Поэма седьмая. Иван Калиниченнко.
Любимовка, гле отчий дом
Грустит-сумует у Каховки...
Я год назад родным селом
Бродил солдатом (без винтовки)...
Три полных года в ПВО --
Ракетчиком... Вначале Рюген...
Не догадались? Ничего,
Сейчас допетрите: Ней-Рупин
Был городом, где год назад
Поставил точку в службе ратной...
-- В Германии служил, солдат?
Вот видите, вам все понятно...
Но только это – тсс – секрет!
Не разгласил военной тайны?
Вы догадались сами, нет?
Но только – никому!... Случайно
Сболтнете, ну, а вдруг шпион
Стоит американский рядом?
К примеру, Саня иль Семен...
А Мухаммед – гадать не надо,
Он так и тщится раздобыть
Секреты нашей обороны,
Чтоб их тотчас в Израиль сбыть...
Шучу, конечно... Микрофоны,
Считают многие, стоят
В любой общажной комнатенке
Почти наверное... Следят
За тем хотя бы, чтоб девчонки
Не соблазняли бы парней,
Их отрывая от учебы...
Мы словно между двух огней:
Ведь мы же не слепые, чтобы
Не видеть: Света Назарюк
Так ослепительно красива...
Все просто валится из рук,
А по утрам мужская сила
Буравит одеяло... Да...
Но есть проблема: нет деньжонок...
Сам голодаю – маета,
Тем более на них, девчонок,
Не остается ни рубля,
Не хватит даже на аптеку
Копеек жалких... Гоп-ля-ля!
Иду тогда в библиотеку...
Чтоб как-то статус у девчат
Поднять, я пичкаю их вздором:
Отец, мол, у меня богат
И служит в Ялте прокурором...
Отец... По совести сказать,
Ему своей хватало славы...
В сорок четвертом штурмовать
Отца послали в бой кровавый --
Сапун-гору – и этот бой
Был для него в войне последним...
Здесь ранен в голову... С судьбой
Потом сражался... Я, наследник,
Стеснялся: фронтовик, герой –
Гол как сокол – по поговорке –
Присочинил, что батька мой
Богат как Крез -- и нос в махорке...
Ну, а по правде, он с войны
В Любимовке – механизатор...
Печально, что должны сыны
Стесняться бедности... На трактор
И сам я после школы сел...
Потем в Каховке репортерил,
До областной взлетел – сумел
Газеты комсомольской вскоре....
Потом призвали в ГДР...
Но графоманные привычки
Впитались в плоть и кровь... Барьер
Языковой не выше спички:
До армии свои писал
Заметочки на украинском,
А здесь на русском... Вскоре стал
И части нужен... На старшинском
Конечно, уровне – сачок:
Приходится давать поблажку –
Статейку пишет мужичок,
Рад замполит – и я вразмашку
Кропаю опусы опять...
Газета гордо называлась
«Советской Армией»... Читать
Стал много... Думалось, мечталось --
Учиться... Долго выбирать
Не приходилось... Брат Василий
Был в МГУ – и поступать
Решил и я в Москве... По силе?
А что же я, глупей других?
Нужна, конечно, подготовка –
За службу столько умных книг
Я прочитал... Потом – Каховка,
Херсон... И, кстати, думал я.
Что в армии кропаю даром,
А вышло: каждая статья
Вполне приличным гонораром
Оплачивалась, но его
Мне собирали не сберкнижке...
При увольненье – на! Чего?
Четыреста рублей! Деньжишки
Немалые. Но если б знать.
Писал бы вдвое, втрое чаще...
Приятно деньги получать...
Есть, есть в деньгах немного счастья!...
Июнь... Поехал на ликбез –
Подготовительные курсы...
Иные поступали – без..
Как говорится. – дело вкуса...
Маленько подучили нас,
А поселили в филиале...
Экзамены – сплошной атас! –
Все, как осенний лист дрожали...
Но я, короче, поступил...
Эх, если б эти гонорары
В студенчестве, тогда бы жил
Кум королю... Ходил на пары,
С утра лишь хлебом со стола
Бесплатным с чаем оскоромясь,
Такие вот пошли дела...
А с однокурсницей знакомясь,
Что б ей Ванюща предложил --
Кафе, культурную программу?
Ну, как-то Свету пригласил
На круговую панораму,
Чем сильно месячный бюджет
Подрезал – и лишь духом святым
Питался – денег нет и нет...
А впрочем, так и все ребята...
В общаге делят кров со мной
Еще четыре охламона...
Из них ближайший кореш мой –
Игнатьев Коля – удивленно
На мир глядевший весельчак...
Экс-стрелочник лениногорский,
Он завоевывал журфак –
Как у меня – хлеб, чай с махоркой –
Все разносолы у него...
А все ж с его лица улыбка
Не сходит: ладно, ничего...
