***
В краю, где, казалось бы, солнце не стынет
И души пылают в огне,
Там два человека брели по пустыне
И каждый нес крест на спине.
Один все стонал и молился на небо:
«О, Г-споди, нет больше сил
Мне б каплю воды,
Мне бы крошечку хлеба,
Я голоден, немощен, хил.
Уменьши поклажу, молю тебя, Б-же,
На этом безмолвном пути.
Болит, изнывая, истертая кожа
И ноги не держат почти».
В-евышний внимал тем мольбам безутешным
И делал, как первый хотел -
И крест у него становился поменьше,
И легче был тяжкий удел.
Второй нес свой крест – неизбывную ношу -
Молчал на пустынном пути,
И крест у него становился все больше,
И было все тяжче идти.
Но он не стонал, терпеливо шагая,
Глотая и слезы и пот,
И взваливал крест свой, спине помогая,
От солнечных жгучих щедрот.
А первый все плакал и не унимался
Стонал, и на небо рыдал,
И корчил В-евышнему злые гримасы,
И жалкий убогий оскал.
Творцу надоело быть в вопле молельном
И Б-г свой вердикт утвердил:
У первого крест превратился в нательный –
Висящий на впалой груди.
Второй груз волок и был кротче, и кротче -
Сгибала колени беда.
И крест становился огромней и жестче,
И шла по песку борозда.
Брели так скитальцы в немыслимой дали
И силы за гранью черты…
Но вдруг, в изумленьи, они увидали
Пейзаж неземной красоты:
Кристальная речка без вязкого ила -
Живительной влаги волна,
Роскошная роща прохладой манила,
Спасающей тени полна.
Лишь в жажде мы знаем бесценную мерку
Воды и прохлады крылА -
Меж двух берегов, как последней проверкой,
Бездонная пропасть была.
Два берега жизни – пустыня и пашня
Шагни, и окончится боль…
И первый вновь плакал,
Второй, чуть упавший,
Но схватку с жестокой судьбой
Преодолевший.
Расправивши плечи,
Свой крест перекинул, как мост
И к жизни иной на счастливую встречу,
Побегом сквозь камень пророс.
Но так до сих пор никому не известно
Ни в яви, ни в сумрачной мгле:
Где было то Б-жье желанное место:
На небе иль в грешной земле?
|
|