Стихи из цикла «Неволя»
Памяти мамы Б.М. Скорой
* * *
Видно, дал сигнал ей знаковый
Некий тайный вестовой,
Потому она так плакала
В день прощания со мной.
Налились колосья на поле,
Стебли желтые сильны…
Ах, как горько мама плакала,
Через год после войны!
С неба черного закапало,
Дождь в окно ее стучал.
А она все так же плакала
Да вздыхала по ночам.
Выходила к рельсам-линиям…
- Возвращайся, сын, скорей!..
Провожала в море синее,
А ждала из лагерей.
28.07.2001
* * *
Ты, песенка моя, лети, лети
Правдивой постарайся быть - до слога.
Какой нам свет указывал пути,
Какой ухабистой была дорога!
Нас убеждали, что живем не зря,
Нас изнуряли дисциплиной строгой.
Страну заполонили лагеря,
А мы шагали светлою дорогой.
Под небом полоскался алый стяг,
Лия елей на самомненье власти,
И вдохновенно на людских костях
Для всей страны мы создавали счастье.
Манил сияньем сказочный чертог,
И годы-стрелы пролетали мимо…
Век миновал, и — прах у наших ног,
Как будто вновь сгорела Хиросима.
5.09.2000
* * *
Я знать хотел судьбы замашки —
Насколько нрав ее суров,
Но я гадал не на ромашке —
На розе продувных ветров.
И что за дело до погоды —
Снега ль мели, или пески?
Я рвал бессчетно лепестки —
Отмеренные кем-то годы.
Мечтавший сызмала о море,
В мир угодил совсем иной,
Где, как ворона на заборе
Сидел нахохленный конвой.
Где сотни верст — не расстоянье,
А доля — тяжкая слега,
И где слежалые снега
Купались в северном сиянье.
Там нас товарищи народа
Учили понимать добро,
В любое время дня и года,
Замысловато и хитро.
Нам говорили год от году —
Таким сплоченным, словно жмых:
«Без хлеба и без выходных
Паши, и — выйдешь на свободу…»
Такою молодость была.
Теперь живу совсем иначе.
Я хлеб давно в карман не прячу,
Украв кусочек со стола.
16.12.2000
* * *
Строй унылый, серые бушлаты,
Пилорама, в шесть столбов навес.
По углам острожные солдаты
С трехлинейками наперевес.
И над ними буйная, хмельная
Песня, как восторг весенних рек:
«Я другой такой страны не знаю,
Где так вольно дышит человек!»
И под звуки ежедневно петой,
Кровью захлебнувшейся мечты ,
Падали ученые, поэты —
Головами полнились кусты…
Ах, Россия, мать моя родная,
Что творила ты в наш скорбный век!
Я другой такой страны не знаю,
Где сирот так много и калек…
* * *
Никогда — ни осенью ни летом,
При неоне, при огне свечей
Сам народ не убивал поэтов —
Это было делом палачей.
В том беда, что и зимой, и летом,
В снег ли, в дождь, или под ветра плач,
Но народный гнев за смерть поэта
Не изведал ни один палач.
Как ни горько, все же дело это
Принимает страшный оборот:
Всех своих певцов, своих поэтов
Равнодушный убивал народ
18.08.2001
* * *
Зарница мелькала вдали,
Вороны летели куда-то,
Четыре бывалых солдата
Неспешно колонну вели.
Ногами едва шевеля,
Надеялись люди на что-то…
Леса и болота, болота —
До боли чужая земля.
И я был там — юн и несмел.
Казалось порой, умираю
В сыром заболоченном крае.
И все ж умереть не посмел.
Живуч под асфальтом росток.
А я, подчинявшийся страже,
Не смел и надеяться даже,
Что путь приведет на Восток.
26.04.2002
* * *
Мне никогда не забыть промежутка,
Где привыкали мы к звону цепей.
Холодно, сыро и стыло и жутко,
Страх налипал, как к дерюге репей.
Что еще виделось, голода кроме?
Марши в тайгу в подконвойном строю.
Тем и запомнилась стылая Коми,
Уничтожавшая юность мою.
Сколько же тех, что седыми не стали!
Смерти уплачено все по счетам…
Кто-то хрипит мне:
- Да здравствует Сталин!..
Будто бы хлещет меня по щекам.
24.05.2002
* * *
Ударит неожиданно мгновенье,
Окатит душу всеохватный страх,
И вот уже цепей стальные звенья
Звенят на сбитых и больных ногах.
Насквозь пронзает Севера остуда,
Идешь в строю, неведомо куда
И допытаться силишься, откуда
Пришла к тебе кромешная беда.
Как сердце арестанта бьется в раже
Среди болотных хлябей и степей.
И никому на свете не докажешь,
Что ты рожден совсем не для цепей.
27.05.2003
* * *
Я в юность бы вернуться не хотел.
Там лес ночной напуган волчьим воем,
Там горек хлеб, там снег нещадно бел,
Там долог путь унылый под конвоем.
* * *
Может, быль, а может, сон приснился,
Или сказки колдовской изгиб.
Человек судьбе не покорился
И в острожной тундре не погиб.
И была ему за то награда –
Ветер, остудивший летний зной,
Моря Средиземного услада,
Желтый апельсин, как шар земной.
|
|