Была ли с умыслом ошибка,
Которую за разом раз
Он на английском повторяет,
Смеша весь наш английский класс,
А вместе с классом умирает
И «англичанка»: Николай,
Когда написано «important» --
(Что значит –«важный»...)
Прочитай –
И дальше -- весь исходит потом,
Но произносит «импотент»...
-- «Important» -- поправляет мягко
Учительница, а студент
С упорством – все лежат под лавкой –
Твердит упорно: «импотент» --
И сам смеется над собою...
Отличный парень и студент
Неглупый – с непростой судьбою...
Английский, надо вам сказать,
Давался «сыну прокурора»
Неплохо – бегло мог читать.
Болтать... И Прохорова Нора
Наумовна со мной проблем
Не ведала – учился сноено...
Сегодня English нужен всем –
Наш Ясен «спикал» виртуозно....
Заметим, избран Николай
В профком всеуниверситетский...
-- Ты там чего-то вытворяй,
Чтоб профсюзик наш советский
Хоть со жратвою нам помог...
И вправду – подсказал Коляша:
Профилакторий! Видит Бог
Чай из шиповника и каша
Профилакторские меня
Спасали от голодной смерти...
Но, чувство голода гоня,
Мы все же счастливы, поверьте.
Гордимся званием «студент»
Гордимся славной профессурой.
Надеемся: придет момент –
Все образуется... Посулы
Грядущих жизненных удач,
Свершений вдохновенных знаки
Important... Вера, как калач,
Судьбу питает на журфаке...
Нельзя сказать. Что тишь да гладь –
Бывало всякое в общаге...
Вдруг кто-то начал воровать...
У Мухаммеда, у бедняги –
Украли галстук... Нас трясли,
Допрашивали в «околотке»...
Ни вещь ни вора не нашли...
Заметив, сам бы взял за глотку,
Не стал бы вызывать ментов,
Такого гада, словно крысу,
Я лично удавить готов...
Эх, где б добыть хоть горстку рису?...
Сирийскмй парень Мухаммед
У земляков в авторитете...
Он член БААС, а в тот момент
Его в земляческом совете
Избрали на верховный пост...
Ответственность, не синекура...
А в целом парень добр и прост,
Умен, понятно, и не шкура...
Когда он видел, что кранты!
Звал нас в землячество «на кофе»....
Так выживали – и хвосты
Держали гордо... А о штофе –
Забудь -- здесь нам не до того.
Мы здесь от хлебушка пьянеем...
Мы держим марку. Ничего.
Все одолеем. Все сумеем.
У Мухаммеда нелады
Пошли по части жизни личной...
Представьте: расточал меды
Какой-то Тане симпатичной...
Носил цветы ей, угощал,
Водил в кино, на вернисажи –
И до квартиры провожал...
Домой не пригласила даже,
Захлопнула пред носом дверь...
Араб в депрессии великой –
И даже – вот уж верь – не верь –
Слезинки проливал над книгой...
И, кстати, надобно назвать
Тех, кто дерзал со мной в сто третьей
Азы науки познавать...
На тусклом групповом портрете –
Куратор нашей группы – Лев
Арсентьевич Истомин – «папа»
Подстегивал, что, мол, отсев
Грядет, журфак, мол, на арапа
Мы не осилим... И грызем
Гранит науки ошалело,
И семя знаний в чернозем
Кладем мозгов, чтоб там созрело.
Андрошин Саша – он правдист,
Умна – Савельева Людмила...
Покамест каждый – чистый лист,
Еще нас жизнь не закружила...
Савельева... Она у нас –
В фаворе – (медалистка, прима)...
А мне случилось как-то раз,
Не выставляясь, без нажима,
Ее в учебе обойти:
Диктант Аникина-русистка
Давала группе... Но учти:
Диктант журфаковский и близко
Со школьным рядом не стоял:
Слова даются потруднее
И синтаксис, чтоб наповал...
Однако пишем, как умеем...
И вот – подводится итог:
У большинства – ошибок двадцать --
Вокабуляр, увы, убог –
С таким нельзя не ошибаться...
Всем любопытно, как она,
«Звезда», Людмила, написала...
-- Шесть!... Подготовка недурна
У медалистки... Знать немало
Хороших в детстве книг прочла,
Кладя слова в мозгов ячейку...
Учительница подошла:
-- А лучший – он, Калиниченко –
Ошибок только три...
-- Всего?
Не может быть!
-- Да, три, представьте!
Есть в группе брать пример с кого,
С упехом лидера поздравьте...
Нет, право, я не виноват:
Не ошибался не нарочно...
А у Людмилы злобный взгляд:
Неужто рассердилась? Точно...
А я в сто третьей – групкомсорг...
Но, правда, пробыл им недолго...
