Мне март шептал весенние слова,
Так деликатно, даже боязливо.
Что в них поверилось едва-едва,
А он и не настаивал ретиво.
Хотя с метелью спорил иногда,
Но все же поддавался её чарам.
Смотрел, как набухают провода,
От снега, щедро розданного даром.
Грустил, когда под солнцем красота,
Искрясь, слезилась молча на прощанье.
А незаполненная пустота
В его душе рождала обещанье.
Ему хотелось, как и братец май,
Украсить все черемухой душистой.
Но многие ворчали невзначай,
Уж лучше б улицу он сделал чистой.
Стремился ближних одарить теплом
Чтоб птицы распевали уже в марте.
Ему твердили, всё это – потом,
Он перепутал свой маршрут на карте.
Влюбленным он хотел дарить цветы,
Чтобы кружилась голова от счастья.
Но лишь стонали по ночам коты,
Да в Женский День ругали за ненастье.
И всё же, этот шалопай – родной,
Он мне напоминает мою юность.
Я был от предвкушения хмельной,
Храня свою надежду и невинность.
|
|