В Европе
Дождём размыты силуэты,
неразличимы лица.
Бредут, как призраки, поэты
по улицам столицы.
Река зонтов, видавших виды,
как по лужайке тропка.
Расплескивают свет софиты
над тенями барокко.
Неповторимым обаяньем
семья балконов важных
утяжеляет лица зданий,
холодных и вальяжных.
Ласкает моросящий ветер
пастельные полотна.
Уютный эркер чист и светел.
...мост, площадь и колонна.
Отлив
Прислушайтесь к шагам отлива.
Они звучат неторопливо,
Играя галькой по ночам
В потоке лунного ручья.
Волны серебряные сколы
Ласкают бережно песок,
А тьма, что бархатом тяжелым
Легла на дальний огонёк,
Хранит величие молчанья.
Лишь парус – вестник ожиданья,
Приливом бредит до утра.
Идёт на выигрыш игра.
Акварель
Ручеёк родился из дождя,
замокрилась зелень под ногами,
листья отставного сентября
в ворожбе бесшумного огня
догорают в необъятной гамме
красок буйных вперемежку с днём,
робкой тени от сухой осины
и крикливой стаи журавлиной,
рваных туч, набросанных кругом,
и воспоминаний о былом.
... всё осталось милым и родным,
вечным,
но уже не молодым.
Этюд в движении
Сквозняк пронёсся, свечу задув,
И дверью хлопнул на прощанье,
Оставив нам воспоминанья,
Былых проказ уснувший дух
И счастье детства умыкнув,
Пылинок столбик в луче дыры,
Листок тетрадный с каким-то текстом...
И то, что было укромным местом,
Вдруг обнажило свои углы,
Где раньше жили смешные мы.
Радуга
Сквозь мириады призм, спускающихся вниз,
Из яркого луча, что тучей управляем,
В полнеба – солнца радостный каприз
Раскрыл свои врата, маня хрустальным раем.
Разложенный на спектр и преломлённый вновь,
Опять лучом он белым обернётся,
Но выданный секрет, как первая любовь,
Останется в душе и грустью отзовётся.
Не так ли наша жизнь, заведомо скромна,
Вдруг вспыхнет радугой слияния с природой,
Но, отразившись от оконного стекла,
Умрут её цвета, растают годы...
Больной лес
Стоят деревья рыжие,
Не рыжие, а ржавые,
Не ржавые, а мёртвые...
Кто выбрал им судьбу?
А, может, всё же выживут
Гиганты величавые
Над горем распростёртые?...
А лес стоит в снегу.
|
|