неужели? А мне казалось наоборот, некоторые не желают меня замечать, — ответил Он, прожигая меня горящими глазами.
После ужина все разошлись по своим номерам.
— Спокойной ночи, — вежливо произнесла я ему на прощанье.
— Как, мы уже расстаёмся? Не оставляйте меня сегодня, прошу вас! — пылко ответил Он, сжав мои тонкие пальцы.
— Но это невозможно, ведь вы мужчина, я — женщина, если мы останемся вместе, ночь может пройти не без последствий. А я глубоко ценю вашу преданность семье, — включив дурочку, издевалась я над ним. — Спокойного сна.
Он поймал меня у самой двери, схватил за плечи и резко развернул к себе. Мы молча стояли и смотрели друг на друга. Я знала, что внутри него происходит невероятно мучительная борьба устоявшихся принципов и внезапно возникшей страсти. Моя игра, затеянная только три дня назад, приняла жестокие обороты. Если сейчас я оттолкну его и уйду к себе, это будет в высшей степени благородно — ведь он боится сделать выбор. Но мои губы сами прильнули к его губам и я вся с моим прошлым, настоящим и будущим отдалась страсти. Я хотела его с первого дня знакомства, к данному моменту, видимо, гормоны настолько разбушевались, что достигли неприличных пределов и теперь, когда я дала им волю, как охотничьих псов спустив с цепей, мои гормоны можно было разглядеть в воздухе…
Мы любили друг друга всю ночь. Когда молодое утро, обходя лучами окна домов, заглянуло в наше, то увидело там два обнажённых, мирно спящих тела, простыни на полу и женский чулок на люстре. Более зрелое, трезво мыслящее утро, наступившее пятью часами позже, разбудило не только меня, но и мою совесть. Полцарства за полный, здоровый сон! Почему, чем волшебнее проходит ночь, тем отвратительнее бывает пробуждение?
Возлюбленный крепко спал рядом, обхватив сильной рукой меня за талию. Я мягко высвободилась и начала искать свою одежду. Вроде всё одела, а где второй чулок? Ну, не мог же он его съесть? Ладно, Бог с ним, в сумочке должны были остаться сигареты.
Сделав одну глубокую затяжку, я посмотрела на небо. С балкона седьмого этажа это осеннее свинцовое «ничто» впечатляло своей значимостью, потому что каким-то образом умело надавить на душу. Скоро завтрак, и снова в путь. И так каждый день. Когда всё закончится, мы вернёмся домой: Он — к жене, а я… Может, когда-нибудь наши дороги вновь пересекутся, может, мы даже будем спать вместе. Разве это важно? Я хочу, чтобы у меня был такой же муж, как он! Да, и, вообще, любой. Чтобы не гнать этот усталый караван иллюзий по дорогам любви, кочуя из сердца в сердце, из постели в постель, в поисках чего-то настоящего. Наверное, я слишком много думаю, потому и худая. И курю, уже третью, между прочим…
— Доброе утро! Как ты думаешь, это любовь? — довольно улыбаясь в дверях балкона, стоял абсолютно обнажённый Мужчина Моей Мечты.
Я не смогла сдержаться и нежно провела рукой по его телу, которое тут же логично отреагировало. Забытая сигарета медленно догорала в пепельнице, а остатки забытой совести — в моей душе. Мы легли на холодный пол, но от жара страсти пол так накалился, что казалось, сейчас паркет расплавится, в воздухе даже запахло горелой резиной.
— Это любовь!!! — воскликнул он и глубоко вошёл в меня.
— Нет! — крикнула я, задыхаясь от любви, — это игра. Я поспорила на тебя. Я выиграла!!! — моё тело рвануло к нему навстречу, и мы растворились в едином блаженном экстазе.
— Ну, ты и стерва! — выдохнул он, извергая в меня всю любовь и ненависть. Ещё несколько минут он лежал на мне и во мне неподвижно. Затем, бережно подняв с пола, положил на кровать, быстро оделся и, в последний раз поцеловав в губы, вышел из номера…
Так было нужно. Пока не знаю — зачем, но так было нужно. Я поспорила на чужую любовь и верность, но не с Венерой, нет, с собой. И я в первый раз проиграла, потому что забыла, что в моей жизни любовь — игра, караван никому не нужных иллюзий на дорогах любви.
Наверное, любовь — это дар. Он не даётся всем, а лишь избранным, тем, кто может его рационально использовать и щедро дарить другим, получая обратно взаимность, как благодарность. Есть люди, рождённые для любви. И есть такие, как я…
Храбро философствовала я, едва сдерживая застрявший в душе гром рыданий, лёжа на кровати. Главное, реально оценивать свои силы и возможности, думала я, глядя в потолок. Потолок — это прекрасно. Он выше всех, другие грешат — он всё это видит, но продолжает оставаться девственно белым и чистым. С люстры красиво свалился потерянный чулок. Пора одеваться …
|
|