Город в наследство
Привет из Черновцов
(Фрагмент романа-поэмы «Семья»)
...Глава двадцать первая. Мужество
...Я помню золотистый пляж,
И оживленный город -- Варну,
И ласточек ажиотаж...
Я вспоминаю благодарно
И звезды в черной глубине,
И волн ласкающих объятья,
И нестинариев, в огне
Плясавших беззаботно... Вспять я
И рад бы повернуть часы
Вернуть и время то и место...
Увы! Опять "цветут овсы"...
До Варны мне -- как до небес. Там
Я двадцать лет тому назад
Прибрежной негой наслаждался...
...Отец – был выброшен десант ---
За Варну с недругом сражался.
Возможно, что на тот песок,
Где я валялся в сонной лени,
Он вдруг упал и встать не мог:
Подсечкой жесткой под колени
Огонь его ударил. Он
Увы, не нестинарий. Болью
Невыносимой ослеплен.
Ах, если б это было ролью,
Всего лишь, в фильме про войну,
Мог режиссер кричать "Не верю!"...
Из рваной вены гнал волну
Насос грудной. Спешили вену
Ремнем перетянуть бойцы...
-- Эй, где носилки? Санитары!
Берите... Коль отдаст концы,
Стреляйтесь сами!
Тары-бары
Кончайте, В госпиталь его
Без промедленья!
...Бой за Варну,
Жестокий продолжался. Вон
Фашистов выметали. Парню
Не повезло -- иль повезло:
Здесь разночтения возможны.
Кто невредим остался -- злом
Сочтет такую рану. Можно
Ее удачей счесть большой
В сравненьи с теми, кто расстался
В бою с бессмертною душой...
Он пуле разрывной попался,
Осколку мины ль -- все равно --
Итог: он в полевом санбате.
Кому что в битве суждено,
А это вот досталось бате...
Сумели кое-как врачи
Остановить кровотеченье,
Сложить костей осколки... Чти
Военных медиков уменье.
Сегодня, может, с той бедой
Хирурги справились бы легче...
Хотя... Чеченскою войной
Парней калечит и калечит...
...Идет сорок четвертый год...
Сентябрьский дурман лаванды...
Народ болгарский восстает,
Фашистов изгоняя, банды
Фашистской швали из страны
Огнем, как плесень, вычищая.
Минуты мирной тишины,
Свободы -- счастьем ощущая.
...Из полевого -- в лазарет
Доставлен городской военный.
И для него сражений нет,
Вот разве только с болью. Стены
Палаты, потолок, окно --
Его три степени свободы,
А что с ногой -- неясно, но
Понятно -- не фонтан... Исходы
Подобных ран -- не предсказать.
Надежда: молодое тело
Само способно заживлять
Ранения. Не без предела
Конечно... Может, повезет?
Он встанет на ноги, как прежде,
Пройдет по улице, пройдет
По лестнице -- поверь надежде --
Как говорится, на своих
Двоих – простое это счастье
Осознаем, когда под дых
Судьба дает -- и рвет на части
Мечты и планы... Впрочем он
Еще надеется на чудо...
-- Матрос, к тебе пришли...
Не сон?
Кто знает обо мне, откуда?
Высокий смуглый господин,
С супругой, девушка меж ними...
-- Семьей решили: посетим
Освободителя. Поднимем,
Поставим на ноги. Врачей --
Понадобится -- всей Европы
Мы привлечем...
Отца речей
Матрос уже не слышал. Стропы
Невидимые натянул
Меж ним и девушкой Амурчик...
Глаза бездонные... Вздохнул --
И боль забыта... Как огурчик!
Вот только встать ему нельзя...
Папаша говорит по-русски:
Мол, жизнь прошла еще не вся,
Он лишь в начале, чтоб получше
Она сложилась и прошла,
Совет -- в Болгарии остаться.
Здесь море, солнце и тепла
Сердечного -- на всех. Бояться
Не нужно, что чужой язык --
Он с русским схож, его осилит
По молодости парень вмиг.
Чтоб не скучалось по России,
По-русски может говорить
Хотя бы с ним, других немало...
-- Найдется и на ком женить,
Хоть на Ларисе... Запылала
Щека у девушки огнем,
Но взгляд не отвела от парня...
-- Работу здесь тебе найдем,
Построим дом -- и город Варна –
Однажды вы сроднитесь с ним...
-- Мне б поучиться надо где-то...
-- Конечно. Надо молодым
Учиться. Университета
Любой -- на выбор -- факультет
Тебя возьмет -- ведь я же ректор...
-- Как в сказке... Может это бред?
-- Не бред, боец... Да, в жизни редко,
Но происходят чудеса:
Ты -- копия -- наш сын погибший,
Ларисы брат. Во все глаза,
Ты видишь, смотрит...
Вдруг охрипший,
Болгарин жалко заморгал --
И горестно навзрыд заплакал...
Матрос несчастно простонал --
И у него из глаз закапал
Противный неуместный дождь...
Вдруг осознались все потери...
Жена болгарина и дочь --
В слезах...
Тут отворились двери --
В палату не вошел -- вбежал
Дежурный подполковник-доктор.
-- Эй, что за слезопад? -- вскричал.
-- Вредитель несомненный тот, кто
Нарушил раненых покой...
Я прекращаю посещенье!
-- Простите, доктор, дорогой,
Так получилось, Совпаденье...
А можно, мы еще придем?
-- Что ж с вами делать, приходите,
Но только с радостью, при том,
Что радость -- и сама -- целитель...
Душа матроса ожила,
Мечтой затеплилась туманной...
Лариса через день пришла
Опять. Одна, без папы с мамой.
Она по русски -- ни гу-гу,
Он по болгарски ни бельмеса...
Казалось, что с девичьих губ
Цветы слетали...
-- А, невеста!... --
Знакомый доктор забегал
В палату будто ненароком.
На парня с девушкой взирал
Сердитым командирским оком.
