Хорошо, что время не позволяет остановиться, задумавшись. Гонит под горку, стремиться доказать свою нужность. А когда остановишься, смотришь, а времени нет. Пропало, улетучилось, стало прозрачным, ненужным. Безвременье. Истерзанный мыслями смысл. Отброшенная на века логика. Подаренная кому-то просто так цель. Стоишь, думаешь. Порог болевой и тот испугался, растворился, исчез, хватаясь от боли за собственную голову. Тишина. Только мысли, как ручейки. Заструились, пробивая проталины, вымывая промоины, разрыхляя спрессованную до жути естественность…
Решил написать о насущном. О том, что бросалось в глаза, когда поздними вечерами садился за ноутбук, пробовал руками ручейки, интересовался, куда они, такие шустрые, заторопились. Представлялся томограф, железный и бездушный, который равнодушно делал тонкие срезы нашего портала, исследуя его, разыскивая одному ему известную болезнь или… нарушение обмена. Знакомый дизайн, успокаивающий тон рубрик, разведенные по разным углам спорщики-клоны, регулярно появляющиеся одинаковые или почти одинаковые конкурсы, встречающиеся лбами о вечном «революционеры» и «творцы» будущего в какой-нибудь новой вечной теме. Опять кого-то обидели злые обозреватели-критики. Опять не признали нового талантливого автора, а он, не будь дураком, обиделся на весь свет, помчался подальше от света в темный проулок, забежал за угол, остановился, выглядывает из-за угла. Интересно же, что там?
Томограф режет, режет. Слой за слоем выводит на компьютер микронные срезы действительности – не обманет. Увеличили – уменьшили. Приблизили. Все видно! Все. Специалисту, конечно, не простому смертному. Попробуй, разберись во всех этих тайнах подсознания, химических процессах, эндокринных проблемах, хитрых нейронах, кровеносных тельцах. Смотрят все – видит не каждый. Только судят. Как всегда, по себе. На то мы и человеки. На то мы и хомо…
И пока томограф режет, монотонно и честно, хотелось бы, откинувшись на спинку кресла, хлебнув из пузатого бокальчика коньяку… нет, не так. Утро же. Лучше чаю, от мистера Бонда, смесь ту загадочную, цейлонский, индийский, китайский, грузинский. Нет, грузинского там, по-моему, не было. Ну да ладно. Бог с ним, с чаем. Просто так. Без всего. О бренном. О суете. Так же? Нам, авторам, которым Бог дал возможность пользовать литературу и великий могучий русский язык в собственных интересах, Он же сам и велел: «Когда творишь, не суетись. Не соберешь крупицы своего таланта в единое целое для результата». Стоит ли раздаривать без сожаления эту возможность? Стоит ли крупицы своего таланта выпЫсывать в искусственных баталиях ради минутного удовлетворения собственного тщеславия? Риторические вопросы.
Хорошо. Кажется, томограф закончил свои операции. Нарезавшись, успокоился. Гора срезов. А смотреть не хочется. Убедиться в своей правоте. Или обмануться в ожиданиях. Хуже может быть только темнота. Возможно, я преувеличиваю болезнь. Дую на холодное. Лучше бы я ошибся. Так не хочется обнаружить в нарезанном предвестников чего-нибудь неизлечимого, которое нужно будет или вырезать, или…
И снова время застучало метрономом. Заскулило противным междометием. Натянуло поводья, двинулось иноходью, жадно загребая пространство и посягая на интуицию, спрягая прошлое. Пока что время запряжено и управляемо, но оно вырывается, хрипит, натужно гарцуя и требуя свободу.
Осознание перспективы безвременья впереди холодком сползает по спине.
|
|