«А вы там голенькие?» - не унимался Юрик, звоня уже в третий раз
«Голенькие», - злорадно подтвердила Катя и дала отбой. – Достал!»
«Сурова ты, однако. Я пошла поддавать», - поднявшись, Марина направилась в парилку.
«Валяй, - разрешила Катя. – С эвкалиптиком»,
Через минуту разлившийся по сауне божественный запах эвкалипта заставил ее покинуть мягкое кожаное кресло и нырнуть в парную вслед за подругой, уже впавшей в нирвану на верхнем полоке.
«Кайф!, - обмахивалась Маринка березовым веничком. – Слышь, Катюх, а этот твой Юрик ничего?»
«Ничего… Хорошего», - нехотя ответила Катя, вспоминая, как все началось.
************* ************** *************** ******
Замаячившая вдали долгожданная электричка зашлась сварливым протяжным гудком.
«Так я и думала – сквозная! – вздохнула Катя. – На этом богом забытом полустанке останавливается одна электричка в три часа, да и ту, бывает, отменяют. Так что куковать нам тут – не перекуковать. Если часов через несколько не окочуримся на морозе, то, может быть, дождемся той, что соизволит остановиться».
Максим немигающим взглядом черных глаз тяжело уставился на фигуру машиниста в подлетающем к перрону головном вагоне. Раздался визг тормозов, и электричка начала удивленно останавливаться. Выскочивший помощник машиниста матерясь, побежал осматривать пути.
Максим, переведя на него взгляд, повелительно сказал вполголоса: «Двери в вагоны открой».
Тот, хотя и был на другом конце платформы, будто услышав, покорно вернулся в кабину. Двери поезда распахнулись.
«Можешь ехать», - разрешил Максим, войдя со спутницей в электричку, и та, удовлетвоенно запыхтев, тронулась с места.
**************** ************ ***************
Пристроившись у окна друг напротив друга, они долго молчали.
«Странный он какой-то, - думала Катерина. – Что понадобилось городскому мужчине зимой в глуши – в двадцати километрах от маленькой, мхом поросшей железнодорожной станции? И почему он в этой тьму-таракани без машины? Не похоже, чтоб от великой бедности. Хотя, наверное, те же вопросы задает он себе, глядя на меня».
«Я тут маму навещаю, - как бы оправдываясь, сказала она. – В деревеньке живет с тех пор, как на пенсию вышла. Все бы ничего, да вот только добираться на перекладных муторно. А машину зимой я не вожу, потому как - чайник».
Максим кивнул в ответ, но разговора не поддержал. Вид у него был задумчивый, и Катя решила, что в данной ситуации уместней помолчать.
Когда она давеча, выйдя из материной деревеньки и голоснув первому проезжающему грузовику, залезла в кабину, то почему-то приняла Максима за начальство местного масштаба. Он молча восседал рядом с шофером и за всю дорогу проронил от силы пару слов. Водила же, наоборот, оказавшись рубахой-парнем, болтал без умолку. Именно с его слов Катя и поняла, что Максим – такой же случайный пассажир, как и она, подобранный словоохотливым шофером раньше.
«Ладно, не будем досаждать этому буке словоблудством, - решила отогревшаяся и разомлевшая в теплом вагоне Катерина и достала из сумки книжку. – Так даже лучше: я тоже не любительница пустой болтовни».
«Интересуетесь магией?» - вдруг нарушил он молчание, взглянув на обложку.
«Да нет, – ответила Катя. – Купила первую попавшуюся – почитать в дороге, да выбросить».
Видимо удовлетворившись ответом, он отвернулся к окну. Катерина тоже взглянула на мелькающие за стеклом в наступающих сумерках пейзажи, и снова уткнулась в книгу.
*********************** ************ ***************
Прошел час пути. По мере приближения к Москве, пустой вначале вагон начал постепенно наполняться народом. Зашастали, без умолку трындыча и расхваливая свой товар, коробейники и газетчики, заиграли на гармошках – гитарах бродячие менестрели, запричитали побирушки, загалдели рассевшиеся по соседству пенсионеры. Только в их закуток никто не подсаживался. Вернее – пытались. Но тут же, под тяжелым взглядом Максима, вставали и уходили искать себе другие места.
На улице совсем стемнело и, взглянув в окно, Катерина увидела свое отражение в нем: «Вроде бы, ничего выгляжу. Стоп! А где отражение Максима? Мое – вот оно, а его – нет! Разве так бывает?»
