Глава одиннадцатая. «Мнение и сомнение»
У любого автора, даже если он просто из тщеславия зовет себя так, бывает творческий кризис. И у меня был. Самый настоящий кризис со швырянием бумаг, обзыванием главной героини «законченной истеричкой» и упреков рода: «Вы меня не понимаете!». Опять же слишком часто во мне стала просы-паться болезнь под названием: «Я боюсь, что ошиблась». Но бояться было поздно. И об этом я подумала поздним апрельским месяцем, взглянув на внушительный размер распечатанного романа. «Нет, я не мо-гу это бросить!» - возразило что-то внутри меня. Я поискала глазами старенькую книжонку в синей об-ложке – она предательски где-то пряталась. И пошла смотреть на звезды. Я очень люблю смотреть на звезды – в этот момент мне кажется, что я счастлива, тогда как на практике чаще все противополож-но…. Как векторы в любимой физике Ирины Романовой….
I
День жуткий! И это, по-вашему, весна?! Апрель-месяц на дворе, а с неба мокрый снег лепит, под ногами слякоть, завуалированная под асфальт и остальные прелести жизни. И все это в одном флаконе!
И, тем не менее, именно в это самое утро, Ирина Романова, по обыкновению куда-то спешащая, шла не торопясь. На часах восемь ноль пять, а она уже идет! В черном кожном пальто с белыми полос-ками на воротнике, в черной шляпке, от которой кто-то года два назад оторвал бантик, в черных брюках, с сумкой на плече госпожа Романова вошла во двор школы. Хороша, мила и сердита!
Да, злая она была все утро. И не просто злая, а ужасно раздраженная, обеспокоенная, такая, что сто китайцев отдыхают! Зато энергичная, возразил бы кто-нибудь. Но не возразил.
Лиза вообще какими-то окольными путями пришла. То ли от Киры скрывается, то ли просто гуля-ла.… Идет себе, рыженькая (волосы покрасила) с пакетиком целлофановым, в клеточку.
Киру никто не видел, но работе она появилась во время. Все, в общем, собрались, расселись, нача-лись уроки. Орлова прошлась по этажам, осмотрелась, взяла журнал, с Романовой поздоровалась.
- Ирина Анатольевна, что с вами случилось? – улыбнулась Орлова Ирине.
Та заулыбалась в ответ, удивленно распахнув свои серо-голубые глаза. В них отразились блики ламп, рассыпавшись мелкими брызгами.
- А что? – переспросила Ира.
- У вас глаза светятся, искрятся, переливаются! Вы вся пропитаны весною, несмотря на то, что по-года такая!
Романова искренне рассмеялась, отогретая разговором с Орловой.
- Спасибо, - и пошла на урок.
Умная и проницательная Ирина Романова с серо-голубыми глазами, блестящими и кристально-чистым взглядом поднялась в кабинет, устроила контрольную и стала обдумывать предстоящую работу.
II
Орлова, кажется, взяла роль ангела-успокоителя. Нашла тоже себе дополнительную профессию! На следующей перемене, обратившись к Лизе, которая сидела в одиночестве в своем кабинете, положив голову на руки, она немедленно принялась ее допрашивать.
- Господи, у вас траурный вид! Весна все-таки, Елизавета Андреевна!
Лиза покачала головой.
- Мне эта весна совершенно не в радость! Я как разболелась в конце зимы, так никак в себя не при-ду!
Орлова засмеялась.
- Я бы на вашем месте подумала немного о приятном! Скоро птички запоют, цветы зацветут!
Лиза усмехнулась, бросив взгляд на улицу.
- Боюсь, цветы еще долго не зацветут!
На улице и, правда, было ужасно! Снег усилился, ветер поднялся, словом, атмосфера была явно не весенняя.
Пришла Кира, как всегда улыбаясь.
- Доброе утро, Виктория Викторовна! – она села на стул около Лизы и внимательно посмотрела на подругу.
- А я смотрю, ты не идешь! Но, если Магомет не идет к горе, то гора сама придет!
Орлова искренне рассмеялась, но шутка Киры показалась ей какой-то вычурной или даже не акту-альной. Лиза, кажется, совершенно не обратила на это внимания.
- Ну и погода! – Кира поежилась. – Виктория Викторовна, согласитесь, жить рядом с работой ино-гда бывает очень выгодно.
И Кира, и Орлова жили совсем близко со школой. Конечно, в такое время это бывает очень кстати, как впрочем, и в любое другое!
III
Романовой, которая снова что-то писала у себя в кабинете, внезапно жутко захотелось горячего чая – таким образом, ее организм напомнил, что пока еще работает на продуктах, а не на честном слове. Она встала, закрыла дверь, была тут же замечена соискателями помощи, но сумела мастерски увернуться от них, практически помахав ручкой.