Ученье, понимал я, – долг
Священный... Исполненье долга
Всей группой, полагал, моя
Святая миссия, забота...
Тут подвернулась колея –
Я и погнал без поворота:
Студкнтки стали пропускать
Занятия... Игнатов Коля
Деканом вздернутый, шпынять
Пошел меня, мол, здесь не школа,
Обязан, дескать, комсомол
Свое употребить влиянье
На нерадивых... Нужно, мол,
Их проработать в назиданье...
По сути, я считал, он прав...
Истомин:
-- Объявляй собранье!
Я объявил, но посчитав,
Что должен девушек заране,
Что ждет их там, предупредить...
Прошел по комнатам в общаге:
-- Решайте: быть или не быть
Студентками? А о пощаде
Потом бы не пришлось молить,
Коль примет жесткое решенье
Собрание – оно судить
Возьмется ваше прегрешенье...
Вот список тех, кому грозил
Разбором нелицеприятным:
Елена Ким... (Замечу, был
Мой разговор простым и внятным –
Я лицемерить не привык) –
Савельева была в том списке,
Черчесова и Дубовик...
Моей сопротивляясь вспышке,
На том собрании меня
Девчонки дружно обвинили
В старшинских методах... Ремня,
Знать, в детстве недополучили
От батьки – вот и подросло
Не признающее порядка
Их поколенье... Не пошло
Им впрок благополучье... Кратко
Об этом случае писать
Не получается... Обида
Терзает до сих пор... Понять
И Колю не могу: для вида
Сперва он, будто, был со мной,
Но на собраньи уклонялся,
А должен бы стоять стеной...
Он – бекал, мекал и кривлялся...
Меня – чего не ожилал –
Куратор группы, Лев Истомин,
И тот, увы, не поддержал...
Суть захлестнули вопли, стоны...
В итоге – я и виноват,
Хоть сам не пропускал занятий –
Бессмыслица, маразм... Чинят
Неправедное... Нет, объятий
Я с поцелуями не ждал...
Но я же ради всех старался!
Потом нас в группе навещал,
В конфликте нашем разбирался
Приятный парень Александр
Из комитета комсомола,
Психолог, дипломат... Меандр*
Запутанный сумел – психолог! –
* Сложный, запутанный орнамент
Распутать, разыскав концы...
Всех примирил нас предложеньем
Меня переизбрать... Грязцы
Не допуская, с уваженьем
Мою отметил прямоту,
Чем сильно подсластил пилюлю –
И я отдал повинность ту,
Как раскаленную кастрюлю –
Вот, обжигайтесь вы теперь...
Так я остался без «нагрузок»...
Знать, не бывает без потерь
Борьба, Да ладно... Спас огузок --
И рад... Продолжится урок,
Поучимся дипломатизму...
Возможно, я и вправду строг
Чрезмерно – и в гражданской жизни
Уместней мягче поступать,
Искуснее – примером Саша...
Ну, поживем... Цыплят считать –
Внушает поговорка наша –
Еще не время... День за днем
Жизнь дарит новые сюрпризы...
Все одолеем с куражом
Ее зизгаги и капризы...
Ах, однокашники, друзья!
У каждого – мечты, характер...
Судьба у каждого, стезя
Своя, но есть и общий фактор –
Ты, альма матер, ты, журфак,
Вложил в нас ремесла основы...
Не знаем где, не знаем, как,
Но в каждом отразится «Слово...»
Татариновское – оно
В душе краеугольным камнем...
Кучборская! И ей дано
Облагораживать... Она мне
Открыла неизвестный мир...
Отныне есть к нему калитка
В душе – и в ней живет Гомер...
И к нам от золотого слитка
Ее таланта перейдут,
Надеюсь, малые крупицы...
Герои вечных книг живут
Теперь не только на страницах,
Они живут теперь и в нас...
И там же – наша профессура...
Учители – сиянье глаз,
Ум и достоинство, культура...
Горохов нам читал «тыр- пыр»...
Предмет – сплав ремесла с искусством,
К высоким истинам – гарнир –
Приемы, техника плюс чувство
Прекрасного и точный вкус –
Одно с другим в одной упряжке...
Так много сразу... Первый курс...
Ошибки, сбои... Раз у Сашки,
У Иваненко – бах! – постель
Внезапно ночью запылала...
Спасибо, хоть не весь «отель»
Спалил – начистить бы сусала!..
Сюжет общажный... Нам велят
Опять -- в ментовский околоток...
Допрос... В чем дело? Кандидат
В КПСС – (вот самородок:
Из школы – в партию – рекорд!) –
Сосед Володя Елуфимов,
Что был так кандидатством горд –
На грани краха... Херувимов
Забыл поставитиь кандидат
В охрану карточки партйной –
Пропала... Просто детский сад!
Еще один, весьма противный
Сюрприз от девушки...
Когда
Я посетил библиотеку...
