* * *
Короткое остроугольное шуршание
— это ящерица
длинное и округлое
— змея
голос свой узнаю
только по тембру
молчания
* * *
обгоревшие страницы
ветер листает
чье-то
черно-белое сердце
дымится
ЖИЗНЬ
приходит
уходит
существует в виде
бесконечной смерти
СМЕРТЬ
отсутствие
пустоты
в пустоте
* * *
морщины
на коже 90-летнего
Роберта Фроста
на чемодане
пупырышки волнения
холода
растерянности
безнадежности
рельефное изображение
сердцебиения
ИСХОД
лицо в ¾
на свет
в сторону полета
мотылька
жизнь в ¾
мотыльковая
быстро-летная легкость
за ней
начинается
восхождение
со скоростью
т о г о
света
* * *
Н. Дронникову
1
учусь
говорить
в школе
немых
2
погружаюсь
в глухое
безмолвие —
не по гордыне
из смирения
перед
Господом Словом
* * *
Ты обернулась напоследок
вышла
и растворилась
в утренней толпе
а поезд дальше ехал
почему-то
передо мной
стояли неотступно
миндалевидные
печальные глаза
оленей
на картинах Пиросмани…
* * *
музыка
разговора
влюбленных
глухонемых
* * *
такое вот
счастье
серое
сирое
цвета Аси Павловны
шерстяной девушки
свернувшейся клубком
на моих коленях
* * *
Музею В. Сидура
В толпе поэтов
читаю стихотворение
“Поэт и толпа”…
* * *
Поэту
умирай поскорей
дай народу
себя оценить
ВНУТРИТВОРЕНИЕ РЕАЛЬНОСТИ
…и так захотелось повеситься вниз головой
качаться касаясь губами травы луговой
чтоб из глазниц вместо слез покатились глаза
по волчьей тропе где ногой не ступала коза
где бледной березы слона не касалась рука
где гиппопотам доставал животом облака
где небо лениво лежало себя обхватив
где песни последних жуков догорает мотив
где маленький Ежик сидит и взирает на ны
звучащие смыслы и взгляды повсюду видны
а мы вечереем сердца наши влагой полны
в себя виновато глядим и не слышим страны
странны эти липы и клены и эта тропа
и если ты Че — не зеленый — считай что пропал
пропах пустотой проспиртован над полем во ржи
свободы Матрос Железняк уличенный во лжи
лежи и вздыхай на тебя наступают века
вода прибывает вода — уплывает река
строкою ведомый веди меня Рильке-Рабле
по песне козлиной
по тропке
по следу в золе
ОН и ОНА
ОНА: Ах, мыны хырусытына! (грустно)
ОН: И меня тоска грызет.—
Водки явно не хватает.
Муравей в траве ползет.
В небе облако летает.
ОНА: Взял бы ты меня замуж!
ОН: Почему бы и не взять?
У тебя пора цветенья.
У меня пора хотенья.
Будем мы в саду гулять.
ОНА: Попыталась вздохнуть —
Не смогла: ни уснуть,
Ни вздремнуть, ни вспорхнуть…
Хочешь грудь поцеловать?
ОН: Нет, не стану баловать!
Нет! меня бросает в дрожь!
Лучше грудь свою не трожь.
Застегни сейчас же кофту
И назад ее положь!
ОНА: Я одна. Я бледна.
Очумевшая от сна.
Я безумная сосна.
И корона блещет в кроне.
И лицо как на иконе.
Я свои склоняю ветви
К опечаленной воде
И пою о тихом ветре
И неведомой беде,
И молю о диком вепре,
Только нет его нигде.
Ничего не знаю, кроме
Постулата одного…
Хочешь буду без всего?
ОН: Нет, не надо ничего!
Если ты поднимешь юбку,
Обнажится вдруг нога.
Ты, душа моя, голубка,
Мне и в юбке дорога.
Если юбки будешь без ты,
Закричу я: “Ой-е-ей!
Я стою на крае бездны!
Лучше ты иди домой”.
И добавлю: “Слушай, вот как:
Нам с тобою не резон —
Я воняю пивом-водкой.
Ты же пахнешь, как газон”!
Нет, не выдержать сравненья
Мне с тобою…
Лес в тоске.
Ужас стынет в отдаленье.
Боль беснуется в виске.
СМЕРТЬ В ПАРИЖЕ
К Богу
дорогой звуков
затихающих постепенно…
В ЛЮКСЕМБУРГСКОМ САДУ
Очень ловко играющий в теннис
лилипут
Голова Верлена
вырастающая из каменной глыбы
Голубь
загорающий на его темечке
Флейтист
в очереди на выставку Гогена
с трудом выдавливающий звуки
из своей черной трубочки
И
– словно в Катькином саду –
стайки шашистов
шахматистов
нардистов
и даже картежников
Вот, пожалуй, и всё
если не считать меня
впрочем, мною
величиной бесконечно малой
в Люксембургском саду
можно пренебречь
* * *
К фотографии Е. Гуро
сидит на полу
в руках кисти
за спиной у нее
этюд
за спиной у этюда
окно
за спиной у окна
МИР
сидит
на холодном полу
маленькая девочка
с путешествующим взглядом
великое дитя
неизвестного возраста
МАТЬ ВСЕМУ
ПЕСЕНКА ТРИДЦАТЫХ ГОДОВ
Тихону Чурилину
Как у Смольного собора
Три жида поймали вора
Оказался тоже жид
Потому что он бежит
словно жид
Потому что он дрожит
словно жид
Потому что он визжит
словно жид
и – убитый –
он лежит
словно жид…
* * *
была погода
снег ложился
на одинокие слова
и почерневшие скелеты
случайных фраз
когда-то брошенных
забытых
я шел вослед
уму чужому…
дымился мрак
кричали галки
вороны
плакали навзрыд
изрытый Невский
недопохмеленным
казался
редким птицам
поутру
но я
остался прежним
в никуда
походкой вечности
идущим не спеша
* * *
- Покажи мне
своё стихотворение!
