Как жаль, тебе не пел я колыбельных.
Тогда стихов и сказок я не сочинял,
Ни ментовскИх (увы), ни корабельных,
Не поумнел с тех пор, но кое-что понЯл.
Кого-то ты во сне ручонками ловил,
Так мал, что на предплечье помещался.
Еще ты сладко спал, когда я уходил,
Уже ты крепко спал, когда я возвращался…
И даже, если случай редкий выдавался
Мне спать тебя в кроватку уложить,
Ручонками своими вместо сна ты брался
Тянуть, щипать, крутить и теребить!
Потешный, словно маленький щенок,
Мне пузыри дарил беззубым ртом
И, по румяной попке получив шлепок,
Счастливым смехом наполнял наш дом.
Как жаль, что колыбельных я не пел,
Хоть с самого рождения не в голосе.
Эх, время сладкое в пеленках ты сопел;
Летела быстро жизнь – сплошные полосы.
К тебе был строг: что сказано – конец!
А приласкать и пожалеть - есть мать.
Суров и непреклонен должен быть отец -
Смешно, казалось, этого не избежать.
Теперь же поздновато - время упустил,
С тобой не наобщался вдоволь маленьким,
Вот вспомнил прошлое, чуть загрустил…
Моя вина, все детство рос ты «маменькин».
Ах, если б зная все, да заново начать,
Чтоб сердце сожалением не корчилось,
Но времени уже проставлена печать
Все!!! Время колыбельных кончилось!
К тебе, бывает, в спальню ночью захожу
И слышу вдруг мужского храпа звуки...
Ты вырос? Что ж, теперь до внуков погожу,
И колыбельную мою, даст Бог, услышат внуки.
|
|