Но им-то что до всех врачей,
До командиров, до Вселенной...
Безмолвный разговор очей,
Возвышенный и откровенный.
Он выражал согласье душ...
И мир сверкал в алмазных росах...
Но словно бы холодный душ
Обрушил доктор на матроса:
-- Забыл в какой стране живешь?
Нельзя тебе дружить с ней, парень.
Войну прошел, а ни за грош
В дни мира сгинешь. Враг коварен...
Он заклеймит тебя: шпион!
-- Болгарский, что ль?
-- Да хоть турецкий --
И поминай как звали...
Сон
Счастливый таял... Он советской
Действительности знал черты:
Ведь полстраны -- "враги народа"...
Врач продолжал:
-- Бессилен ты
Перед системой зверской. Года
Не проживешь. Ведь ты -- еврей...
-- А вы?
-- И я... Пример фашистов
Для них заманчив. Поскорей
Решат нас извести. Неистов
В своей жестокости тиран...
-- Вы так со мною откровеннны...
-- Спасти тебя хочу, чурбан!
Хотя ты прав. Здесь даже стены
Ушами СМЕРШ'a каждый звук
Улавливают, недовольных
Хватают беспощадно... Друг,
Я знаю, расставаться -- больно.
Но ты подумай и о ней,
О девушке... Ее ведь тоже
Не пожалеют... Ей больней
Придется в лагере. Итожа
Все сказанное: есть приказ --
Тебя к отправке приготовить
В Союз сегодня...
-- Вот те раз!
Хоть попрощаться бы!
-- Напомнить
О СМЕРШ'e?
-- Ясно...
Вот и все.
Судьбы колеса повернули
Обратно.
Ночью пересек
Границу поезд при Вадуле...
Вокзал... Красивы, как дворцы
Все европейские вокзалы...
-- Приплыли. Город Черновцы...
Надолго ль с ним судьба связала?
Опять палата и врачи,
Вновь перевязки, процедуры...
-- Ну, что там доктор?
-- Помолчи,
Дай поразмыслить... --
Бросил хмуро
Суровый здешний эскулап...
-- Не вижу выхода иного --
Лишь ампутация...
-- Куда б
Еще мне обратиться? Ногу
Спасти хотелось б...
-- Эх, матрос,
Пораньше бы на месяц -- что-то
И можно б, а сейчас -- некроз
Взялся за черную работу.
Кость отмирает, говоря
По русски -- и боюсь гангрены...
-- Что ж, режьте, если так... Моря
Мне отрезаете... Лишь стены
Останутся...
...И потолок,
Окно в палате... Боль по новой...
-- Все хорошо прошло, сынок,
Теперь поправишься... Суровый,
Видавший, может, сотни тел,
Войной разорванных в отрепья,
С большим сочувствием смотрел
На раненого парня... Третья
Та рана знаковой чертой
В судьбе сказалась -- видно, карма
За прогрешенья предков... Той
Вдруг раной жизнь сместилась... Варна
Осталась где-то, как мираж,
Как сказка из не нашей жизни.
Забудем, ладно... Ведь пора ж
К любимой привыкать Отчизне
Теперь -- по взрослому. Учтя
Свою печальную особость
И с нею свыкнувшись. Хотя
Еще открыта рана... Совесть
Однако ж, не дает забыть
О тех, кто отдал жизнь за то, чтоб
Он мог, хоть и с увечьем, жить.
И, как ни трудно, горько, тошно,
А встанем -- и начнем ходить.
Сперва на костылях привыкнем
Потом протез освоим... Жить!
Господь поможет, люди... Мы к ним
Претензий не таим, обид...
Не проживешь судьбу чужую,
А со своей смирись... Хранит
Всевышний... И соображу я:
(Раздумья не равняй тоске,
И будь открыт для озарений)
Чем мне занять себя и с кем
Пройти мой путь без ухищрений.
Еще мне в жизни повезет,
И счастье я не раз окликну...
Тем часом сорок пятый год
Вошел застенчиво в калитку.
Он все еще в огне боев,
Он все еще горячей кровью
Бойцов наполнен до краев,
Но в то же время мирной новью
Родные дышат города...
Война покинула пределы
Великой Родины... Орда
Фашистой мрази вспять летела,
Могучим вихрем взметена...
Весь госпиталь надеждой полон,
Что очень скоро та война
Совсем угаснет... Черный ворон
Над каждою в стране семьей
Не станет виться с мрачной вестью..
И не пылать душе самой
Слепящей ненавистью-местью,
А воссиять в любви, добре
Воспрянуть красотой весенней...
...Гляди-ка... Нынче во дворе
Расцвел чудесно куст сирени!
Он всю округу напитал
Благоуханным наслажденьем...
А репродуктор -- Левитан
Своим взрывает сообщеньем.
Едва звенящий, как струна,
Тот бас, наполненный сияньем,
Зарокотал -- и вся страна
Воспряла общим ликованьем.
Да что -- страна? Весь мир тем днем
Захлестнут счастьем небывалым.
Победа!!! Город за окном
Пел и смеялся. Старый с малым
Не мыслил в четырех стенах
В тот час восторга оставаться.
Пьянила радость и в сердцах
Цвела любовь...
-- Пора надраться, --
Один из раненых сказал.
-- А ну-ка, у кого "штамповки", -
Бросай сюда! -- И набросал
Часов трофейных упаковки.
И каждый внес достойный пай,
И медсестричку с той валютой
Послали в лавку...
-- Наливай!
-- Пьем за Победу!
Той минутой
Как будто каждый оправдал
Свои раненья и увечья.
И алкоголь бойцов не брал.
А третий тост -- без слов...
О вечном
Упокоении друзей,
С которыми огонь и воду
Прошли и у которых злей
Судьба... Хорошую погоду
Тот май Победе подарил.
И кто-то запускал ракеты,
А кто-то в облака палил
Из ППШ. Но звуки эти
Ни в ком не вызывали страх,
А порождали ликованье
В уставших от войны сердцах.