Она украдкой бросила взгляд на странного своего спутника, и тот, перехватив его, посмотрел ей в глаза. Катерине вдруг захотелось только одного: сидеть себе тихо-мирно и ни о чем не думать.
Так и доехали до Москвы.
********************* *********** ************
Выйдя из вагона, Катя открыла рот, чтобы попрощаться.
«А задумывалась ли ты, почему у тебя не задалась личная жизнь?» - вдруг спросил ее Максим. – И собираешься, наконец, изменить сложившуюся ситуацию или предпочитаешь вековать в разведенках? Могу помочь. Надумаешь - позвони. Пока».
Молодая женщина застыла, как громом пораженная: «Откуда он знает?»
Максим протянул ей визитку и, развернувшись, пошел по перрону к выходу. Катерина долго еще стояла в раздумье, рассматривая бумажный четырехугольник, на котором значился лишь телефон и имя.. Да, она действительно неудачно сходила замуж и даже умудрилась прожить пять лет в бездетном и несчастливом браке, и вот уже год с момента развода боролась с депрессией и душевной опустошенностью. Но, чтоб плакаться кому-то в жилетку, а, тем более, откровенничать с первым встречным – да никогда в жизни! С какой стати ей ему звонить? Кто он такой, собственно?»
Поколебавшись, она выбросила визитку в урну и решительно направилась к выходу, но, пройдя несколько шагов, остановилась и повернула назад. Сама не понимая, что с ней происходит, она, ужасно конфузясь (приличная молодая женщина – и роется в мусоре!), отыскала брошенную визитку и спрятала в карман.
«Выкинуть ее ты всегда успеешь, - уговаривал внутренний голос. – Ведь, в сущности, он прав. А о том, что ты – неудачница и разведенка по твоему унылому виду не догадается только дебил».
«Но, все равно, звонить ему я не буду! Во всяком случае, пока», - твердо решила Катя.
************ *********** ***************
«Я очень красивая и очень скромная» - услышала Катерина, и через минуту в дверях показалась импозантная дамочка неопределенного возраста. Лошадиная голова ее, нелепо посаженная на дебелом теле, была гордо поднята. До комичности коротенькие ножки в обтягивающих брючках кокетливо семенили, вполне правдоподобно имитируя походку заправской манекенщицы. За ней, обожая глазами трусил респектабельный красавчик. Мельком взглянув на Катерину, та продефилировала в другой конец коридора и скрылась в одной из комнат. Спутник неотступно следовал за ней.
«Ну и сколько я буду тут сидеть? – возмутилась в душе Катя, взглянув на часы. – Договорились на пять, а сейчас уже без четверти шесть! Подожду еще минут пятнадцать – и хватит!»
Но тут, наконец, появился Максим. Не извинившись за опоздание, он, проходя мимо, бросил: «Здравствуй. Пошли».
А душе ругая себя за опрометчивость, Катерина молча последовала за ним.
Когда она, промаявшись два дня в сомнениях, позвонила случайному своему попутчику, тот не удивился, будто был уверен, что никуда она не денется. Продиктовал адрес и лаконично добавил: «Завтра в 17.00».
«Я только выясню, чем этот типус занимается, - уговаривала себя Катя. - И помашу ему ручкой».
Фирма, в которой работал ее новый знакомый, располагалась на втором этаже административного корпуса здания бывшего завода, выведенного недавно из Москвы в рамках борьбы за улучшение экологии.
Пройдя по длинному коридору, Максим остановился перед единственной из дверей, обшитой металлическим листом и снабженной кодовым замком и, отворив ее , пропустил спутницу в полутемную комнату с плотно занавешенными жалюзи.
«Садись», - указал он гостье на стул, стоящий напротив вмонтированного в стену большого четырехугольного дымчатого стекла в раме. – И смотри».
Катя повиновалась, сама удивляясь своей покладистости. Но еще больше удивилась она, когда стекло, очистившись от дымки , оказалось зеркалом. Вот только смотрела из этого зеркала на нее какая-то помятая тетка с мешками под усталыми пустыми глазами глазами.
Губы ее, в гусиных морщинках, были недовольно сжаты, придавая отечному лицу гримасу вечной прокислости.
«Что это за фурия? – подумала Катерина. – Уж больно моська знакомая».
«Ну как, нравится? - услышала она насмешливый голос Макса. – Это - через двадцать лет. Будем смотреть, во что ты превратишься через тридцать?»
«Нет!!! – с ужасом вскочила Катя. – Ну тебя!»
