Вот царь женился. Брак сей стал
Для всех примером, идеал.
Муж молодой женою бредит,
Его супруга дышит им,
Он на глазах у всех любим,
Она любима, солнце светит.
Да, счастье. Лица. Руки. Взгляды,
По мыслям и делам награды,
Народ ликует, сердце бьётся,
Кто выпил лишку, тот смеётся,
Поздравить каждый будет рад
И царство всё и стольный град.
Проходят дни, мелькают тени
И уступив священной лени,
Царь впал в хандру, дела забросил,
И наблюдал, как ветер сносит,
Лист за листком в огромный дом,
Ему вдруг стало тесно в нём.
Он заскучал, забыл про сон,
Стал беспричинно злиться,
А сердце, бившись в унисон,
Вдруг стало торопиться…
Оно рвалось нарушить ритм,
И изменить часов теченье,
Любовь в груди была жива,
Молила: «Приключенья!».
Жена, любя, оставив страх,
К волшебной силе обратилась,
Ему являла чудеса, меняясь,
Как царю не снилось.
Она была как жидкий воск,
Как воплощенье таинств мира,
И на примерке новых форм,
Не рассуждала, а любила.
В окно стучалась воробьём,
К обеду выходила львицей,
А к трону пробежав ручьём,
Садилась рядом с ним царицей.
Она была цветком в саду,
Огнём в ночи, ярчайшей краской,
Стрельцом, мечом, звездой, луной,
Любой царю приятной маской.
Ей равных не было по силе,
Она была легка как пух,
И слуги в тайне говорили,
Что слишком смел её супруг.
Коль с эдакой чудесной властью,
Ей б править вздумалось одной,
Все встали б за её спиной,
Ему оставив - безучастье.
Царь веселился, месяц длился,
Она шутила, хоть грустна,
И каждый Божий день ждала,
Когда б он, вдоволь насладился.
Ему она призналась тайно,
Что опасенье неслучайно,
Источник воплощенья сил,
Был в том, что он её любил.
Забудь её он прежний облик,
Саму её, иль внешний вид,
Никто её не наградит,
Обличьем истинным, исходным.
Царь ей кивнул, любить поклялся,
Расцеловал, обнял, смеялся.
Она, приняв то добрым знаком,
В саду сверкнула алым маком.
И снова сон волшебный длится,
Как будто б нет ему конца,
Так могут люди измениться,
Когда не берегут лица…
Случилось, даже так бывает,
Муж позабыл её цвет глаз,
Но, не признавшись в первый раз,
Он день за днём, как клён листы,
Терял жены своей черты.
Она ж сама себя теряла…
Не замечала, не страдала…
Лишь приближала скорбный миг.
Она – другая! Сердце в крик,
Царь за врачом, а тот бессилен,
Царь к колдунам, они молчат,
И только в ужасе трещат,
Те, кто гадают, кто повинен.
Любовь потеряна играя,
Была любимая жена,
А стала – женщина чужая,
И равнодушьем сражена…
Так мнится людям, счастье – сладким,
Привыкнув, досластить спешат,
Но, подсластив, считают гадким,
И приторным. Нет сил вкушать…
Не оценив даров бесценных,
Природы гармоничных доз,
Мы часто так бываем смелы,
Что глухи, к приближенью гроз…
|
|