Всю ночь народные гулянья
Не прекращались в Черновцах...
Мечталось раненым: дотерпим,
Потом -- пусть в шрамах и рубцах --
Едва поднимемся, окрепнем --
И заживем! И в их мечтах
Жизнь мирная казалась раем...
Оно-то так -- да и не так...
Хотя от пуль не умираем,
Но для того, чтоб просто жить
С людьми и совестью в согласье,
Не раз геройство проявить
Потребуется в одночасье.
... Он вышел в город в первый раз.
Весенний день сверкал. Трамваи
Звенели... Радовали глаз
Цветы на клумбах. Торговали
В лавчонках частных и съестным
И чем угодно... Душу грели
Приветливые лица. С ним
Здоровались... Кругом евреи...
Он -- то в троллейбус, то в трамвай...
И в их окне, в квадратной раме
Себя красивый город-рай
Показывал, как на экране.
Покостылял на рынок. Щедр
Он был садов и нив плодами,
Видать, земных не портя недр,
С землей дружили и трудами
Насущный добывали хлеб...
Он, слыша за спиной: "Сарака...",
"Ругательство", -- подумал... -- "Где б,
Деньжонок взять?..." И словно знаку
Невидимому подчинясь,
Ему торговки торопливо
Дают съестное... Не чинясь,
Берет...
-- Спасибо! А могли б вы
Сказать: "Сарака" -- как понять?
-- По местному то есть -- бедняга...
И боль вернулась... Будем знать:
Чтоб просто жить -- нужна отвага...
Отец мой рано стал седым
Взяв мужество судьбы основой...
Перетолкуем, посидим
В раздумье пред главою новой...
Глава двадцать пятая. Памятник Победы
Подумать только: шестдесят
Промчалось лет с тех дней суровых,
Что до сих пор огнем горят
В сердцах -- и воплощаясь в слово
Нас поражают до глубин
Источника и чувств и мыслей...
А те, кто пал в боях, любим
Навечно... На Днепре и Висле,
Над Волгой, Влтавой и Невой,
У врат морских и над Дунаем --
Мемориалы... Огневой
Пронесся вал над миром. Знаем
Своих погибших имена...
Не знаем только, где могилы,
Где город, улица, страна,
Могильный холмик, где могли бы
Мы помолиться о душе
Истаявших в тумане рока...
Мемориалов камень, жесть --
Заменой тех могил... Из окон
Любого города в стране
Увидишь камни обелисков --
Напоминаньем о войне,
О горе, об ушедших близких...
...Восторженный парад в Москве
Был полон торжеством безбрежным.
Одной колонны во главе
Шагал пред Мавзолеем Брежнев.
Тот самый, Леонид Ильич,
Недавно ставший генералом...
В войска вернувшись, бросил клич:
-- Давайте-ка, хотя бы малым,
Мы благодарно воздадим
Долг нашей памяти солдату
Советской Армии... Хотим
Ему, товарищу, собрату
Воздвигнуть первый монумент,
Достойный подвига и славы,
Здесь, в Черновцах...
(Где в тот момент
Почти что на краю державы
Штаб восемнадцатой стоял
Победной армии, ГлавПУра...)
Обком идею поддержал...
И скульптор изваял фигуру:
Солдат со знаменем в руках,
Шпиль обелиска за спиною...
В красивом сквере, что в цветах
И в пышной зелени весною,
Военопленные цемент
Месили и тесали камни.
Соорудили постамент --
Трибуну с черными венками.
(Видать, идею Брежнев дал,
Шагавший перед Мавзолеем
Парадом, -- после возмечтал::
-- И мы на массы поглазеем
С трибуны, а они на нас --
На небожителей -- с брусчатки...)
-- Ну, что ж, матрос, пришел твой час,
С судьбою не играют в прятки.
Считай, что рана зажила,
Протез тебе мы подарили --
Пора прощаться. Не со зла
В жизнь выпускаем... Или -- или...
Пора, братишка, начинать
В свободном плаванье маневры,
Трофеи жизни добывать
В сраженьях с вязким бытом. Нервы
Нужны здесь крепче, чем в бою
И воля, что металла тверже.
Ты сможешь. За судьбу твою
Не опасаемся. Итожа
Наш разговор -- вот твой пакет:
Бумаги для военкомата...
И все, назад дороги нет,
Пойдем тогда вперед, ребята!
-- А где б хотел ты, фронтовик,
Осесть, причалить, поселиться...
-- Да в Черновцах! Уже привык...
По нраву улицы и лица...
-- Ну, что ж, попробую помочь... --
Был собран военком и краток...
-- Чтоб воду в ступе не толочь --
В одной из деловых тетрадок
Найдем полезный номерок --
И тут же позвоним... Порядок!
-- Привет! Ну, как ты? Городок
Весь накормил? Да, надо, надо...
Ты тоже строишь монумент?
А как? Даешь материалы?...
Послушай, тут такой момент...
Матрос один -- геройский малый,
Вчистую списан... Поддержи...
Хотя бы в общежитье место
Найди -- с чего-то надо жизнь
Начать... Да нет, мне все известно:
Матросу -- девятнадцать лет,
Три года в драке, трижды ранен...
Считать-то сам умеешь, нет?
В шестнадцать, даже чуть поране...
Нет ни кола и ни двора,
Родители погибли... Тундра!...
Чуть ни с детсада -- и "Ур-ра!"
Верней -- у моряков -- "Полундра!"...
Найдешь? Ну, что ж! Ты человек!
... Здесь благодарность неуместна...
Я забегу на чебурек,
Тогда и потолкуем... Честно!...
-- Итак, порядочек, матрос,
Считай, что койкой обеспечен.
Решил с налета твой вопрос,
А больше-то помочь и нечем.
Ты отдал Родине, что мог,
А Родина... Об этом после...
Иди, врубайся в жизнь, сынок,
Давай отпор недобрым... Козни
Бесчестных в корне пресекай!
