Голос Колькиной секретарши был растерянно испуган:
- Александр Викторович, а у нас электричество отключили, а шефа нет в офисе, и скоро всё растает...
- Наташа, подгоните из гаража к подъезду Тойоту Николай Викторовича, в ней есть автомобильный холодильник - быстро сообразив, посоветовал я.
Не, ну ЭТОМУ пора положить конец, сколько можно изводить людей, в конце концов, её пора найти...
Представил сосредоточеннно-заботливое лицо секретарши - этой милой и всегда улыбающейся мне девушки, и хмыкнул от умиления... бедняжка.
Эта история началась довольно давно, лет этак тринадцать назад.На волне перестройки все подались в предприниматели, ну, или почти все, и меня втянул этот водоворот.
Организовав с приятелем обменный пункт, смешно вспомнить, переживали тогда люди, и в быту следили за каждой полукопееечкой курса этих самых, что ни на есть вражеских денег, стал я зарабатывать свой первый капитал.
Жизнь в то время была хаотично-броуновская, интересная, почти совсем неконтролируемая со стороны государства, которое само не могло разобраться со своими службами, вот и плавали мы по безналоговому океану.
Но где плавают деньги, там всегда найдутся ребята с сачками, вот и к нам пришли...
Сейчас забавно рассказывать - пришла шпана какая-то с заточками, человек шесть - наглые и вальяжные. Разговор сразу пошел ультимативный, на повышенных тонах, с демонстрацией "железа".
Но мы, не будь дураками, достали свои РР системы Вальтер, и давай пулять в потолок.Будь ребята посерьезней, лежать бы нам сейчас с приятелем где-нибудь под березками средней полосы, хоть и были пистолеты, переделанные из газовых, и даже с двенадцати метров три телогрейки прошивали пластиковыми шариками, а все ж таки - пукалки ... шум, да и только.
Но, видно, не ожидали они такого поворота событий, ещё и грохот стоял в маленькой каморке оглушающий, развернулась горе-братва и деру.А мы потом всю ночь коньяк пили и все руки над столом протягивали - ждали, когда пальцы дрожать перестанут.
О чем это я? А, ну да, мой РР-ешка на третьем выстреле-то и заклинило, потом разобрал его - боёк сломался.
Неудобно токарям знакомым на завод нести, мол, ребята, почините мне пистолет, он мне дорог очень, по причине спасения моей живой сущности.
А починить все же вещь хотелось. Стал интересоваться умельцами, вот тогда-то мой бывший одноклассник и познакомил меня с Колькой.
Молодой парень, чуть младше меня, токарь-фрезеровщик, развернул тряпицу, посмотрел, говорит: « Сделаю тебе эту игрушку". Сделал. Посидели, поговорили, выпили (чтобы больше стрелять не пришлось ), потом еще поговорили, и снова выпили, и опять поговорили..... с тех пор и дружим.
Наступили времена, когда стоять за станком стало никому ненужным, и за день торговли на рынке, можно было заработать больше, нежели за месяц, ворочая стальные болванки. И Николаша ушел с завода простым рабочим монтажником, мальчиком на
побегушках, в заурядную фирму, занимавшуюся наружной рекламой.
Много было потом этих фирмочек, и много было сомнений, помню: почти каждый раз, меняя работу, приезжал он и, горестно вздыхая, спрашивал: « Шурик, как считаешь, уходить на новую работу?"
- А плотют больше, а тебе работа ндравитца? - тянул я.
- На сто долларов больше, ответственности, конечно, чуть прибавится, но вообще-то забавно....
- Дык чего мы думаем? Тем более что, где та дорога, на которой для тебя аккуратно положили сто баксов? Решено, переходи, - подытоживал я.
И умелые руки, управляемые светлой головой, делали своё дело - Коля набирался опыта, больше зарабатывал и занимал всё более высокие посты, пока однажды не позвонил и не сказал: " Поздравь меня, в моём лексиконе появилось новое понятие - я
хозяин фирмы"))).
-О-о-о! - сказал я, - это ж стоит обмыть)))
- Приезжай ко мне, но в офисе пока ремонт.
- Две табуретки и журнальный столик найдётся, ну, или хотя бы газета и пара ступенек на лестнице? Ну, так что ещё нам может помешать порадоваться?
- Найдётся, найдётся и стол, и стулья и... даже симпатичная секретарша, которая нам лимон порежет.
- Не, лимон мы ей не доверим, пущай на звонки отвечает...))) скоро буду.
Жизнь шла своим чередом, работа втягивала, кромсая и пожирая наше свободное время,и пусть встречались мы не часто, но регулярно, как впрочем, и со всеми нашими друзьями. И, собираясь вместе, по традиции у меня, мы отдыхали, шумели и подшучивали друг над другом.