Нельзя назвать бедой – беда,
Конечно горше человеку,
Но эту «шалость» кто сочтет
Приятной: кличут к телефону...
А кто? Не понял: что несет
Мужик рассерженный... По тону
Судить – неудержимый хам...
В чем дело – не могу врубиться...
Дать обещает по мозгам...
За что? Чтоб я не смел крутиться
Вокруг Вершининой... Маразм!
Она стоит с улыбкой рядом.
Сияет – подразнила нас...
Противно: я ее и взглядом
Не удостаивал... Еще
Подобных парочка сюрпризов –
И плюс один добавьте в счет
Парней, что девушек – (из шизов –
Наиобиднейший, увы) –
Боятся, как исчадий ада...
Ну, а теперь прикиньте вы –
(Здесь Вольфы Мессинга не надо
Иметь способности) – сюрприз
Похожий вскоре состоялся?
Все -- Вольфы Мессинги! Всем приз
За проницательность... Боялся
Уже заранее слегка:
Меня из комнаты позвали
К какой-то девушке... Пока
Спускался, -- кто? – гадал...
-- Узнали?
Не сразу, правда, но узнал:
-- Вы – Таня....
-- Да, из Ленинграда...
-- Ну, как живется?
-- Наповал
Сразили, --
(Голос полон яда):
-- Вы ж на ликбезе никаких
Способностенй не проявили,
Серьезных не читали книг,
Косноязычно говорили...
Я, всех умнее, -- не прошла,
Вы – всех глупее – поступили...
-- За этим и пришли? Дела...
Не скрою – сильно удивили:
Красотка внешне, а душа –
Как будто вымазана сажей.
Все настроение круша,
Расстроили... Обидны даже
Не ваши мерзкие слова:
В такой красивой оболочке –
Дерьмо, убожество, ботва...
Похоже, что дошли до точки...
И я готов был вас списать
В отходы... Жалко – вы красивы...
Случись беда, я вас спасать
Из ада -- мчался б... Как могли вы?...
Я попытаюсь объяснить,
В надежде, что не безнадежны
И впредь научитесь ценить
Тех, с кем сведет судьба, как должно.
Три долгих года день и ночь
Я подводил себя к журфаку ...
Сон и усталость превозмочь
Мне в карауле – шаг по шагу –
То Пушкинский чеканный ямб,
То Маяковский помогали
А вы, допустим, если вам б
Так довелось, смогли б? Едва ли...
Читал везде, читал всегда –
В машинах, поездах, подвалах,
И на позициях, когда
Шли стрельбы...
Мало ль что бывало
На службе?
Нас из ГДР
Под Астрахань везли на стрельбы
В пустыню.... Я:
-- I don’t care,
He doesn’t care – в английском....
-- В цель бы
Попасть! --
Мечтает командир.
И я о том. Лишь только цели
Различны....
Мне б лишь снять мундир --
И поступить...
А вы хотели
Так сильно поступить, как я?
А знали ль вы, как я, к примеру,
Сны Веры Павловны, моя
Самоуверенная? Склеру
Так напрягали ли, ма шер,
На отглагольные взирая
Те существительные – сфер
Рабочих: «копка», «рубка»...
Знаю,
Что царь Урарту Менуа
Творил, что сын его Агришты...
Так чем вы доблестней меня
По части твердых знаний?...
Ишь ты –
Ушла, не дав мне монолог
Хотя бы довести до точки...
Ее прозренью не помог...
Из обеспеченных... Сыночки
И дочки из таких семей
Бывают иногда ущербны...
Мои попытки, чем-то ей
Помочь, мозги прочистить, тщетны...
Разнервничался только зря,
Раскрыл всю душу в монологе...
Но сказано: метать нельзя
Чудесный бисер на дороге
Пред свиньями... Скорей забыть!
Не до ущербных – есть проблемы...
Сама решит пусть, как ей быть,
Вписавшись в клеточки системы...
... Тут у меня в делах прокол:
Профессор въедливый, Иофис –
У нас он фотодело вел –
Жестоко высмеял мой опус...
С Ленгор снимал прибрежный парк...
Ну, думаю, роскошный ракурс,
Не долго размышляя – шварк! –
Приляпал подпись, дескать, на-акось,
Шедевр, Иофис... «Под крылом, --
Гласила подпись, -- самолета»...
В итоге – горестный облом..
Вот – измываться же охота...
Но, видно, только так мозги
Шлифуют профессионалы:
Халтурить, Ваня, не моги!
В тот день досталось доотвала...
Вот так тебе! Вот так! Вот так!
Нет, по головке нас не гладит...
Строг, как отец, ко мне журфак,
Но это ж только пользы ради...
И сессия была крута,
Я с профессурою сражался...
Осуществляется мечта:
Я выдержал... Я не сорвался....
|
|