Учись -- и вырвешься из тлена...
Жизнь штатская, увы, не рай...
Но ты пробьешься постепенно...
И вот он -- штатский. Он живет
В мансарде. Местный трест столовых
Общагу держит здесь. И вот
Совету братьев Воробьевых,
Соседей по общаге, влет
Последовав, пошел в студенты:
Не хохма и не анекдот,
Чтоб вмиг сорвать аплодисменты --
В торгово-кулинарной он
Учиться начал на завмага.
Он в математике силен
В торговых книгах и бумагах
В два счета разобрался. Вновь,
Он в школе -- первый, как когда-то, -
И выбран старостой... Готовь
Уроки, парень... Для возврата
К нормальной жизни -- первый шаг --
Учеба -- это верный выбор...
-- Легко учиться натощак?
Вопросы задаете! Вы бы
Попробовали: день-деньской
Прожить без хлеба и без чая...
Один, как перст, в толпе людской,
Что бед чужих не замечая,
Кружит в бесцельной суете...
Спасибо Воробьеву Боре:
Шеф-повар чайной, в нищете,
Как все, но не оставит в горе
Соседа: угощал порой
То в чайной, то в самой общаге...
Котлеткою полусырой,
Пустыми жиденькими щами...
Так удавалось выживать
Пока учеба продолжалась...
Ремень матросский уменьшать,
Держаться, не давя на жалость.
Но вот учебе вышел срок
И говорят ему:
-- Пока ты
Без опыта, пойдешь, сынок
К завмагу Яше в практиканты.
Ура! надеждами расцвел
Апрель сорок шестого года.
Неужто вырвался из зол?
В мечтах не спится до восхода.
И в час назначенный, с утра, --
Он на проспекте, где развилка:
А там, повыше -- мастера
Возводят монумент...
"Горiлка" --
Простая вывеска-манок --
Не требуется перевода.
Губастый парень, на порог
Уселся:
-- Рано, нету хода...
-- Я к вам на практику...
-- Дождись
Завмага Яшу, он здесь -- главный.
Давай-ка рядышком садись,
На костылях-то ждать... И славно!
Я Боря Эрлих, а тебя
Зовут?... Понятно... Значит, дрался?
Мне не пришлось, а брат...
Губа
У парня кривится...
-- Сражался
Брат Сема с немцем -- и погиб...
Отец погиб на фронте тоже...
И Яша воевал... Могли б
Взять и меня, да видно позже,
Чем нужно фронту, был рожден --
Не отомстил врагу за близких...
А вот и Яша... Знаешь, он --
Мужик нормальный...
-- По записке
Из школы...
-- Значит, практикант?
Ну, ладно, что ж -- помощник, славно.
Большой не нужен здесь талант,
Порядочность нужна. Исправно
Сперва клиента обслужи,
Не унижаясь недоливом,
Бумаги в четкости держи...
Да не мешай горилку с пивом,
Чтоб не болела голова...
Шучу... Ты как по этой части?
-- Не увлекаюсь...
-- Здесь раз-два --
И спился... Чтоб такой напасти,
Беды всей жизни избежать,
Остаться мужиком нормальным,
Себя положено держать
В железных рамках капитально.
Вот весь вступительный доклад.
О прочем -- инструктаж Бориса...
Сработаемся -- буду рад,
И ты не пожалеешь... Бриться,
Конечно, нужно каждый день,
Одежду чистить и утюжить --
Работаем среди людей...
Ну, я на базу... Если нужен,
Ты, Боря, знаешь, где искать...
Трудитесь, парни, не ленитесь...
-- К подруге двинул... Открывать
Давай.
-- Эй, хлопцы, не ломитесь...
По очереди... Всем налью
Я ворошиловскую норму
Для бодрости... А вы в гальюн
Подъезд не превращайте... Форму
Еще не сняли, но уже
Расстаться с совестью спешите...
Поди, в казарме по нужде
Ходить стеснялись бы? Грешите
Не там хотя б, куда самим
Вам приходить за угощеньем...
Неужто не противно?
С ним
Никто не спорил...
Без смущенья,
Однако ж, местные дворы
И подворотни -- туалетом
Вмиг стали... Не хухры-мухры
Для флотского... Цыган за это
Вылизывать бы приказал
Всю территорию района...
Да что же делать? Разливал
Он мерной чаркой из баллона
Кому по сто, сто пятдесят,
Кому по двести грамм в стаканы
Граненые... Пути назад
Пока не видел... Было странно
Себя в обличье шинкаря
Воспринимать неадекватно...
Подумалось: в торговцы зря
Пошел, но нет пути обратно,
Пока не оперился. Здесь
По крайней мере можно выжить.
Сейчас, пока разут, раздет
Не до капризов...
Боря:
-- Мы же
Не вечно будем водку лить.
Я вот кино люблю. Мечтаю
Я киноинженером быть
И стану. А пока, считаю:
Есть заработок -- и лады...
Опишем, кстати, эту точку:
Торговый залик -- три на три,
Кладовочка, где с водкой бочку
Разместишь лишь с трудом. Притом,
Что здесь в коробках -- папиросы...
Алтарь-прилавок, а на нем --
Бутыль с напитком... Есть вопросы?
Таких питейных уголков
В том городе, пожалуй больше,
Чем булочных.... Народ готов
В угоду власти спиться... Вот же,
Пример, свидетельство о том,
Народ для власти -- просто мусор.
Пыль лагерная...
-- Все путем,
Еще налей, матрос!...
Закусок
В той точке не припасено.