Но была у Николаши тайна, по поводу которой я никогда не позволял себе подтрунивать. И не то чтобы тайна, он это ни от кого не скрывал, просто не объяснял всем и каждому, так, скорее " бзик", хотя нет, неправильно, наверное, это мечта, или
даже так ( Господи, как же порой трудно бывает выразить свою мысль))), так вот, я назову ЭТО романтической надеждой всей его жизни. Громко и пафосно, улыбнетесь вы? Наверное, но это чувство проверено многими годами, и поэтому я позволил себе сказать именно так.
А всё дело в том, что Коля долгие годы хранил в холодильнике заветный снежок. Да, да - именно то, о чём вы подумали - обыкновенный снег, сжатый однажды теплыми человеческими руками в снежный комок, которым ребятишки пуляют друг в друга.
Было это много лет назад, когда он учился в девятом классе, Колька влюбился в девчонку из соседнего параллельного класса. И не то, чтобы у него никаких шансов не было - чуть полноватый, в очках, смешной, но весёлый и озорной, он всегда был душой любой компании и не испытывал недостатка во внимании со стороны девочек, только вот именно эта оказалась для Николаши совершенно неприступной.
Дружа с ним более десяти лет, я знал, что за внешне уверенной, решительной и искромётной оболочкой, скрывается нежная, трогательная, ранимая и сомневающаяся в себе душа. И поэтому прекрасно понимал из его рассказов, насколько трудно ему было откровенно и прямо объясниться со своей любимой.
Однако он решился, морозной снежной зимой, Колька подкараулил её во дворе после школы и, остановив, поведал о своих чувствах.
- Но я не люблю тебя, - был ответ.
- И никогда не полюбишь?
- Не знаю.... может быть, не знаю...
- Но я не верю, что твоё сердце такое холодное, я сумею его растопить и согреть...
- Холодное? Откуда ты знаешь, какое моё сердце, и что ты можешь вообще сделать? Все вы: согрею, обогрею, обещаю, смогу, и всё только на словах, а что-то сделать серьёзное и настоящее... вот, например ...
Она, нагнувшись, зачерпнула пригоршню снега, скомкав покрасневшими от холода пальцами снежок, протянула Кольке.
- Согреть любой дурак сможет, а ты вот это сохрани. насколько тебя хватит? Сможешь сберечь, приду как-нибудь, и если ты мне его отдашь - буду твоей, - сказала девушка, и звонко рассмеявшись, пошла домой.
А Колька так и остался стоять на тропинке среди сугробов с протянутой рукой, на которой белел холодный комок снега. Он стоял и шептал ей вслед: «Я сохраню, вот увидишь, я сохраню, честное слово...."
Придя домой, он и в правду очистил место в морозильнике для снежка, а на следующий день переложил его в коробку из-под конфет "Rafaellо" с прозрачным целлофановым окошком.
Своим родным Колька строго-настрого запретил трогать коробочку, и уж тем более размораживать холодильник, заявив, что проводит очень важный эксперимент, порученный ему физичкой, и что от результатов этого эксперимента зависит его оценка
по физике в полугодии, а то и в году.
"Фенька прошла", и снежок удачно прожил всю зиму и весну, правда, по окончании учебного года возникли вопросы со стороны мамы, но сын твёрдо отрезал: " Так надо", а на следующий день привёз вместе с отцом (на его машине) второй холодильник, от
любимой Колькиной тёти, которая в нём души не чаяла. Пыхтя и крякая, они водрузили старенький, урчащий компрессором, железный ящик в Колину комнату, и отныне вопросов больше не возникало.
Когда я услышал эту историю, я замер, теребя зажженную сигару в руке, пытаясь осознать услышанное.
-Это, как его... типа снежок и сейчас хранится? - выдохнул я.
- Ага, - хмыкнул он.
- Не, я не понял, сколько ж лет-то прошло?!
-Да много уже.
- Погоди, я чё совсем дурак что-ли, а как же та девушка?
- А девушка уехала...
- Куда уехала, ты, что к ней больше не подходил, не разговаривал?
- Не знаю куда, просто они с семьёй уехали с нашего двора. Не, не подходил - она же первая обещала....
- Да ты чего, она уже, небось, и знать не знает, и помнить забыла.
- Не, я думаю - помнит, ну, или, во всяком случае, я помню, мне этого достаточно.
Осторожно подбирая слова, чтобы не обидеть друга, я спросил:
- Коль, послушай, а тебе не кажется, что это дурость какая-то, ну и что дальше, да и потом, а как же Оля, Майя, Лиза.... и сколько их там ещё?
