Когда она свой взор неверный,
Едва скользя, направит ввысь,
Робея, я не вижу серны,
Но затаившуюся рысь.
И я молчу, хоть грудь пылает,
И в жилах затвердела кровь,
И тоньше месяца сверкает
Её изогнутая бровь.
Пусть говорят, что очи сладки,
Что в ней смиренья образец…
Я соглашусь, но в этой схватке
Я сам и жертва, и ловец.
Она полна огнём влюблённым,
Но всё смешала: страсть и злость,
И солнце золотом червлёным
По нежной коже разлилось.
Она то ждёт, то спину выгнет,
Но взгляд с неё не отводи,
Ведь отвернёшься – сразу прыгнет
И сердце вырвет из груди!
Ну что ж? Иди ко мне скорее,
Бросками комнату измерь,
Хоть в эту ночь, но стань моею,
Мой неприступный, дикий зверь!
|
|