Сатир Нимферель и Северная Фея. Глава 1
Лаская дыханьем пастушью свирель,
сатир в полнолунье грустит...
Мелодию ветер водой окропит,
и вниз по теченью умчит.
Как отсвет луны на ленивой волне,
мелодия эта чиста,
как чашечка лотоса
в блюдце листа,
светла
и призывно проста.
...Заслушались нимфы и вышли на мель.
Любуется ими сатир.
Для них этой ночью
он бог и кумир,
дарящий желания хмель...
Поёт, изливаясь любовью, свирель
но каждая трель -
всё грустней...
Ведь нет среди нимф лишь одной,
лишь одной...
По ней
и тоскует сатир.
Без той,
чьи уста, как горячий рубин,
подлунный безрадостен мир...
А рядом, всех нимф и сатиров жалея,
томится любовью заблудшая фея.
Амадор. Глава 2
(Фея создает крылатого жеребца Амадора)
Из пыльцы,
что стряхнула
бабочка,
из слезы,
обронённой
нимфою,
из печали,
тобой накликанной,
я сердечко
жеребчика
выкую...
Из мерцания света
лунного,
из весеннего гомона
птичьего,
из лукавого взгляда
девичьего
сотворю скакуна
необычного...
Из кудлатого облака
горного,
из курчавого облака
пенного,
из цикадного
пения
дивного
я сотку ему гриву
длинную...
Из пера,
оброненного
аистом,
из росы
на листочке
ириса,
из бальзама на ранах
Осириса,
из бессмертной улыбки
Сфинксовой,
и бесстрашной усмешки
Феникса,
я создам ему крылья
сильные...
Ты лети, мой жеребчик,
истово
в те края,
где мелодией
чистою
ТОТ сатир
всем дурманит
гОловы!
...Тают силы мои,
как олово,
значит,
смерть моя будет
быстрою...
Рассыпаюсь пылинками
бликов
и горчинками
базилика...
...Пусть сатиры и нимфы
хором
нарекут жеребца
Амадором...
Лира и свирель. Глава 3
(Кто и зачем похитил возлюбленную Нимфереля?)
Как солнце сияют златые чертоги,
где пир затевают бессмертные боги.
Слетаются, словно на сладкое - осы.
...Рабынь обнаженных распущены косы.
Звучанием лиры пропитаны стены...
И вина - как кровь из разрезанной вены -
чреда виночерпиев мерно разносит.
Здесь каждый у неги любовной во власти,
тела возлияньем согреты и страстью.
Струится, волнуя желаньем, напев,
туманятся очи божественных дев.
Дымок благовоний по залу змеится...
Звенят у дриад на запястьях браслеты,
как листья деревьев, колышимых ветром.
Светла, как слеза, на любимых ресницах,
порхает, кружИтся одна танцовщица...
Её призывала полночно свирель,
её поджидал на лугу Нимферель...
Она бы пришла на свиданье к сатиру,
да бог златокудрый, ласкающий лиру,
решился беспечную нимфу похитить...
Ее не хотел он деяньем обидеть.
Он просто желал показать всему миру,
что нет инструмента волшебней, чем лира...
Он знал: козлоногий решится на спор,
да только не ведал, что есть Амадор -
творение феи, подарок сатиру...
Состязание на пиру богов. Глава 4
(Златокудрый бог Эллорис и сатир Нимферель соревнуются в музыкальном искусстве,
выясняя, какой инструмент волшебней – лира или свирель)
Сатирильяна (песня Нимфереля)
Я подставлю свои ладони
под твои легчайшие стУпни…
Оставайся моей недоступной,
пусть останусь тебя недостойным!
По ступеням мелодий свирели
добеги до седьмого неба,
по лучам поднимаясь стеблем,
как побег душистого хмеля.
Как фонтана прохладные струи,
вместе с трелью свирели лейся!
Улетай от меня в поднебесье
за гряду облаков белорунных!
На качелях лунных мелодий
уносись от меня безоглядно.
Иногда возвращайся обратно,
набежав, как на берег – волны.
Не стреножить свирелью ветер…
Тяжела для воды запруда…
Не хочу, чтоб как птица – грудью –
билось сердце о рёбра клети.
Оставайся, как волны – вольной.
Не ловись на свирель и лиру.
Красота управляет миром,
даже бог – красоты невольник…
Песня златокудрого бога Эллориса
Водопадом кудрей своих
струны лиры моей настрой.
Пусть мелодий солнечных рой
Разрумянит твой лунный лик.
Из сердец, как из солнечных ягод
для божественного застолья,
словно трепетный виноградарь
выжму сок, что зовут Любовью.
Озарит золотая эмаль.
серебро твоих бледных щёк.