Спустилась вниз по лестнице и уже положила руку на ручку приоткрытой двери кабинета Кира, тогда как с верхних этажей ее окрикнул директор. Романова стояла, положи руку на ручку, но так, что ни Кира, ни Лиза, ни Мария ее не видели.
Директор замешкался на лестнице, кому-то что-то сказал, блеснув стеклами своих очков, пошутил, остановился. Романова терпеливо стояла подле кабинета Киселевой и совершенно не брала за цель при-слушиваться к разговору, но обстоятельства бывают разными. Она уловила слова Киры, беседующей с Марией.
IV
- Послушай, Маш, ты, что на выходных делать будешь? – спросила Кира, наливая себе третью чашку чая.
Лиза нервно заерзала на стуле.
- Лиз, да что с тобой, в конце концов?! Тебе плохо или что?!
- Нет-нет… Просто не могу, - Лиза попыталась было встать, наверное, в этот момент в душе Лизы произошла какая-то борьба, потому ее предрассудки и предчувствия и заставили ее вскочить. Мария схватила ее за рукав.
Она села, в полубессознательном состоянии, с дико колотящемся сердцем и разрывающейся голо-вой.
- Лизонька, - Маша посмотрела на нее именно тем своим взглядом, который Лиза не переносила. Ее даже затошнило от нового приступа головной боли. – Посиди, легче станет. Наверное, давление упа-ло! Сейчас полегчает.
Кира, улыбаясь села около Марии, продолжая разговор.
- Так что ты будешь делать?
- Ну… Отсыпаться!
Лиза откинулась на спинку стула, пытаясь справиться с диким желанием убежать.
- А я пойду по магазинам! Ой, вот нам женщинам радость одна – по магазинам, семья…
За окном началась страшная метель. Лиза даже изумилась тому, что в апреле такая бывает. Но, ка-жется, несколько лет назад снег шел аж на майские праздники, так, что вывертам природы в наше время удивляться не приходится!
- Что-то Иры нет, - Маша отодвинула от себя чашку. – А обещала заглянуть!
Кира покачала головой.
- Когда ей! Все отчеты пишет… бедная!
Лизу резко подбросило вверх и так же резко вернуло на землю. Она почувствовала слабость и тре-вогу, даже некоторую панику. Или это были снова предрассудки?
- Я бы так не смогла! – Мария уже хотела встать, но, видимо, передумала. – Зато к ней всегда мож-но обратиться!
- Она обыкновенный человек! Обыкновенная рядовая женщина! – всплеснула руками Кира. – И в ней нет и половины того, что говорят!
Лиза начала паниковать. Она собиралась уже закричать или вскочить, но не смогла.
- А что говорят?
- Да… Вчера слышала как кто-то восхищался нашей Романовой! – Кира искренне рассмеялась. – Забавно!
- Дети! Неужели у них до сих пор остался идеал любимой учительницы?
- Остался видимо! – Кира посмотрела в окно. – Я часто слышу о ней от других!
- И что? Я от других о себе узнаю, хотя… Ты права!
Кира нервно постучала пальцами по крышке стола.
- А если бы она не была нашей начальницей?
Мария задумалась.
- Хочешь спросить много бы мы потеряли? – она откинулась на стуле.
Лиза, кажется, уже теряла сознание.
- Нет, я думаю, был бы кто-нибудь другой. И она бы была просто Ирой, а все было бы по-прежнему. Мы бы жили точно так же! Абсолютно!
- Ничего не изменилось? Значит заслуги Ирины….
Лиза наконец нашла в себе сил вскочить и в дверях столкнулась с… Романовой.
V
Она вошла в тот момент, когда бросила случайный взгляд на Лизу. Директор явно ушел вниз, вру-чив ее папку с документами, но она так и не смогла войти раньше. И услышала весь разговор в точно-сти. Только ужасная бледность Лизы ее испугала.
- Лиз, что это у тебя глаза такие? – Романова улыбнулась. Так как улыбалась обычно. Киселева удивленно посмотрела в ее сторону, несколько побелела, соображая, могла ли Ира что-то слышать.
- Ир, - Лиза измученно и тоскливо улыбнулась в ответ. – Давление у меня упало, пойду, выпью таблетку.
Ира кивнула.
- Ой, Кир, - она посмотрела на Киселеву, которая сидела недвижимо. – Распечатаешь документы, а то мне в округ сейчас нужно!
Во всем поведении Романовой была та самая Ира, была обыкновенная Ира, которой она представ-лялась всегда. И улыбалась, и говорила так же как обычно. Не побелела и не позеленела так же как Ли-за, просто осталась сама собой.
Кира заулыбалась, наконец, принимая из рук начальницы дискету. Она успокоилась, пережив кри-тический момент, и теперь была только раздосадована тем, что начала этот разговор не в то время и не с теми людьми.
- Ирин, чаю тебе налить?