Пей и кури... Спивайся, значит
И скуривайся... Дуй на дно,
А сдохнешь -- тоже не заплачет
Власть по бедняге... И невмочь
Лить водку, позволяя мыслям
По черепу бродить... И ночь
Потом бессонницею кислой
Все тянется... Но Первомай
Пришел с восторгом демонстраций,
Цветами, песнями... Снимай,
Фотограф, монумент! Оваций
Достоин скульптор. Встал солдат
Со знаменем... А над трибуной
Звучали здравицы. И рад
Был каждый, пожилой и юный,
Весенний праздник в первый раз
Встречать под мирным небосводом,
И выпить, и пуститься в пляс,
И песни жарких лет с народом
Попеть негромко, от души,
И снова помянуть собратьев
Безмолвным тостом... Мир, дыши
Весной цветов... И легких платьев
Веселый ситчик, расцвети
Гулянье пестротою радуг...
-- Матрос, чего уж там, прости...
Ну, выпил... Так сегодня ж праздник!
Ну, не смотри, как прокурор,
Налей еще -- я норму знаю.
Ведь столько дней прошло с тех пор,
Когда перед войною маю
Мы возливали...
Примирил
Тот праздник с водкою отчасти
Матроса, мудрость подарил...
Ведь и ему казались счастьем
"Мир, труд, май" -- лозунги весны...
А главный праздник -- День Победы
В свой срок явился. Для страны,
Еще не позабывшей беды,
В сорок шестом -- он был святым...
Не отдыхала "точка" Яши,
Лилась "горiлка"... А с фаты
Невест, что поклониться павшим,
Шли к монументу в этот день
С торжественными женихами,
Лилось сиянье и сирень
Пылала, как светильник в храме...
-- Матрос, доволен я, что ты --
В моей команде -- честный парень --
Удача и прикрытый тыл. --
Был Яша слогом лапидарен.
И более не тратя слов,
Достал он стопочку дензнаков...
-- Ого!
-- С почином! Будь готов!
-- Всегда готов, товарищ Яков!
Хватило денег на костюм,
Рубашки и на жизнь осталось...
В судьбе чуть посветлело. Дум
Однако ж горьких не касалось:
Нет, он бы не хотел весь век
Ни водку лить ни за прилавком
Торчать... Пора судьбы разбег
Начать учебой... Он порядком
Уж задержался... Решено:
Цель -- аттестат вечерней школы.
Пока побуду с Яшей, но
Пусть совесть не тупит уколы.
... В тот майский день толпа текла
Сквозь "точку", как всегда, -- транзитом.
Вдруг в дверь красавица вошла,
Похоже -- не с простым визитом.
Короткий на матроса взгляд --
И дальше шествует -- в кладовку.
-- Эй, вы куда? Нельзя! Назад!
И отчего-то вдруг неловко
Матросу, подступает страх...
А "мимолетное виденье":
-- Я к Яше. Я его сестра...
Невероятно! Наважденье!
Ведь в сны его, его мечты --
Она, она являлась тайно...
-- Я подожду?
-- А вы... А ты...
Живете в Черновцах?...
Витально
Та встреча в прописях судьбы
Предназначалась...
-- По душе вы
Пришлись мне...
Заходили бы...--
Просил матрос...
С улыбкой Шева
Вниманья знаки приняла,
Но ничего не обещала...
Поэма, собственно, пришла
К концу, судьба моя -- к началу.
Поскольку через энный срок
У Шевы я на свет родился...
Матрос взял на руки:
-- Сынок!...
А я всю жизнь отцом гордился:
Одолевая нищету,
Московский вуз окончив первым,
Потомкам задал высоту,
Став первоклассным инженером.
При этом жилы рвал в трудах,
Чтоб заработать на леченье,
На кашу мне... В его мечтах
Ученым был я... Чтоб ученье
Я вынес и не знал проблем,
Безденежьем не угнетался,
По пусковым объектам всем
В стране годами он скитался...
И мама тратила себя
Самоотверженно и полно,
Чтоб я поднялся... О, Судья
Небесный, я с мольбой покорной:
Всевышний, в этот важный миг --
К тебе с мольбой я, главной самой:
Будь щедр и милостив для них,
Моей опоре -- папе с мамой.
Дай Господи, им долгих лет,
Здоровья, радости, покоя!
Вот здесь и завершу сюжет
Поэмы дрогнувшей рукою...
Добавлю лишь: я в брит мила
В честь деда наречен:
-- Иосиф!
С чем и живу... И жизнь была
Счастливой, в общем-то... Вопросов
Прошу мне здесь не задавать...
Возможно, мы в другой поэме
Однажды встретимся -- как знать --
И к новой обратимся теме...
Практика в Черновцах
Позади у меня стержневой третий курс МГУ.
Я женат – и вот-вот ожидаю прихода потомка.
Ощущенье, что я перед городом нашим в долгу:
Я уже в журналистике, кажется, что-то могу...
-- Так махнем в Черновцы, -- говорю я супружнице, -- Томка!
Я звоню в Черновцы:
-- Это радио? Здравствуйте. Я
МГУ-шный студент – и хочу к вам на практику... Можно?
Нет, не нужно жилья: в Черновцах проживает семья...
И язык украинский отличный – он гордость моя...
Да, знаком «репортер»... А студийные? Тоже несложно....
Ладно, еду, спасибо! Быково, Жуляны – и вот
Мы втроем в Черновцах... Третий в маме летел без билета....
Там, конечно, в честь встречи над городом дождик прольет...
А какое над городом ясное солнце встает –
В Черновцах начинается это волшебное лето...
Первый день на работе. Планерка. Меня Романюк,
Председатель, достойно представил всему коллективу –
И задание выдал... Подумалось: точно – каюк:
Первый раз интервью брать на пленку... Не справишься, друг –
От позора – хоть в петлю... Ну, точно -- не быть тебе живу...
Был объявлен указ: обязательно с этого дня
Для дебилов и гениев – среднее образованье...
Вот с указом в связи в украинскую школу меня
С «репортером» послали... И вот – по жаре семеня.
Размышляю, как мне не сорвать боевое заданье...
Семеню... Впереди – Черновицкий университет...
МГУ-шному мне даже стало немного завидно:
Ведь такого дворца и в столице, поверьте мне, нет,
Точно сказки арабской в мираж воплощенный привет...
Здесь учиться, конечно, приятно и очень престижно...
