Я вишу в пустоте, здесь тоскливо: ни чёрта, ни Бога...
Из искуственных маков я ловко сплетаю венки.
Белопятые зайцы петляют по лунным дорогам,
И мои несбывания снова обидно легки.
Я клюю, как пшено, незаметно текущее время,
И ломаю картонные замки, и строю мосты,
И с невинной бестактностью вновь наблюдаю за теми,
Кто - как кажется мне - с нарисованным Богом на "ты".
Я тяну на себя одеяло резиновых будней,
Я слагаю, как пазлы, фигурные злые слова,
Я питаюсь нектаром, не хуже заправского трутня,
Мои музы - медузы, а муки - морская трава.
Наблюдая себя с высоты нелихого полёта,
Я стараюсь не видеть бессмысленно-умненьких глаз...
Моё сердце - паршивый оркестрик - гремит на три счёта,
И под спелое "бум-ца-ца" ноги пускаются в пляс.
|
|