СВЯТЫНЯ
…и была белая ночь. Комета тоскливо свисала с небес, едва прикрывая наготу каменным хвостом. Приёмник издавал дробные стуки ливней, и казалось, что множество грешников разом бросили свои валуны с закатной горы.
В темнице над землёй молча сидели трое. Холодные заплесневелые стены и вода по щиколотку ничуть не мешали им, потому как заперты они были добровольно.
Первый пленник, совсем ещё юноша, сидел на толстой доске так, что вода не касалась его тела. У ног его терпеливо молчала мёртвая собака – её свалявшиеся волосы исступленно разметались по лицу, а остекленевшие глаза всё ещё хранили всепожирающую ненависть.
– Её звали Гекуба!- повторял юноша и, не отрываясь, смотрел на животное.
Стражник – высокий великодушный человек – подошёл к юноше. Взгляд охранника таил интерес и одновременно с ним безразличие. Металлические пластины доспехов не позволяли присесть, поэтому он возвышался над скомканным пленником подобно башне.
– Чему ты служишь?- спросил страж.
Пепельные волосы юноши взметнулись ввысь словно стая напуганных птиц.
Ему не пришлось долго думать – он давно знал ответ.
- Я служу прекрасному.
Глаза странника, секунду назад выражающие незаинтересованность происходящим, загорелись блуждающим огоньком предстоящего спора.
- Какого рода прекрасное тебя интересует?
- Я поклоняюсь хаосу, праху, пеплу, пыли и их героям.
Брови стража удивлённо подскочили вверх.
- Война? Ты говоришь об этом?
Узник провёл сухой рукой по лицу собаки, заглянул в её распростёртые зрачки, пальцем ноги начертил короткую линию по зеркальной глади воды.
- Не закрывая глаза на смерть, царящую в этой стихии, на льющую ручьями кровь, я не могу не удивляться и не восхищаться, глядя на сошедших в смертном бою героев! Я не могу не любоваться на распростёртые по сырой земле трупы, на гарь пороха, на холодную сталь в тёплом теле, на солнечные блики в потоке крови. Война – способ определить правого. Мужество, долг и доблесть – вот то, во что я верую и чему поклоняюсь. Призрачные культуры литературы и живописи – что они могут дать человечеству?
Страж улыбнулся, срывая с пояса флягу с чуть затхлой водой, и жадно опрокинул в себя освежающее её содержимое.
– Ты воевал. Она… - охранник указал на распростёртое тело животного, - она тоже. Теперь вы наказаны.
Ненужная уже фляга коснулась каменного пола и медленно двинулась по воде.
- Ты сам себя наказал. Ты это понимаешь? Здесь нет замка - если хочешь уйти, тебя никто не остановит. Тебе дали ещё немного времени, Так думай же!
- Я понимаю это. Я знал, на что иду, но думал, что присутствие духа поможет мне избежать злой участи.
- Какой дух?! – страж в недоумении взмахнул руками – Нет никакого духа! Если хочешь знать, я твой дух!
- Война неотъемлема! Смерть – единственная вещь в жизни, имеющая важность для человека!
Стражник поднял палец и снова улыбнулся.
- Есть, по крайней мере, ещё одна. Ты здесь из-за неё.
Юноша встрепенулся.
- Что же это?
- Это – специальное предназначение человека, то, что дано свыше, собственно, тот самый смысл, о котором ты говорил. Он определён заранее, за целую вечность до рождения.
- Кем? И что за предназначение?
Теперь охранник уже смеялся.
- Какая разница? Если и скажу, легче не станет. Ты получил величайшее на свете богатство – целую жизнь. Гекуба получила меньше – жизнь в пределах животного. Что вы дали взамен своему создателю? Войну? Думаете, она ему нужна? Я считаю иначе. Именно из-за этого я и живу здесь, в темнице. В отличие от вас – добровольцев, я не могу покинуть это место, так что… - охранник отвернулся и прошёл поперёк комнаты к маленькому окну в пустоту -…Скорее, я здесь узник.
Юноша смотрел на силуэт стража в сумрачном углу, и не мог не обратить внимания на то, как осунулось его лицо и заплясала дрожь.
- А какого твоё значение для создателя, ты знаешь?
- Конечно! Меня уведомили перед отправлением. Я должен… - страж покачал головой в такт чему-то невероятному -…должен познать сущность прекрасного. Истинную сущность, а не войну или ещё что-либо вроде того.
- А когда познаешь – что дальше?
- Никто не знает. Я думаю, дадут следующую цель.