Вот девятая школа... Директор немного смущен...
-- Мне давать интервью никогда прежде не приходилось...
Предлагает: а что, коль ответы толковые он
По бумажке прочтет? Я подумал: идея! Спасен!
Вмиг шпаргалка ему, заодно и себе сочинилась...
Я – вопрос по бумажке, а он по бумажке – ответ –
Разыграли вдвоем это пропагандистское шоу...
Было ль стыдно – не помню... Возможно, что – да, может – нет...
Только вот я в эфире – и город со мной тет-а-тет,
Город слушает мой «одобрямсик» про среднюю школу...
А потом был указ, дескать пьянствовать больше – ни-ни!
Под него машзавод я в эфир с «одобрямсом» поставил...
Оскоромился. Словом, и руку набил в эти дни --
Репортерил по-черному... Ну, гонорарчик гони!
С первым рубликом я сам себя репортерским поздравил...
Я по райгородкам и по дальним колхозам ношусь –
Хороши и чисты живописные местные села...
Два-три раза в неделю в такие поездки прошусь,
С «репортером» по фермам, по зернотокам гоношусь...
Черновцы, Черновцы, вы – моя репортерская школа...
Не забыли ли вы – в Черновцы я приехал с женой...
Не спеша вечерами гуляем... Чудесное время!
Но на эти прогулки хожу я не с нею одной,
В животе у нее мой малыш, мой сыночек родной –
И она носит с гордостью это почетное бремя....
Юбилеим: «полтинник» исполнится СССР...
Зарядили дожди – урожай зерновых под угрозой...
Будни, праздники... Только прикажут – ты с места в карьер...
Снова вынь да положь положительный только пример...
Репортер из меня получился довольно хороший...
Но закончится практика -- мы возвратимся в Москву
И начало семестра отметим рождением сына....
За чудесное время, в котором так ярко живу --
(К сожаленью его нам нельзя повторить наяву) –
Черновцы, Черновцы, до скончания века – спасибо!
Мой сын в Черновцах
Рассматривая “contras” -- “pros”,
Добавлю Черновцам значенья:
Сынок мой -- москвичок подрос...
Секунд неслышное теченье –
И вот – семь месяцев ему –
И он впервые в самолете.
И мы готовы ко всему:
Чем попоить его в полете,
Во что его переодеть,
Случись внезапная накладка...
Мне в «АН’е» самому лететь
И неприятно и несладко.
Но в Черновцы летает «АН» --
И ничего тут не попишешь.
Там словно перекроют кран –
Как рыба на пригорке дышишь,
А переносица болит –
И терпишь – некуда деваться...
Но главное, что «АН» летит.
Дождется ли пилот оваций?
Сыночек перенес полет,
Возможно, потому , что лежа,
Получше – и себя ведет
Достойно – маленький, пригожий...
Мы прилетели в Черновцы.
Распаковали экипажик –
И покатили... Нам скворцы
Восторженно, с надрывом даже,
Весеннюю слагают песнь...
Дед с бабушкой встречают внука...
-- Ну, поглядите – вот он весь.
Теперь он ваш. А нас – наука
Ревнивая обратно ждет.
Четвертый курс – грядут зачеты...
Ну, что ли движемся вперед?
-- Такси возьмем?
-- Не надо. Что ты! --
Малыш в колясочке поспит,
А мы надышимся весною...
А город словно бы кипит –
И языком цветов со мною
Ведет сердечный диалог...
-- Ты счастлив?
-- Счастлив. Вот он рядом –
Моя надежда -- мой сынок...
--Что ж, пусть и впредь мажорным ладом
Всегда звенит твоя судьба...
Идет неспешно по аллее
Трехпоколенная гурьба....
Сыночек спит. Его жалея,
Толкуем тихо, шепотком...
Отец мой ходит на протезе,
Ему не так легко пешком...
Терпя, участвует в процессе...
Коляски на брусчатке скрип
Сильней, но сыну сладко спится...
У «малой станции» – изгиб,
Потом – минуем психбольницу...
И вот мы поднялись наверх:
Этаж четвертый на Гайдара...
И здесь проснулся человек –
И удивляется: куда я
Попал – и, сидя на руках,
Дает понять, что хочет лично
Увидеть все, мол, что и как...
С общагой сравнивать – отлично!
Там кельюшка на нас троих
Чуть больше, чем на три квадрата.
А здесь – две комнаты. При них –
И кухонька... Считай – палаты!
Я сам, покуда не ушел
В солдаты, в жуткой комнатенке
Со всеми вместе жил... Тяжел
Вопрос квартирный... Ну, потомки,
Возможно, лучше поживут...
Но сынка, обозрев квартиру.
Расплакался... Знать, что-то тут,
На взгляд его, ориентиру
Не отвечает, как должно
Солидное жилье глядеться...
Накормлен малый – и грешно
Такому кукситься – и сердце
Откликнулось у малыша –
И он в ответ заулыбался –
Жизнь все же, видно, хороша...
Здесь под опекой оставался,
Пока мы завершали курс...
Потом – итоговые сборы
Военки – (он вошел во вкус) –
И практика в Москве... А скоро
Я вовсе в Прагу укатил...
А сын лелеем Черновцами.
Мой город сына мне растил...
Так со студентами-отцами
В разлуке вынуждены жить
Студенческие ребятишки...
Одно к другому приложить –
Пеленки детские и книжки
Непросто... Бабушку гулять
Он в парк на Стасюка уводит,
А деда побуждал читать
Стишочки... Чувство ритма, вроде,
Имелось... А когда опять,
Я одолев перипетии,
Приехал, сын меня узнать
Не торопился... Как впервые
Все на меня глядел, глядел –
И чмокал соской с настроеньем.
Потом, похоже, захотел
Моим упиться удивленьем.
Он вынул соску изо рта –
И мне протягивал в ручонке,
Но я не понял ни черта...
Тогда сказал он –(голос тонкий) –
Спокойно:
-- Уньку – положить!
