( фантазм )
Рабинович развернул газету, а мир не перевернулся…Хотя было отчего: то, о чем так упорно грезили писатели- фантасты, свершилось, наконец! «Телепортация»,- мгновенное перемещение тел в пространстве, стала такой же реальностью, как телевизор и телефон ! Японцы целых три фотона переместили! До них другие ученые перемещали только два… Дальнейшее, дело техники. Можно будет разложить Рабиновича на элементарные частицы и тут же, не отходя от кассы, собрать из них такого же точно Рабиновича где-нибудь…да хоть на Луне…
Но зачем это делать с Рабиновичем, когда есть арабы, которые давно уже сами себя разрывают на куски – так им не хочется жить рядом с Рабиновичем ?
А Рабинович, между прочим, гуманист: ему вовсе не доставляет удовольствия смотреть, как араб разрывается с помощью взрывчатки, ему гораздо интереснее решить этот вопрос методом бескровной депортации. Причем, взаимно: тебя депортировать от меня подальше, меня – от тебя. И все довольны. Почему бы нет?
И, не откладывая дела в долгий ящик, Рабинович тут же строчит «Е-мелю» в Японию, в лабораторию японского профессора : мол, сколько можно, господин профессор-сан, заниматься фигней собачьей ( все это в изысканно вежливых выражениях )- то есть чистой наукой, когда от тебя нынче зависит мирное урегулирование на Ближнем Востоке?!
И, представьте себе, японцы реагируют положительно, потому что в эпоху мгновенной телепортации между Дальним Востоком, где они живут, и Ближним, где мы мучаемся, расстояния практически сводятся к нулю. Какой-нибудь отмороженный «шахид» рванется где-нибудь в Димоне - и пол Японии как не бывало.
Короче: в городок горной Галилеи, где прозябает Рабинович. окруженный штыками минаретов, то есть арабскими поселениями, прибывает делегация японцев, увешанных разными невиданными приборами. У всех лица цвета старой слоновой кости, глаза «в минусе», зато зубы в плюсе.
- Сичаса,-говорят, - Рабиновица-сан, - мы вас будем немножика разбираться
на элементарная частичка…Но синачала вы нам даваите расписика, что не будете подаваться в судебиные инистанции, есили нам вас синова собираться не получится.
В ответ Рабинович выставлял два предварительных условия :
- Либо вы посылаете куда подальше моего злейшего друга Ибрагима, либо я вас посылаю обратно к вашей японской матушке .
Пошли к Ибрагиму. Подарили ему рисовое зерно, на котором записаны все суры корана, Ибрагим поверил – все равно прочитать нельзя - и согласился при одном условии: разлагаться вместе с Рабиновичем, но потом разлетаться в разные стороны : Ибрагим на восток, Абрам – на запад.
После чего японские ученые приступили к первому такого рода научному разделению враждующих народов. То есть поначалу решили попробовать на двух типичных представителях.
Сделали все тщательно, с японской аккуратностью. Элементарные частицы Рабиновича сложили в один пластмассовый контейнер с иероглифом, означающим «Рабинович», а элементарные частицы Ибрагима - в другой, с иероглифом «Ибрагим», соответственно. Так что перепутать было ну никак невозможно…
Если бы коза Ибрагима знала японский язык .Или хотя бы умела читать иероглифы. А то ведь покатала копытами, еще и рогами наподдала так, что коробки попереворачивались, крышки поотвалились – элементарные частицы все повысыпались и перемешались. Где электрон Рабиновича, а где протон Ибрагима - теперь сам черт не разберет. Японцы ужасно расстроились, решили, что следующий раз будут ставить на каждую частицу по иероглифу. А пока собрали все, что могли, с пола и ссыпали в агрегат.
Что они дальше делали я описать не могу : знаю, что «наука умеет много гитик », а что сие значит, - от меня скрывают. Но факт остается фактом: Рабинович без пересадки во времени, то есть фактически в то же мгновение, оказался на другом конце планеты посреди какой-то пешеходной улицы , запруженной гуляющими людьми, среди которых Рабинович, как ни приглядывался, не встретил ни одного арабского лица.
Надо немедленно дать телеграмму профессору, что эксперимент блестяще удался! – решил Рабинович, входя в помещение местного Центрального телеграфа, но только он наклонился к столику за бланком, как девушка, в окошке говорит:
- Что с вами? На вас лица нет!..
Рабиновича пот прошиб…Неужто япошки забыли лицо положить в контейнер?!..
- Где у вас зеркало?
- В туалете.
Бегом в туалет – а там ему навстречу…Ибрагим.
- Ео-мое!…И ты тут?! Мне теперь только тебя не хватает!
Но тут уборщица, которая торопилась домывать туалет, ставит вопрос ребром:
- Мущина, вы будете оправляться или с зеркалом разговаривать?
