У меня на душе не осталось ни единой приметы.
Коммунисты глотают водку с трофейным марафетом.
На Пискаревке скрипят целый день погребальные сани.
Савичевы умерли все.Осталась одна Таня.
Цепляюсь за борт уходящей на фронт машины,
Свой взгляд зарываю в упавшую с неба листву.
В моем роду всегда погибали молодыми мужчины.
В Синявинских топях я тоже сегодня усну.
От мерзлого грунта, от запаха танковой гари,
От медленной пули направленной в левый висок,
Мне не о чем думать, и я остаюсь благодарен,
Любимому городу, памяти в несколько строк,
И той заводской проходной и осеннему Летнему саду,
Тишина позвонит по мобильнику из-под руин.
В приближении осени я ощущаю блокаду,
В наступлении холода - близость твоих именин,
Мой блокадный ребенок, распятый крестом на оконце,
В колтуне красных вшей узнающий последний закат.
"Зажигалкою" с крыши в колодец отброшено солнце,
И в тифозной горячке по стеклам течет Ленинград.
|
|