Вот, он, тот скрежет зубовный…
Лих и страшён маховик.
Что же за край сей безмолвный -
В всяких устах стынет крик?
Кто сей, что был человеком?
Ныне не тает уж снег
На его сомкнутых веках:
Значит, удался побег…
И номера всем раздали
Вместо фамилий, имён.
Каты их тоже скрывали:
Имя им всем - Легион!
Это ль поймётся, простится?
Это ли время сотрёт?
Нету прощенья убийцам…
Всем им приидет черёд.
Ветер шумит по яругам…
Ветер? Иль плач тех, живых,
Кто в них закопан… И вьюга
Стонет в полях ледяных.
Вьюга? Иль дети те плачут:
"Хлеба!" И жалостно так!
Было не можно иначе! -
Ирод ответит. - Пустяк!
Воет и стонет протяжно…
Это они! Под землёй!
Страшно! О, Боже, как страшно!
Слух бы замкнуть в час такой!
Разве ж им скажешь: "Покайтесь!"?!
В топку бросают людей…
Зрите и не ужасайтесь!
Выпал такой на удел…
Гул в голове нарастает…
Мальчик со смертью в очах…
С ним его мамка седая -
Снова приходят в ночах.
"Хлеба!" Вновь лязгнут засовы.
Чей-то настанет черёд?
Звякнет привычное слово,
Жуткое слово: "В расход!"
А старец древний в лохмотьях
Взором безумным блуждал.
Он уж нездешний… Уходит.
Только вдруг голос подал:
"Всех вас, кто Каина славил,
Всех спросят и назовут:
"Каин, а где брат твой Авель?"
Будет и вам Страшный суд!"
|
|