Жажда танца коснется ног,
вытравляя вином печаль.
Расплету твоих кос я лозы,
поцелуем желанье множа.
Подчиняясь любовной дрожи,
ты, как солнце, взойдешь на ложе.
Дуэт (Эллорис и Нимферель). Приговор царя богов
Соло лиры, свирели соло,
из сердец изгоняя холод,
льются, вьются, сплетаясь в дуэт.
С лиц не сходит улыбок свет...
Оркестрово вибрируют залы.
Пол звенит, как стрУны цимбалы,
молоточки - ступнИ танцовщИц.
Свет улыбок не сходит с лиц...
Вторят лире златые стены.
Потолки, как цитры, поют.
Птичьи трели вторят свирели.
Мир во власти любовных пут.
Вдруг... Как грома раскаты в небе -
зычный голос Царя богов:
- Прекратите шум непотребный!
Приговор мой будет таков...
Как ты смел появиться в чертогах
со своею свирелью, сатир?
Как дерзнул состязаться с богом,
превратив в вакханалию пир?
Прикажу я содрать с тебя кожу,
чтобы всем неповадно впредь
было связкою дудок ничтожных,
побуждать танцевать и петь!
Не надейся, что Конь Крылатый
из дворца унесёт тебя прочь,
скован он грозовым заклятьем
и ничем не сможет помочь!
Златокудрый, расставшись с лирой,
не спеша, подошел к сатиру...
Обжигая спокойным взглядом
лик разгневанного Царя,
произнес, будто плюнул ядом:
- Пусть тогда казнят и меня!
Царь богов покривился: "Можно...
И с тебя будет содрана кожа..."
Светлый бог усмехнулся бесстрашно,
улыбнулся сатир светло:
- Получается в споре нашем
нам обоим не повезло...
Не звучат ни свирель, ни лира -
цепью скованы руки бога,
цепью скованы руки сатира.
...По дворцу прокатился ропот...
Девять Дев, полыхнув, как пламя,
Девять юных богинь прекрасных
заслонили своими крылами
Козлоного и Златовласого...
- Приговор мой будет суров, -
хмуро вымолвил Царь богов:
- Ну вас к... бабам! Идите с миром!
Пусть звучат и свирель, и лира!
Печаль Амадора. Глава 5
У самого сердца неба,
за горной грядой,
у пИка,
питаясь облачным сеном,
срывая звёзд
ежевику,
пасётся жеребчик
мирно…
Под губкой тумана
белого
в ладонях у ветра
сивого
по крупу,
атласно
гладкому
стекают
потоки света,
что смешаны
в струи
синие
с серебряной
пылью
лунной…
Лучи,
словно зубья
гребня,
пронзают извивы
гривы…
Внимают богини
лире.
Чаруются нимфы
свирелью.
Но клонит жеребчик
шею
и гриву
по кремнию
стелет.
Опущены крылья
долу –
печаль пропитала
перья
и склЕила,
словно
воском…
ТоскИ
смертельное
зелье,
как капли цикуты -
в уши,
жеребчика душу
сушит.
Так слов запоздалых
горечь
иссохшее горло
гложет.
Всё глуше
сердечко феи
в груди Амадора
бьётся…
Свет лунный - увы!-
не греет….
В ночИ не восходит
солнце…
Антрацит и Амадор. Глава 6
Тук-тук… тук-тук…
…теку…
…бегу…
на сердца
стук?
По нити звука
…ползу
…лечу
на свет?
Во тьму?
Лучом?
Волной?
Корпускулами
душ?
Качусь,
как ком
с вкрапленьями
камней?
Ядром кометы?
Где-е-е
ты?..
Что я?
Кто я?
Кто ты,
зовущая
меня?
Или…
зовущий?..
***
Померкла синь земных небес,
на склонах гор дымится лес…
Как чёрное руно –
цепляясь клочьями
за пики гор,
нависли
крылья
чьи-то
над землёй.
Как глаз циклопа –
солнце,
бельмом –
луна…
Умолкнул птичий хор…
В оковах страха
плоть
земных существ.
И холодеет кровь
от стужи ужаса…
Черней,
чем смоль,
огромный
конь,
вернее,
кобылица -
клубится
грива,
как огонь,
кометно
хвост искрится…
Но прежде,
чем язык огня
коснулся
крон
дубрав,
расправил крылья
Амадор,
весь жар в себя
вобрав…
…Вернулась синь земных небес,
взорвался птичьей трелью лес…
***
(Эпилог)
…Наслушавшись мелодий сладких,
напетых в уши ветром и волной,
сатирчик молодой
рисует на дощечке восковой
Прекрасную Крылатую Лошадку…
|
|