Метнувшись к закрытой железной двери, она дернула за ручку: как бы ни так!
«Выпусти меня отсюда!» - молодую женщину трясло.
«С удовольствием, - невозмутимо ответил Макс, не двигаясь с места. – Только ничего ты этим не изменишь. А ведь есть шанс»,
Катерина в нерешительности продолжала стоять перед запертой дверью: «Какой?»
«Садись, потолкуем», - мучитель жестом предложил ей занять одно из кресел, стоящих друг против друга в дальнем углу и, не дождавшись ее реакции, уселся в другое.
«Итак, что тебя ждет, ты поняла, - констатировал он, когда гостья подошла и села на краешек. – Теперь о том, как избежать этого светлого будущего. Я дам тебе одну фитюльку – талисманчик. Он поможет. Но при одном условии: ты будешь иногда выполнять кое-какие мои поручения. Ну, зачем сразу так пугаться и бледнеть? Поручения не обременительные. Убивать, грабить или еще как нарушать Уголовный Кодекс я тебя не заставлю. Ну что, идет?»
Катя замялась: «А если, допустим, я соглашусь. Что конкретно ты изменишь в моем будущем? И какие последствия повлечет мое решение расторгнуть наше соглашение, если я вдруг пойму, что оно меня перестало устраивать?»
«Молодец! Предусмотрительная,. – одобрил Максим. – Насчет будущего. Сама понимаешь, вечные восемнадцать лет обещать не могу. Но, то что в любом возрасте ты будешь выглядеть великолепно и молодо, и иметь успех у мужчин – гарантирую. Надеюсь, этого более чем достаточно для полного счастья. Если же взбрыкнешь – потеряешь все, что имеешь с натекшими за эти годы процентами. Ну, в плане там внешности, молодости и личной жизни. Понимаешь, что я имею в виду?»
«То есть, стану старее и несчастнее, чем могла бы быть, не впутываясь в эту твою аферу?» - уточнила Катя.
«Ну, зачем так сразу! При чем тут афера?! Вот она – человеческая благодарность! Как получать на халяву, так – пожалуйста: с превеликим нашим удовольствием. А как расплачиваться: «Караул! Афера!»»
«Ну нет, почему же, - устыдилась она. - Если ничего плохого мне делать не придется, то, почему бы и нет?»
«Плохое, как, впрочем, и хорошее – понятия относительные, - философски заметил собеседник. – И - взаимозаменяемые: что хорошо для одного, обязательно будет плохо для другого. Впрочем, это отдельный и долгий разговор. Думаю, мы к нему вернемся – впоследствии. А сейчас – извини, у меня мало времени: решайся».
«Эх, была – не была!» - подумала Катерина и согласно кивнула.
«Дай мне левую руку, - скомандовал Макс и, повязав ей на запястье свитую в несколько слоев холщевую ниточку, пошептал над ней что-то. Затем, мгновенно уколов ей палец невесть откуда взявшейся иглой, выдавил из него капельку крови на исписанный какими-то каракулями лист бумаги и удовлетворенно сказал: «Все - свободна. Когда понадобишься, я тебя найду».
********** ************* ******************
С тех пор жить стало определенно веселее. Мужчины, раньше почти не обращавшие на Катю внимания, теперь вились вокруг нее, как мухи.. Спору нет – это было приятно. Если бы не шеф. Он, слывший примерным семьянином, вдруг взял моду ежедневно вызывать ее в свой кабинет «для обсуждения текущих задач». Как правило, обсуждения эти выливались в переливание из пустого в порожнее под умильные взгляды шефуса, и Катю весьма напрягали. По отделу поползли слухи. В принципе, ей не было дела ни до шефа, ни до слухов, ни до шпилек в свой адрес, отпускаемых завистливыми сослуживицами, но кайф от теперешней жизни вся эта мышиная возня отравляла.
«Свезло тебе иметь в боссах голубого! – жаловалась она порой лучшей подруге Маринке. – А я со своим досовещаюсь скоро. Может, мне работу сменить?»
«Успеешь! – практичная Маринка была непреклонна. – Поверти им пока себе на пользу: бог не выдаст – свинья не съест»
************ ************* **************
Досовещались: шеф стал названивать ей на мобильник и по выходным - просто поболтать, и из солидного Юрия Степаныча как-то незаметно трансформировался в суетливого и назойливого Юрика.