- Ой, Кир, - Ира взглянула на часы. – С удовольствием бы, да время! Я к вам в принципе шла, - она засмеялась. – Да директор отловил, документы вручил и все!
Киселева понимающе кивнула.
- Тогда как хочешь!
Лиза выскользнула за дверь.
VI
- Господи, Елизавета Андреевна, - Орлова заглянула в кабинет Лизы совершенно случайно. – Вам плохо? Вы вся белая как лист бумаги!
Лиза махнула рукой.
- У меня давление упало… Уроки, слава Богу, у меня кончились, сейчас посижу и домой пойду…
Орлова села на стул около Лизы и внимательно посмотрела на нее.
- Вы точно в порядке?
Лиза кивнула.
- Виктория Викторовна, скажите, вы Ирину Анатольевну не видели?
- Ирину Анатольевну? Нет, а что такое?
Лиза только снова замахала рукой.
Послышались шаги. Орлова заметила, что Лиза еще более побелела и отошла только тогда, когда увидела на пороге своего кабинета директора. Нашла в себе силы и улыбнулась ему.
- Елизавета Андреевна, - Петр Николаевич выглядел очень обеспокоенным. – Ирину Анатольевну не видели?
Лиза удивленно приподняла брови.
- Она же в округ уехала.
Директор задумался.
- В какой округ?
Орлова недоуменно переводила взгляд с директора на Лизу и обратно.
- А… Вы же ей сами документы… Она сказала, что вы… что должна ехать в округ…
- Да не посылал я ее туда! У нее уроки!
Лиза остолбенела. Потом побелела, посинела, начала ртом хватать воздух. Орлова испугалась жут-ко, подхватила Лизу под руку.
- Лизавета Андреевна! Лизавета Андреевна, вы меня слышите?!
Лиза отчаянно замахала рукой.
Подбежал директор, помог Лизе сесть.
- Виктория Викторовна, дайте ей воды, - шепнул начальник и быстрым шагом направился к двери.
Орлова посмотрела ему вслед, кажется, догадавшись, что что-то не так.
VII
Романова как сквозь землю провалилась. Ни мобильный не отвечал, ни домашний телефон. Дирек-тор сидел на стуле в ее небольшом кабинете и в сотый раз набирал номер то домашнего, то мобильного, заодно соображая, а могла ли она и в правду уехать в округ?
Нет, днем она говорила, что отправила документы по факсу, собиралась на следующей неделе в пятницу туда позвонить, и только потом ехать…
Дверь скрипнула. На пороге появилась Евгения Алексеевна, преподавательница математики в старших классах. Она была несколько удивлена присутствием Петра Николаевича в рабочем кабинете Романовой.
- Вы часом не Ирину Анатольевну ищите? – поинтересовалась она.
- Именно ее, - директор снял очки, и немигающим взглядом посмотрела на коллегу.
- Она в округ уехала, меня просила задание ее классу дать, - Евгения Алексеевна помахала перед начальником книгой, на которой большими белыми буквами было написано «Физика».
- Что-то не помню, чтобы она собиралась…
Евгения пожала плечами.
- Что она мне сказала, то я вам и говорю. Уехала в округ, взяла документы и оставила задание, по-моему, она так делает всегда!
Директор задумался. Всегда? Романова? Странные совпадения, особенно если принять во внима-ние поведение Лизы… Ну, да ладно! Разберемся как-нибудь!
VIII
Небо было белое и густое, как молоко. Не было видно ни движения туч, ни проблеска голубого по-лотна, ни солнечных лучей. Весна мокрая, тоскливая и грустная. Романова, когда вышла из здания, даже не обратила внимания на усилившийся снегопад. Хотя, снегопадом это было трудно назвать. Вроде бы и снежные хлопья, но тяжелые, водянистые, падают на оттаявшую землю и мгновенно превращаются в жидкую массу.
С одной стороны Ира давно собиралась взять какие-то незначительные справки, с другой – вряд ли она стала это делать именно в такой день. Все дело в том, что ей срочно нужно было убежать, остаться одной, подумать, может быть даже побыть наедине со своими мыслями. Куда могла исчезнуть такая женщина как Романова, когда каждые пять минут в ней нуждаются до десяти человек? Исчезнуть и не вызвать подозрения?
Если бы она просто ушла, это выглядело бы по-детски, а так все на законном основании. Конечно, услышанный ею разговор не располагал к радости и веселью, но, наверное, и не потряс ее до глубины души. Она знала, что в обществе так принято – говорить о других, для других и с другими, но разве что раньше она не слышала этого сама.
