***(дневник марии)
Я хотела тебе сказать, что альпийский ракитник в цвету, и глицинии, и боярышник, и ирисы тоже начинают цвести… Тебе бы это понравилось.
Из дневника Марии Склодовской-Кюри
…Был короткий дождь; в кабинете пахнет листвой,
и бельем в тазу, и карболовой кислотой.
А вчера принесли письмо «для месье Кюри».
Я опять курю; перестань меня укорять,
я раскрыла окна – мне некому не доверять,
если ты стоишь у двери,
а с крыльца до садовой калитки бежать стремглав
ровно те же твои двенадцать, мои тринадцать шагов.
Опишу тебе, как живет, оживает сад,
каждый день возвращаясь, оборачиваясь назад,
вот послушай: альпийский ракитник опять в цвету,
и глицинии, и ирис уже разомкнул бутон,
ты бы сам всё увидел, если бы ты был там –
как крыжовник юнеет и ветки кладет в траву,
и боярышник плачет красным, и терпко еще во рту
от зеленых яблок, которые не сорвать,
и земля раскрывается: из нее течет молоко, и хлеб
переламывается на два куска,
да, ты слышишь молочный всхлип, я пишу взахлёб,
но рука не бежит так быстро, и лампа жжет у виска.
А под яблонями прохладно, утренний вдох так свеж,
как вечерний, но только с листьев стекает свет,
о, тебе бы это понравилось, если бы ты был жив,
а мир оставался лжив,
но мы знаем правду, и правда в том, что тебя
нет, и даже легких следов не найти теперь
на промытом гравии, а только в той глубине,
где никто из нас никогда не будет вполне.
И из этих глубин, отделяясь от притолоки дверной,
ты выходишь в сад, чтоб собрать покой, как букет,
а в моем дневнике подгорает уже бекон,
потому что я засмотрелась, как тебя встречает левкой,
рододендрон кладет тебе голову на плечо,
вы стоите обнявшись – человек и его цветок,
и подсолнух медленно крутит очередной виток,
и корням его в глубине земли горячо.
Если будут тебя искать под землей, найдут молоко
из моего стакана, и хлебные крошки, и жимолость на ветру.
Но никто пока не приходит и не просит тебя отдать.
Это наша с тобой неразрывная благодать.
Это дождь опять во дворе стучит по ведру
далеко-далеко.
|
|