А я – как громом пораженый:
Он разговаривает! Быть
Сынку оратором! Рожденный
В гуманитарной колготне
Не избежит судьбы поэта –
Так думалось, мечталось мне...
Сынок до будущего лета
Опять остался в Черновцах:
Нам время подступать к диплому –
Работа, нервотрепка, страх...
Мой город, послужи малому.
Пусть подрастает здесь в тепле,
Пока мы бьемся там в столице,
Чтоб вскоре вместе по Земле
К сибирской перейти странице...
Командировка к сыну
Наш сынок подрастал в Черновцах.
Мы в Москве в мандраже преддипломном.
-- Как мы жили с тобой без мальца?
Как ему в этом мире огромном
Вдалеке от родителей жить?
-- Там же дедушка с бабушкой рядом!
-- Папу с мамой ему заменить
И они не сумеют. – И взглядом
Полным боли меня обожгла...
Я скучаю по малому тоже.
Тут шальная идейка пришла...
А ведь выйдет – и я рвусь из кожи,
Чтобы правильно обосновать
Для декана –( а я ведь неловкий) –
Что меня нужно тотчас послать...
Не смешно. Я о командировке
Для дипломных напрягов моих...
Мой диплом был особого склада.
Ведь о том, что в твореньях чужих
Обнаружу, мне печься не надо.
Должен очерки сам написать.
Вот для этого командировка
В Киев, Львов, Черновцы... Отыскать
Партизан, дескать, надобно... Робко
Я с идеей к декану спешу –
И концепцию косноязычно,
Неуклюже ему доношу...
Но декан согласился... Отлично!
Я отправился в долгий вояж.
Цель: взять факты, разжиться мыслишкой,
Чем унять преддипломный мандраж...
Суперцель: повидаться с сынишкой...
Партизаны со мной говоят
Уважительно. Рады, что помнят.
У героев роскошных палат
Нет в помине... В убранстве их комнат
Хрусталя и богатых ковров
Не увидишь – лишь честная бедность.
Тот уже и не очень здоров,
Но крепится... Душевная щедрость
Безгранична. Хотят рассказать,
Как в Словакии в сорок четвертом
За свободу друзей воевать
Шли с фашизмом в стремленьи упертом
Уничтожить ту мерзость дотла...
Пусть звучат имена на поверке
Той плеяды, что гордость зажгла,
Партизан, чьи дела не помнркли:
Киевляне Черкун, Беренштейн,
Седненков и Багинский из Львова –
Супермены. Герои... Меж тем –
Суперцель моя ближе. Я снова
В Черновцах... Первым делом – домой...
-- Здравствуй, маленький! – Беленькай мальчик
С лысоватой еще головой
Смотрит искоса... Мама маячит,
Мол, возьми его на руки... Взял...
Отстранился он. Пристально смотрит...
-- Расскажи-ка мне, как подрастал? –
Он молчит... Умиление спорит
С обожаньем...Кровинка, сынок!
-- Погуляем, малыш? –
Он кивает.
-- Ну, и ладно. Хоть в этом помочь... –
Мама мальчика мне одевает,
Вниз к подъезду несу «экипаж»,
Осторожно шагаю с сыночком...
Покатили... Осенний пейзаж...
Сын вниманья собачкам и «кочкам»
Уделяет побольше, чем мне...
-- Хочешь, булку, малыш? – Он кивает...
В магазинчике вижу в окне
Экипажик, где сын восседает.
В магазинчике на Стасюка
Продавцы его видели с мамой –
Узнают сквозь окошко сынка:
-- Вот же умный и ласковый малый...
Выношу ему булку. Жует..
Запивает водой из бутылки...
-- Жуй, жуй, маленький! – Звук издает
Недовольства...
-- Гляди-ка, сердилки?
Что не нравится? «Маленький, жуй»? –
Чуть не плачет...
-- Что, страшное слово?
Ну. не буду, сынок, не бушуй!
Что, поездим? – Кивает мне снова...
-- Вот, опять обошелся кивком.
Я же знаю, ты можешь словами.
Ты владеешь уже языком...
Обижаешься? Зря. Между нами –
Никого, кто бы ближе нам был...
Что. поедем домой? Покатались?
Рад, хоть в этом тебе угодил,
Ну, а ты подарил мне катарсис...
В Черновцах жил один партизан.
Созвонились. На встречу с героем
В тот же вечер торжесвенно зван.
-- Так. Давайте беседу построим
Между рюмками...
-- Я-то не пью...
-- Гость московский пошел неудачный!
-- Представляя задачу свою,
Я и трезвый, боюсь, с той задачей
Не полажу...
-- Боишься?
-- Боюсь...
-- Ладно. Спрашивай. Правду не спрячу...
-- Не волшебник я. Только учусь....
-- Помогу, чтоб приблизить удачу... –
Он родился в Сибири – Иван
Свет Иваныч Кудельский. Радистом
Подготовили был для партизан –
Виртуозом-морзистом, артистом –
И – в Словакию...
-- Схватка была
Жесточайшей. Фашисты желали
Уничтожить восставших дотла...
-- Мы отлуп им достойный давали...
Ну. а в мирные годы чиню
Телевизоры в городе нашем,
Делу юности не изменю...
-- Вань, давай ему снимки покажем? –
Худощавый белесый пацан...
-- Да, я был молодым партизаном... –
-- Был? Да ты и сейчас партизан:
Что не так, ты несешься тараном...
-- Просто кривды ни в чем не люблю –
Ни в работе, ни в жизни, ни в сердце... –
Откровенья героя ловлю.
В них немало и острого перца –
Он всю правду мне рубит с плеча
О маразме системы советской...
Стала тема уже горяча...
-- Ладно. Будем прощаться...
-- Час – детский!...
-- Мне еще расшифровывать то,
Что бобышки мои намотали...
-- Вновь приедешь?
-- Бог знает... Зато
Много нового нынче мне дали...