- Понимаешь, Саш, я вот и сам задумываюсь порой, а что дальше и сколько ещё? Ну, с девчонками-то в какой-то степени понятнее и проще, ты ж знаешь: я никому никогда из них ничего не обещал, более того - я конкретно ставил все точки над "i" , типа - я законченный холостяк, и всего единственный раз ошибся, женившись, но, опять же ты знаешь - не сложилось...
Наверное, я просто привык и сроднился с НИМ, мне кажется, что Это в первую очередь мне необходимо самому, хотя со стороны, может, и дурость...
- Так, стоп, - сказал я, решительно поднимаясь, - я должен ЕГО видеть.
И вот мы сидим в квартире моего друга, в его кабинете, около импортного стильного и, наверное, дорогого миниатюрного холодильничка.
Сглотнув, я почему-то шепотом проскулил: "Открывай же".
Открылась дверца, и в подсвеченной камере, на постаменте из прозрачного пластика, под стеклянным колпаком я увидел СНЕЖОК.
Это было не совсем то, что я ожидал: уже не пушистый хрустящий снежок белого девственного снега - скорее круглый кусок льда чуть неправильной формы, весь покрытый мелкой искрящейся изморосью.
Но всё же не просто ледышка - отпечатки пальцев явственно угадывались.
- Неужели ни разу не таял? - опять прошептал я.
- Не-а, ни разу, - восторженно, по-мальчишески хвастаясь, заулыбался Колька.
- Да ладно тебе, - не поверил я, - так-таки и электричество ни разу не вырубали, за все эти
годы?
- Было раз, но я, к счастью, оказался дома, пришлось сбегать к метро и выкупить у
мороженщицы весь сухой лёд, вместе с мороженым, больше половины детям раздал, а оставшееся сам сожрал... три недели потом ангиной болел))).
Зато с тех пор подстраховался, - он кивнул на коричневые ящички в углу.
- А, понял - автономное питание, на аккумуляторах, - сообразил я.
- Ага, три дня автономно работают, а то и все четыре - сказал друг и продолжил:
-Всё, закрываю, а то камеру разморозим, я уж не буду колпак поднимать...
- Да, конечно, не надо, что я льда что-ли не видел, - ляпнул я и, осёкшись, глянул на Кольку. Но тот не заметил моей фамильярности по отношению к его "святыни", и я предложил пойти на кухню "хлопнуть" по коньячку с кофе.
Пахло свежемолотым кофе, и этот аромат смешивался с запахом теплого летнего ночного города из открытого окна. Я добавил к этому букету привкус сигары, а Николаша плеснул в наши души терпкого коньяка. Мы молчали, каждый, думая о своем, а может об одном и том же...
- Послушай, неужели ты так и не пытался её искать все эти годы?
- Искал, конечно, но она уехала из Москвы, вроде ребята говорили, что замуж вышла.
- Так нашел бы, наконец, и выяснил всё для себя.
- Если честно, Саш, - он снял очки в тонкой металлической оправе, близоруко сощурился,
и от этого вдруг показался таким беспомощно-незащищенным, - знаешь, если честно, то я,
наверное, боюсь этого...
- Да, я понял это еще до того, как ты сказал, просто хотел от тебя услышать, ты просто боишься разрушить свою мечту, развенчать надежду. Кстати, а интересно, как её зовут?
- Она твоя тёзка, - он улыбнулся.
А, чёрт! Какой там у него телефон к секретарше? Ага, вот он...
-Алло, Наташа? Это Александр Викторович.
Наташенька, солнышко, не напрягайтесь по поводу электричества, я совсем забыл - холодильник в кабинете Николай Викторовича работает автономно, не переживайте, с ним ничего не случится.
Нет, с этим надо кончать, а то он своим СНЕЖКОМ бедную девочку до инфаркта доведет, да и нас всех вместе взятых - не отдохнуть съездить, ни водки забуриться попьянствовать...)))
- Серёга, привет. Я по делу звоню: слышь, дяденька полковник, мне одна девочка нужна...))) Ну, хватит ржать ))) я и с двумя справлюсь, я не в этом смысле ))).Я серьёзно, если не трудно,пробей по своим каналам: Александра Малышева, отчества не
знаю, предположительно 65-69 года рождения, проживала по адресу ... .
Спасибо, дружище, я буду ждать от тебя вестей.
Стекло неприятно холодило щёку, но я лишь сильнее прижался к нему. На улице шёл дождь,и капли,по ту сторону окна электрички, сливались в косые ручейки и, дрожа, стекали куда-то вниз. Сколько ещё? Надо было на машине ехать, хотя, такая погода всегда на меня навевает уныние, и я засыпаю за рулём, нет уж, я лучше в вагоне потрясусь - расслабленно и лениво ожидая.