- Не могу.
- Почему?
- Пасмурно.
В хорошую погоду
его можно разглядеть
даже сквозь облака –
в холодном
питерском
небе.
* * *
А. Плющу
Мы можем
телом своим
сидеть стоять
лежать бежать
любить владеть
находиться в пространстве…
Они
мимигранты
духотельцы
знают о…
(теле духа? духе тела?)
такое
что крышу уносит
на многие тысячи лье
под водой гненативного смысла
и дрожь
метафизического свойства
трясет и трясет
облетевшую розочку МОЗГА…
ЧУВСТВО ЛЕСА
мохнатый запах
пятнающий пространство
мно-го-о-браз-но
ДЕНЬ СВЯТОГО ВАЛЕНТИНА
- Я тоже влюблен.
Неужели придется
отдать тебе
свое сердце?
Жаль, что УХО
нельзя по почте
тебе переправить…
Счастливец Ван Гог!
(посылать любимым
уши вместо сердец –
прерогатива
великих безумцев).
Может быть
подождать год-другой?
- Стать
гениальным придурком,
заслужить
эксклюзивное право
на ухо в конверте
(или в шляпной коробке)
и влюбиться в тебя
до безумия
14 февраля
в день св. Валентина,
покровителя всех
ухорезов…
* * *
я не рассказывал тебе
о самом главном
…о ядовитой зебре на панели
о синих птицах
вышедших на площадь
о невозможном чувстве языка
приснившемся
проснувшемуся в Альпах
о том
что видел пьяный эфиоп
в далекой и не виданной
России
о том
как упоительно грустят
незримые овальные дома
в Даринии седой
непостижимой…
об этом невозможно
рассказать
VOLTURNALIA
Волтурн
играет на волторне
и славит самого себя
и сам в себе
течет неторопливо
и volturnalia
плывет как Федерико…
* * *
В. Кучерявкину
и окончательно похерив
«собранье пестрых глав»
летит стремглав
к Неве-Фонтанке
стреляет денег на полбанки
и вот уже лежит
не жив
не мертв
и вид его не лжив
он взором воздух протыкает
и вдаль летит
и облекает
он тело в облак бестелесный
эй чей там облик неизвестный?
летит
куда летит?
туда ль?
и вот уж нет его
а жаль
* * *
прохожему, апрельскому бомжу
куда летишь
птица Старпёрушка
обтрёпанная
в оперенье с чужого плеча
нищая
жалкая
«с бедным узелком утешений»
с ясным взглядом:
в одном глазу –
Небо
в другом глазу –
Смерть
СТИХИТРОСТЬ
стихи – трость
на неё опираюсь
при ходьбе
по этой
ЖИЗНИ
ЯЙЦА СМЫСЛА
одно
другое
третье
излишество?
убожество?
атавизм?
или смысла лицо
коана
о смысле яиц?..
* * *
О. Осипову
Прогорклое серое небо.
Чайки летят.
Грусть.
* * *
В. К.
Многоочитое многоточие…
Шорох слов. Ворох фраз.
Что ж Вы молчите, Ваше Полночие?
Ваши глаза – хризопраз.
Только вокруг – тьма и безумие.
И бесполезно кричать.
Если поехала крыша Везувия –
ни стариков, ни чад
не уберечь.
Накроются тазом
медным или стальным.
И даже Толян
со своим Наробразом
не поможет ни нам, ни им.
И никакое там скриптымным,
ни чукурюк, ни табтыбын…
ДЕРЕВО ОБЛАКО
дерево времени
время корней
дерево времени и корней
дерево ума, времени и корней
дерево, лишенное ума, времени и корней
дерево умалишенное…
с той поры
как отец
прекратил странствие
пустоты в пустоте –
прервался контакт
с языком
которого не было
но существовала
память крови
сын
которого с детства
окутывал облаком
облаком времени
временем корней
облаком чувства времени и корней -
ушел в своё
ОБЛАКО
надеяться на то
что когда-нибудь
Велимирова молния
соединит
два этих облака –
бессмысленно
и бесполезно
«сияющей вользы» - нет!..
потому что
«когда-нибудь» -
не существует
не понятно
как (и на чем)
стоит до сих пор
это
умалишенное дерево
на перекрестке
где Время
уступило место
Пространству
уходит
пространство смысла
в за-умь
пустота –
в пустоту
приходит
иное время -
время любить
отсутствие
пустоты в пустоте
УРАЛ
в Е-бурге
вдоль улицы Ленина –
юные ку-клукс-клановцы,
пубертатные ели,
в целлофановый саван одетые,
руки по швам,
стоят навытяжку,
смотрят ответственно.
Третья столица готова
к встрече года Собаки.
29.11. 2005
|
|