Юноша понурил голову. Его рука, гладящая собаку, остановилась.
- Значит, всю свою жизнь я видел перед собой ложные следы?! Я зря прожил свой век?! Я потратил время на воздвижение замка из песка?! Я подобрался и пересёк лимит доверия всевышнего?!
- Во всём, что ты сказал, есть определённо доля раскаяния. Чего ты хочешь? Чтобы я простил тебе грехи? – охранник пожал плечами – это не в моей власти. Ещё несколько минут назад ты слепо шёл напролом к фальшивому свету. Теперь ты говоришь иначе. По-моему, ты исправился. Так или иначе, ты свободен. Я понял тебя, теперь ты не представляешь никакого интереса.
Юноша с Гекубой исчез. Пришёл черёд второго пленника – среднего возраста мужчины с поблекшими от разочарования в жизни глазами.
Охранник подошёл к этому человеку, и, присев рядом, спросил:
–Ты слышал наш разговор?
Мужчина кивнул.
- Ты понял, о чём мы?
Мужчина снова кивнул.
- В чём же твоё понимание прекрасного?
Мужчина, оторвав взгляд от липкой воды и слегка путая слова, произнёс:
- Всегда несчастен тот, кто приносит себя в поклон преходящему, ибо оно подвержено случайностям и не может приводить к свободе. Почести, богатства, сладострастие – что из всего этого имеет сущий смысл? Человек способен понимать только то, что он способен понимать. Любовь возникает из познания, и чем оно глубже, тем сильнее это преходящее чувство.
Охранник вслушивался, испытывая глубочайший интерес к происходящему.
- Любовь для тебя – способ познания прекрасного?
Узник пожал плечами.
– В зависимости от того, какое прекрасное я хочу увидеть. Прекрасное в пределах меня? Тогда любви вполне достаточно, как достаточно и любого другого. Прекрасное в пределах беспредельного? По-моему, достичь этого вообще невозможно, ибо человеческий рассудок конечен и делим, а бесконечность не может помещаться даже в бесконечном множестве ограниченного.
- Ну а как насчёт материального прекрасного?
- Такого не может быть. Я сам посвящаю себе в прекрасное. Каждый делает это. Материя – лишь человеческая попытка захватить часть бесконечного.
- Душа человека обладает тем свойством, в которое ты никак не можешь поверить. Это я знаю точно.
Узник откинулся к стене и вздохнул.
- Тогда можешь выпускать меня.
Страж поднял руку и положил тяжёлую ладонь на плечо пленника.
- Иди с миром. Любовь – не прекрасное, но уж намного прекраснее предыдущего понятия. Это я постиг, правда, лишь через своё, конечное, понимание.
Мужчина исчез, как и юноша пятью минутами ранее.
Третий пленник, совсем старик, казалось, вовсе не был в курсе происходящего. Он находился в какой-то особенной, собственной, прострации – его тело излучало энергию, а слепые глаза выражали ту самую бесконечную мысль.
В отчаянии уже найти смысл этого дня, страж медленно подошёл к странно светящемуся незнакомцу.
- Что же ты можешь мне поведать?
Старец поднял голову, невидящим взором вонзившись в латные доспехи.
- Юноша был очень глуп. - начал он. Слова вылетали изо рта с неимоверным усилием, и, хоть душа старца была бессмертна, чувствовалось, что материальной оболочке недолго осталось.- Война не является ни добром, ни злом. Мужчина заговорил о любви – это несколько ближе к истине, но всё ещё очень далеко. Я же познавал смысл всю свою долгую жизнь – искал его и в боге, и в нечистотах.
Страж выдохнул. Похоже, старец нашёл, что искал всю жизнь.
- Да, ты прав – сказал пленник, прочитав его мысли – Для познания прекрасного не нужно ни зрения, ни осязания. Достаточно лишь той самой бесконечной части человека.
Страж буквально осел на пол.
- Ты можешь показать мне это?
Старец протянул руку с выставленным вперёд пальцем.
- Смотри…
…И страж увидел. Увидел бесконечную череду жизней, замечательные горы, небо, землю, почувствовал силу в каждом атрибуте. Но прекрасное было ещё далеко.
…И он пошёл дальше, увидев концентрические круги. Видел точки, видел непрямое пространство, искривлённое искрящимися молниями. Увидел комету, заглянул в неё и обжёгся сладостным льдом невозможного. И было счастье. И был Смысл. И была бесконечность. Ушла война, ушла и любовь. И было ПРЕКРАСНОЕ.
…И была белая ночЬ.
|
|