(Жёнам английских моряков конвоев
Второй Мировой войны посвящается)
Ты прислал мне письмо – очень чёткий и бисерный почерк…
Двадцать лет я ждала эти три драгоценных листа…
Мудрость жизни и опыт сквозят из рыдающих строчек,
Эхом прошлой любви утихая… за ним – пустота…
Помнишь, ты говорил о снарядах в корму - многоточьем,
Как ты плыл и не чуял почти отмороженных ног?..
Видно, нам суждено было встретиться той белой ночью
Средь опасных, соленых от крови, морей и дорог…
Ты не знаешь, родной, что «невеста» твоя постарела
(лишь одно только фото увёз – мне на нём двадцать два…)
Там, в МурмАнске, когда ваша миссия кончила дело,
Ты вернулся домой – в Альбион, мы простились едва.
В сорок пятом потом ты вернулся ко мне издалёка,
Мой любимый моряк…и цвела, как шальная, сирень!
Но отпущено нам было мало счастливого срока-
Год любви пролетел, как один незаконченный день:
Мы с тобою в Москве и работаем вместе в посольстве,
Но закончится год, и домой ты уедешь опять.
Дым холодной войны неприятного горького свойства -
Остужает сердца…Нас останется здесь тридцать пять
Ваших жён и невест – настоящих, а не одалисок.
Вы стояли в пикетах, чтоб нас отпустили к мужьям.
Отпустили лишь двадцать, но я не попала в тот список,
И осталось мне ждать новой милости к бывшим «друзьям»…
Ты, не знаешь, родной, и, наверное, это неважно,
Сколько было арестов – казённых домов и дверей,
Как ломали меня, чтоб созналась в «своём шпионаже»
И сослали в Сибирь, на пятнадцать годков лагерей…
В долгих страшных путях не студил меня холод разлуки,
Как бы ни было трудно, и как бы ни щерилась ночь.
Помню Лиду Русланову, как она топит буржуйку,
Чтоб без валенок, нам, добротою, как песней, помочь…
Вспоминаю порой среди нар многолюдных теплушек,
Шуру Гринхолдж и Наденьку Болтон, и Лялечку Берк,
Как делили мы хлеб на осьмушки… капусту в болтушке…
Выживая любовью в краях, где не жил человек...
Свой намеченный срок я несла, не склоняясь, не горбясь,
Билось в сердце моём бесконечное эхо любви –
Никакой вертухай не заглушит ликующий голос,
Никакой держиморда не сможет его подавить!
Я прошла через всё, а прошедшее - больше нестрашно.
Ты мне пишешь, что плакал впервые, меня потеряв,
Что профессор теперь, и что с русской женою Наташей
Доживать тебе век и на яхте ходить по морям…
Я не плачу давно – я живу своей светлой любовью –
Тем пронзительно-трепетным чувством сильнее разлук –
Эхо нашей любви не смешается с горечью, болью.
Ни о чём не жалею и помню тепло твоих рук…
В ярких радостных днях вспоминаю счастливые лица,
Флаги нашей Победы в сиянье небес - окоём!
Эхо чистой любви, ты со мною, пока будет биться
Безутешное сердце в неженском надрыве своём…
Я сыта этой жизнью, но только не этой любовью,
Мне надежду дарившей спасеньем на самом краю.
Пусть она не сбылась…
Положите письмо в изголовье
Мне, когда я умру.
А пока я живу - я люблю!
|
|