А еще все эти бытовые проблемы, та встреча несколькими днями раньше? А мысли как бы что ус-петь, что сделать, поехать, приехать? А вечные успею-не успею? А усталость, желание выспаться и ни-чего не делать?…
В округе ее не ждали, но дали справки, что-то спросили, потом велели подождать. Романова села на стульчик в коридоре, посмотрела по сторонам, задумалась. Минут через пять из двери с табличкой «приемная» вышел мужчина лет сорока пяти с огромными, как у Мюнхгаузена, усами, и, посмотрев на Романову сказал:
- Ирина Анатольевна, подниметесь на этаж выше, там по коридору до конца и на лево, правая дверь. Скажите от Анатолия Николаевича, - и зашагал дальше.
Романова поднялась, взяла свое кожаное пальто, которое лежало рядом, и пошла следом. На этаже выше света не было, одно единственное окно было в самом конце коридора, к тому же забранное жалю-зями.
«Правая дверь после поворота на лево» - прошептала Романова.
Справки дали, только ждать пришлось еще минут пять. В маленьком кабинете с тремя компьюте-рами, белыми стенами и потолком сидели две женщины: одна молоденькая, другая значительно старше. Молоденькая что-то печатала, а та, что постарше, искала бланки для справок.
- Адрес школы, - сухо сказала она, вытащив из нижнего ящика стола, забитого бумагами до отказа, пару бланков.
Ира медленно продиктовала адрес своей работы, телефон и даже факс. Потом имя директора.
- Ваше имя, - женщина бросила на Романову стремительный взгляд. И, сделав большую глупость - посмотрев ей прямо в глаза, замерла.
- Романова Ирина Анатольевна, - продиктовала Ира.
И в тот же момент заметила, что молоденькая сотрудница внимательно смотрит на нее. Ире стало как-то не по себе.
Она по-настоящему обрадовалась, когда ей поставили на справку печать и разрешили идти.
- Помада у нее красивая, - грустно сказала молоденькая сотрудница, когда дверь за Романовой за-крылась. – Вишневая…
IX
«Странная ты», - сказала сама себе Романова, когда вышла из здания. Она ощущала в себе проти-воборство двух своих начал: сильного и слабого. Слабое напускало тоску, увлекало в философию и все время твердило:
«Ты видишь, как к тебе относятся?»
Сильное насмехалось, оно привыкло быть лидером, привыкло главенствовать.
«Ира, ты же прекрасно знала все это! И перестань, пожалуйста, жалеть себя! Это общество, это не-избежно! Другое дело, что ты раньше не слышала это самолично, зато теперь ты не идеализируешь мир!»
«А я и так не идеализировала его!» - отвечало сознание.
«Твое дело. Но ты же Романова, и, в конце концов, это весна так действует! Забудь и радуйся, сей-час поедешь домой!»
Романова уже проходила мимо школы, бросив на не взгляд. Остановилась, задумалась.
«Не смей, Ирина Анатольевна думать о том, что ты ненавидишь свою работу, потому что ты лю-бишь то, что делаешь!»
Снег усилился, налипая на черную шляпку и пальто.
«И лучше тебе идти домой, слышишь?»
Она подставила белесому небу ладонь. На нее упало несколько мокрых снежинок, которые немед-ленно растаяли, превратившись в чистые капли воды.
«Немедленно иди домой!» - твердило ее слабое начало.
И она, скорее всего, подчинилась бы, если бы внезапно не посмотрела на небо. Оно огромное, рас-кинулось над головой, осыпая землю мокрыми снежными хлопьями.
Постояла, посмотрела, и медленно пошла на работу.
X
- О! Она вернулась! – первым ее увидел директор, который спустился в столовую пообедать. – Ты где была?
- В округе, - отмахнулась Романова, положив на стул рядом с начальником свое мокрое пальто.
- Ты ж не собиралась, - Петр Николаевич хитро посмотрел на Иру. – С чего бы ты от нас сбежала? Или от чего?
Ира села, не снимая шляпки.
- Прогулялась с пользой, - она улыбнулась. – А так, все равно нужно было взять эти справки, - и полезла в сумку.
- А я подумал, что ты нас бросила.
- Я? – Романова нарочно сделал глаза большими и удивленными. – С какой это стати?
Директор посмотрел справки, одобрительно покачав головой.
- А ты часом ни с кем не поругалась? – внезапно спросил он, посмотрев Романовой прямо в глаза.
Она отрицательно покачала головой.
- Пока нет, - и засмеялась.
Директор, правда, все равно ей не поверил.
- Н, ладно, партизанка, сама потом расскажешь, - придвинул себе тарелку супом и уже собирался поесть, как вдруг вспомнил. – Да, кстати, у нас звонки сломались, теперь по старинке этим … железным колокольчиком пользуемся!
Ира улыбнулась, снимая свой головной убор, встала, взяла сумку, пальто и, повернувшись к дирек-тору, сказала своим, как обычно шутливым, тоном:
- Весело!
КОНЕЦ ПЕРВОЙ ЧАСТИ (9. 04. 03)
|
|