Наступил, зовет в казарму вечер,
Голубой, застенчивый, недолгий.
По проспекту мира на Заречье
Проплывают "москвичи" и "волги".
Пролетают, рвутся к повороту.
Светофор мигнул им - и погас...
День прошел - и мы идем с работы
Вдоль домов, что начинались с нас.
В каждый строгий выступ - каждый камень,
В зеркала витрин - прохладный свет
Вложены солдатскими руками -
Это на земле наш добрый след.
Здесь рассвет застигнет средь аллеи
Радостно взволнованных влюбленных.
Новые кварталы забелеют
В окруженье тополей и кленов,
Деревца,что ты садил у дома,
Встанут летом, ветви перепутав,
Наш маршрут, до камешка знакомый,
Станет здесь троллейбусным маршрутом,
Голубые лоджии, балконы
Серебристым зарастут плющом...
Тридцать лет, как сняли мы погоны
И теперь, как будто, ни при чем...
Но когда настанет час отчета
За грехи земные и дела,
Будет снисхождение за то, что
Не взрывали - строили дома!
* * *
С каждым взмахом руки тяжелели лопаты,
Но траншея росла, обнажая пласты.
Уставали солдаты. Мужали солдаты,
Становясь со строительным делом на "ты".
Этот город, что ныне раскинулся гордо
На крутом берегу величавой реки,
Начинался когда-то с солдат-первогодков,
Неумело державших в руках мастерки.
Первый камень, в раствор погруженный, как в память,
Проверяя характер, вставал на дыбы,
Но, сдаваясь, ложился на место в фундамент -
И в подножие нашей солдатской судьбы.
А когда я стоял на перроне высоком
(Ведь у службы солдатской есть срок уставной),
Оглянувшись, увидел я: тысячи окон
Он зажег в этот вечер, прощаясь со мной.
Есть, наверное, в каждой судьбе человечьей
Свой, один на земле, путеводный маяк.
Добрый город мерцает огнями далече -
Это путь озаряет мне юность моя.
Эта память - оплот мой в часы испытаний,
Этот свет никогда не расстает во мгле...
Я горжусь. что служил в самой мирной из армий,
Что солдатом дома возводил на земле.
|
|