И Рубинович начинает с ужасом понимать: никакого Ибрагима тут нет – это он сам теперь Ибрагим!!!
Потянулся ущипнуть себя за ягодицу : а вдруг он спит?..И мельком увидел в зеркале… Рабиновича!..Так вот почему девушка сказала – на нем лица нет: ан-фас у него арабская морда Ибрагима, в профиль – жидовское лицо Рабиновича, , а вполоборота, как говорят, « на три четверти», - вообще, пустота, полный вакуум. Все ньюансы и полутона были, как оказалось, безвозвратно утеряны при ноль-транспортировке.
Японцам то что? Им хоть бы хны. Наука почивает на лаврах : эксперимент проводился с энной степенью допустимой приближенности. А пока у Рабиновича профиль свой, фас –Ибрагима…Вам мало? Так у него правая нога, на которой была мозоль, - бывшая своя, а левая досталась от Ибрагима. Попробуй теперь жить в ладу с собой! Если Рабинович утром встал с правой ноги – он терпеть не может Ибрагима, а если - с левой, то ненавидит Рабиновича. То есть, с какой бы ноги Рабинович не встал, он самого себя на понюх не переносит.
Дошло до того, что в один прекрасный ибрагимов день, он решил обвязаться поясом шахида , чтобы раз навсегда покончить с сионистским образованием в себе, но вовремя сообразил, что в рай угодит вместе с Рабиновичем. А делить там с проклятым неверным обещанных Аллахом девственниц, 72 штуки, хотя и четное число, Ибрагим-Рабинович принципиально не пожелал, отложил на утро…А утром проснулся Рабиновичем…
Ну… Рабинович-Ибрагим в свой сионистский день уж, было, вознамерился прибегнуть к точечной ликвидации Ибрагима-Рабиновича. Но, рассудив, что лишиться ноги, хотя и левой , и всю жизнь потом показываться людям только в профиль, будет как-то не совсем гуманно по отношению к самому себе ,в свою очередь, перенес на следующее утро ( «утро вечера мудренее»)…Но утром встал уже не с той ноги…
И так могло продолжаться до бесконечности…Если бы японские ученые не транспортировали вместе с еврееарабом Ибрагиморабиновичем чисто еврейскую привычку читать газеты.
И вот он разворачивает газету, а там пишут об одном профессоре, который совершил уникальнейшую операцию по разделению сиамских близнецов. Правда, операция окончилась неудачей. Но профессора это не остановило…А тут как раз подвернулся Рабинович. Который, не откладывая в долгий ящик, шлет Е-мелю по указанному адресу: мол…( на этот раз не профессор-сан, а профессор-сэр, или херр)…во имя мира на Земле, прошу Вас провести одностороннее размежевание между мной и Ибрагимом хирургическим путем!
Ну, профессор – сэр ( он же херр) провел соответствующее обследование и говорит:
- Вы, насколько я разбираюсь в медицине, не близнецы, даже – не братья.
- Ошибаетесь: арабы и евреи - двоюродные братья. Хоть у раввина спросите, хоть у муллы!
Профессор спрашивать не пошел, а повторил свое обследование на генном уровне…И, таки да, назначил сверх уникальную операцию - такой еще мир не видывал - по разделению двоюродных сионских близнецов.
И тут возникло неожиданное препятствие. Можно сказать, камень преткновения,…. Ну… с ногами кое-как разобрались, с лицами – тоже. А, вот, по центру, чуть ниже живота, как говорится, « камень преткновения повис в воздухе» - обнаружилась спорная территория, которую никто никому не захотел уступать. Так что дело дошло до международного суда
Ибрагим кричит:
- Это принадлежало мне, и только мне, у Рабиновича такого не было!
- Но кое-что все-таки было, - робко возражает Рабинович.-Хотя и не в таких масштабах. Хоть у жены спросите.
Ладно. Суд призывает жен, пять штук, одну- Рабиновича и четыре – Ибрагима, на предмет опознания предмета…(простите за тавтологию). И жена Рабиновича, неожиданно даже для самого Рабиновича, как увидела, так сразу и ухватилась за этот довод и не упускала до конца процесса, утверждая однозначно : это наше, и только наше – никому не отдадим!
Жены Ибрагима заявляли то же самое четырьмя голосами. Но пока суд решал в их пользу, профессор- сэр ( или херр) завершил свою операцию, и спорная территория осталась у Рабиновичей.
С тех пор так и повелось: когда чета Рабиновичей прохладными закатными вечерами прогуливается вблизи арабского поселения, жены Ибрагима, выбегая на плоскую крышу дома, грозят им вслед кулачками, швыряют камешки и кричат:
- Оккупанты!!!
|
|