«Извелся, небось, сердешный, представляя в цветах и красках, как ты здесь паришься, - разомлевшая Маринка с пристрастием охаживала лежащую на верхнем полоке подругу березовым веничком. – Пригласить его, что ли?»
«Я тебе приглашу! – взвилась Катерина. – Сама с ним парься!»
«Ну, ну – расслабься! Не дергайся: лежи спокойно и лови кайф» - погладила ее веничком Марина.
Катя покорилась. В предбаннике, как резаный, верещал телефон.
«Надо его выключить, - встала разомлевшая Катя. – Спасибо. Пошли отдыхать».
Вода в бассейне была ледяной.
«Ура! Мамочка родная! – Маринка кинулась в купель и забарабанила по воде руками и ногами. – Хорошо-то как!»
«Мазохистка, - Катя встала под теплый душ. – Вылезай, простудишься».
Телефон, между тем не умолкал.
«Что опять?» – недовольно буркнула в трубку Катерина, не посмотрев на высветившийся номер.
«С легким паром», - вздрогнула она, услышав подзабытый голос Макса.
«Спасибо. Откуда ты знаешь, где я сейчас?» - от недоброго предчувствия мороз пробежал по коже.
«Надеюсь, ты не забыла наш уговор? – ответил он вопросом на вопрос. – Я свое обещание исправно выполняю»
«Не забыла, - запинаясь, ответила Катя. – И готова выполнить свое».
«Вот и ладушки, - слегка потеплел тот. – Группен-фюрер твой, Юрик, сейчас к вам прибудет. Пусти и ублажи. Можешь вместе с Маринкой своей».
« Но меня от него с души воротит!» – возмутилась Катя
«Про душу свою забудь, детка. Она теперь – моя, - отрезал Макс. – И прояви фантазию: поизобретательнее там - в любовных играх. В твоих же интересах, чтобы съемка прошла без дублей»,
«Меня будут снимать?! – вздрогнула Катя. – Зачем?»
«Да не волнуйся ты так и не комплексуй! Я не занимаюсь тиражированием и продажей клубнички, - усмехнулся Макс. – Этот тип мне нужен. А ты поможешь мне найти с ним общий язык. Ясна задача?»
«И часто у меня будут подобные поручения? - Катя готова была разрыдаться. – А еще какие? Ты уж сразу скажи».
«Так часто, как понадобится, - заверил тот. – И будут разные – не соскучишься. Больно много говоришь. Итак, готова?»
«Готова – расторгнуть наше соглашение!» - выпалила Катерина.
«Пожалеешь: за полгода много процентов натекло!» – пригрозил искуситель.
«Расплачусь! – Катя отключила телефон и обернулась к настороженно прислушивающейся к разговору подруге. – Манюнь, срежь мне вот эту ниточку».
Та, не задавая вопросов, исполнила просьбу.
Взяв снятую с запястья Максову нитку, Катя вернулась в парную и бросила ее в печь между камнями. Та занялась и через минуту сгорела дотла.
«Чего меня не зовешь? Поддала? – вошла в парную Маринка. – Нет еще? Лентяйка! Ну, садись, я сама сделаю – с мятой».
«Слышь, Мань, а могла бы ты продать душу дьяволу ради молодости, красоты и любви мужиков?» – спросила Катя у подруги, севшей рядом на полок и закрывшей от удовольствия глаза.
«Та-а-а-к, родная! Ты, похоже, перепарилась. Давай-ка, дуй в предбанник - с тебя пока хватит!» - шлепнула ее веником та, открыв глаза.
Выйдя из парной, Катя подошла к зеркалу: во внешности ее почти ничего не изменилось. Разве что морщинок у глаз прибавилось.
«Могло бы быть и хуже», - постаралась утешить она себя.
«Совсем с колес съехала! - вылезла вслед за ней из парной Маринка и бросилась в ледяной бассейн. – Ой, как здорово! Лезь ко мне, неженка – и не зачем будет с сатаной брататься!»
«И полезу! – Катя с разбегу сиганула в бассейн. – Мама дорогая! Спасите!»
«Девчонки, вы чего распищались? – вежливо постучав, спросил из-за закрытой двери дедок – банщик. – Стряслось чего?»
«Ага! Дьявола из Катьки изгоняем», - подтвердила Марина.
«Вы там того, не шибко озоруйте. А то в соседней сауне уже мужики беспокоятся. «Пусти, - говорят, - дед, нас к ним на выручку». Пущать?»
Переглянувшись, подружки рассмеялись: «Не пущать!»
|
|