Дома выставил магнитофон
На диван: открутить да послушать...
Рядом с сыном и дедом... Силен
Мой пацан в отношенье покушать...
Вдруг восторгом наполнился взгляд:
Включен маг. Закрутились бобышки...
Очевидно, понравилось так
День молчавшему буке-сынишке,
Что решается заговорить:
-- Папа, киска моя! – возглас звонкий,
Удивления полный:
-- Клутить...
Что-то важное очень в ребенке
Всколыхнули – и вызвали спич
Две вращающихся карусельки...
-- Разговорчивый стал... Как Ильич! –
Допоздна в этот вечер в постельке
Возбужденно сынок повторял:
-- Папа, киска, клутить... --
Ну и ладно.
Что-то, видно, в себе открывал
Неосознанно...
Славно, отрадно
Я провел эти краткие дни
Ослепительной командировки...
Отразятся в дипломе они
И, надеюсь, у сына в головке...
Алопеция а Черновцах
Конец восьмидесятых мне и вам
Запомнится... Такое не забудем:
Империя трещала по всем швам –
И трещины ломали судьбы людям.
«Нахимов», и Чернобыль, и Спитак –
Как эстафета знаковых трагедий...
На этом фоне будто бы пустяк:
Внезапно в Черновцах лысели дети.
Наверно власти знали, чем тогда
Был город оскорбительно отравлен.
Нависла небывалая беда
И будущее мнилось безотрадным.
... Я из Сибири в Черновцы спешу –
Помочь хоть чем-то... А смогу? Едва ли....
Привычно власти вешали лапшу,
Успокоительно и мерзко лгали
Мне, журналисту... Впрочем, всем подряд.
Отделывались шпротами в жестянках.
У ратуши был митинг... Жесткий взгляд:
Имела основание в подлянках
Толпа тогдашних боссов обвинять –
Своих детей из города убрали ,
А черновчанам продолжали лгать,
Мол, все прекрасно... Так и не узнали,
Какую омерзительную дрянь
На черновицких детях испытали...
Мой город, отряхни беду и встань!
Небесные потоки омывали
Прещедро черновицкие холмы,
Где и мое давно бродило детство...
Пусть будут души радости полны
Детишек здешних, коим дан в наследство
Прекраснейший на всей большой земле,
Добро дарящий незабвенный город,
Где яблони дурманят на заре
И первый летний луч ползет за ворот...
О, Черновцы! На дальних берегах
Глотнуть бы вновь твой вдохновенный воздух...
Пусть надо мной, мой город, мой маяк,
Твои сияют негасимо звезды!
Репортаж с Новосибирской улицы в Черновцах
Был девяносто третий год.
Апрель был солнечен и ясен.
Уже все в Черновцах цветет.
Мой город, как всегда, прекрасен.
Команлировку в Черновцы
Я выбил... Был отличный повод:
В Сибири города отцы
Желают, чтоб столетний город
В день юбилея вдохновлен
Был славной радиопрогграммой...
Концепт мой принят. Призван он
Прощальной встречей с папой, мамой
И городом, где был рожден
Их эмиграцию уважить,
К дядьям усопшим на поклон
Из мест неблизких приваряжить...
А для программы – вот резон
Командировочку заначить:
Маленько подхитрил Семен:
Места придумал обозначить
По разным городам – (Москва,
Санкт-Петербург в начале списка) –
Где обнаружил острова,
Осколочки Новосибирска...
Я знал, что есть и в Черновцах
Новосибирская – (не знал лишь,
Где точно) – улица... В гонцах –
Все родичи: проект завалишь –
Обидится Новосибирск,
Где я живу уже поболе,
Чем в Черновцах...
Здесь в блестках брызг
Апрель в садах гулял на воле...
И вот с сестой идем пешком –
(Прощальный выход) –до вокзала...
-- Там, дальше, там, за ручейком
Та улица, -- она сказала...
Мы покидаем магистраль,
Сворачиваем в глубь квартала...
И здесь кончается асфальт
Село – селом...
-- Я не узнала,
Где – точно, только где-то здесь...
Жужжат хрущи и пахнет сеном,
И всех цветов взмывает взвесь
Над городом моим весенним...
Мы спрашиваем у людей,
Где эта улица...
-- Не знаем!
Все выше в гору, все светлей...
Старушку древнюю встречаем.
Она приводит в тупичок:
Три дома, сад...
-- Вот, вы искали –
Новосибирская (смешок)...
Из-за ограды мне кивали
Собаки... Бабушка ушла...
Кто мне об улице расскажет
На репортерчик»? Вот дела!
Собака ли язык развяжет?
Я подношу ей микрофон –
Три раза тявкнула солидно...
Тогда давай ты сам, Семен! –
Описываю, что мне видно,
Веду, иначе говоря,
Мой репортаж с Новосибирской...
Нет, мы сюда пришли не зря...
Рассказываю о неблизкой
Поре, когда ушла война...
Тогда сибиряки собрали
Вагоны лучших книг... Цена ?
Бесценно! – в Черновцы послали,
Чтоб тем морально поддержать
Освобожденный славный город...
Я в репортаже рад связать
«Сибтекстильмаш» -- (вот тоже повод) –
С объединением «Восход»,
Где ткали на станках сибирских...
Шел девяносто третий год....
О городах, мне лично близких
Транслировался репортаж
На площади, где шло гулянье...
И чувств моих не передашь:
Связал тогда в одно касанье
Два главных города моих...
Но радио не остановишь...
Прощальный стих, последний миг –
И только эхо сердцем ловишь...
А осенью отец и мать
С сестрой отправились в загранку...
К кому теперь мне приезжать?
Шлагбаум опускает планку
Невозвратимо навсегда...
Неумолимо, неизбежно
Прошли немалые года –
И только вспоминаю нежно,
Как жил я в городе моем,
Как возвращался издалека...
Жизнь – только миг... Мы – искры в нем...
А вся судьба – в руках у Бога...
|
|