Глава 1
Шестикрыльем, полосуя небо,
И скользя среди облаков,
Я, насвистывая, мчу на встречу,
А на мне сгорает покров
Моей легкой льняной безгрешности
В языках искусительных снов.
В языках искусительных вновь,
Я демиург горящий, коптящий,
Без кожи, опаздывающий на любовь,
Как на интимную казнь спешащий,
Туда, где уж бьется о камешки кровь
И мечтает публично, казнящий,
О заслуженных муках еретиков.
И от предвкушения с ума сходящий.
Вот я уже близко.
Черные тени в прах,
И крылья поют так низко
На полных кадильных парах.
Под куполом храма жажды
Качается, сверкая в слезах,
Грусть моя прекрасная, однажды,
Подвешенная на волосах.
Я словно бы слышу, как голос,
Почтенно давящий на «о»,
Чуть нервно, чуть звонко,
Благословляет меня тайком.
Я трижды лечу этим мигом.
Мне радости не унять.
Мое мальчишеское ангельство,
Роняет нимб и благодать.
И, что мне без гордости невинность,
На что мне, без воли, огромная власть,
И любви близорукое семя,
Не умеющее выбирать.
Где ему неразумному впиться,
Где ему пролететь вскользь,
Где ему не остановиться,
А, калеча, пройти насквозь.
В ком распустить лентами,
Бледно-розовые корешки,
Со жгучими алыми жилками
Нелепости, слабости и тоски.
Я падаю к ней бескрылою
И малою стрекозой,
В волны волос душистые,
Без памяти с головой.
Ну! Здравствуй, волшебная птица,
Здравствуй сказочный зверь.
Да как же мне не веселиться,
От красоты твоей.
Ты, слишком! Ты, слышишь?
Ты, слишком. Ты, слепок,
Ты, слиток того, чего на свете этом,
Ты, слышишь, быть не должно.
Смотри, я сплетаю крылья,
Вокруг нас в города,
Где улицы пустынны,
И безлюдны дома.
Этот город – мое творенье
Каждый камешек, каждый звук
Здесь все готово к шумному вторженью
Монархов, воинов и слуг.
Там фонтан - впервые в мирозданье.
Сквер и беседка – для свиданий.
Эти цветы – моя работа.
А вон та башня – не задалась чего-то.
Здесь время еще не бывало
И будет не скоро, поверь.
Что? Ты, уже заскучала?
Нет! Не уходи, не смей.
………………………………
Что ей до моей волшебности.
Вина из не вырытых погребов?
Еще не сладки восточные сладости
И не слышен, мальчиковый хор.
Не доставшие Сицильи Апеннины,
Кавказ, томящиеся под землей,
Еще не застывшие льдины.
И леса, летящие невидимой пыльцой.
Такой размах незавершенности,
Разгул величественных планов,
Ей брошен под ноги с беспечностью,
Пусть мне это не по карману.
Зато сегодня был день,
Сегодня я мог видеть,
Как косо скользнула тень,
И срезала румянец с ее ланиты.
Как ветер неловко качнулся
И высек из глаз ее веселые слезы.
Как бегут по ее белой спине
Не туго сплетенные косы.
………………………………..
Я лечу вечерним раем
Шестикрылый Серафим,
Сочиняя, будущим варягам:
Руны, Одина и нимф.
И, конечно же, счастлив вне счастья,
И по-прежнему светел в тени,
Господу верный ангел,
Безсердечнолюбящий,
И безжеланностраждущий любви.
Глава 2
Шестикрылая тень моя,
Мчит над раем
Нынче крылья мои
Друг другу мешают.
Я опускаюсь рядом, со спящею ею
Я умру, я не смогу, я не умею.
Мой нимб – тяжелый как жернов
Калечит белую шею.
Крылья, крылья под вывернутые лопатки
Убираются с хрустом,
Пусто в груди моей!
В моей груди пусто.
Рыча и заламывая пальцы,
Я - исполин, великан
Трусости ищу слабости,
Немощности, ран.
Разом всего и с верхом.
Лишь бы не я, не сейчас,
Кто-то другой, позже, прежде
И не тебя убивал.
Пока будет длиться ветхость
Заветная эта злая -
Мой долг испепелять грешников
И изгонять из рая.
Я не ропщу и не вою
Над телом, убитой мною.
Я боженькин солдатик,
На сегодня с меня хватит.
-------------------------------------------
Я предан, я предан, я предан.
Тобою или Тебе?
Я смог – значит Тобою.
Я жив – значит Тебе.
|
|