Где-то я это уже видел: низкое вокзальное ограждение, за которым стояла будочка из
красного кирпича, и смешная табличка "Кипяток" на ней.
Так, ну и куда же дальше? Ага, вот и вокзальная площадь, и памятник, и дорога к центру города... Ну, конечно же - я же это читал у Фомина в его "Навсегда", забавно - без подробных деталей, но как же всё узнаваемо, или все русские городки так похожи? Хотя нет, писал-то он как раз об этом городе.Та самая миленькая тенистая аллейка, как прочёл
- как будто побывал здесь.
" Простите, не подскажете - это Центральная улица? А где дом 17? А-а, спасибо."
Ну вот, всё гораздо проще... когда знаешь...
-Здравствуйте, Вы Саша Малышева? Мне нужно поговорить с Вами.
-А вы кто?
-Я.... тоже Саша, я родом из Вашего детства...
Она внимательно посмотрела на меня и чуть растеряно прошептала:
-А я Вас не помню.
-Более того, мы с Вами вообще не знакомы,- улыбнулся я, протягивая ей букет цветов,
бутылку вина и, кивнув на коробку конфет, зажатую под мышкой.
Меня пригласили на маленькую и совсем неуютную кухоньку, хотя, почему ж "совсем", может я придираюсь? Или у меня клаустрофобия?)))
Не, просто не нравится, этот кухонный столик с облупленным по краям пластиком, белые настенные полки, тяжело нависающие над плитой, зеленовато-грязного цвета линолеум...
Не, в сущности, всё очень чистенько и аккуратно, просто не нравится - "не мое".
Зато вид из окна здоровский - дворик, заросший густой зеленью, тихий и спокойный словно деревенский сад.
Засвистел чайник, мой букетик к этому времени торжественно занял своё место на подоконнике, и в широкую чашку (в красный горошек), был опущен за ниточку бумажный пакетик.
Ну что ж, коли, нет листового чая, не разрывать же пакетик - потерплю привкус бумаги.
- Так в чём собственно дело, незнакомый Саша из детства?
-Щас, Сашенька, хлебну чайку, а то прямо и не знаю с чего начать, даже растерялся))).
-Так вот, однажды мой друг признался Вам в любви, и Вы поставили ему условие...
- Не поняла, Вы что, серьёзно? Какой Коля, какой снежок?
-Обыкновенный снежок... какой, какой, снежный... мокрый такой, и ... холодный.
- Послушайте, это глупость какая-то, ничего я не помню, ну даже если что-то было, времени-то уже, лет сто прошло.
- Не, не сто, - я улыбнулся, - всего восемнадцать лет.
- Да Вы понимаете, что такое восемнадцать лет(?!), у меня семья, у меня сыну уже восемь лет,
Вы вообще, о чём говорите?
- Сыну - да, а вот с семьёй.... Вы развелись три года назад и живёте вдвоем, снимаете эту квартиру...
- Слушайте, чего Вы хотите от меня, откуда Вы вообще всё про меня знаете?
- Я Вас искал... я приехал лишь только для того, чтобы поговорить, рассказать Вам, не более, и это Вас ни к чему не обязывает.
- Ну, хорошо, рассказали, я прямо прослезилась вся от этой истории, дальше что? Ну что дальше-то, что Вы предлагаете? Как Вы себе представляете: я приезжаю к совершенно незнакомому мне человеку, и говорю: "Здрасти, я Ваша "Дуся", вот мой ребёнок, давайте сюда Вашу ледышку, будем жить вместе?
- Саша, ну что Вы надо мною издеваетесь, я и сам не знаю что делать и как быть, вот и приехал, чтобы поговорить и посоветоваться.
- Нет, это Вы надо мной издеваетесь, зачем Вы вообще это делаете, Вам-то зачем это нужно?
- Мне лично ничего не надо, просто он мой друг...
Понимаете, это необычная ситуация, человек ждёт и мечтает долгие годы, я счёл нужным Вам рассказать, чтобы мы вместе подумали...
- Да нечего мне думать, не поеду я никуда, почему он вообще не искал меня все эти годы, если уж так любит меня?
- Знаете, Саш, это очень трудный вопрос, я сам над этим долго думал, например это не в моём характере, я бы поступил по-другому, а Коля, мне кажется, он просто верит в сказку, в мечту, в романтику.
- Да, но я-то не сказка, я живая, понимаете Вы? Не хочу я никакой романтики, я её нахлебалась по самые гланды.
- Понимаю, конечно, понимаю, но и Вы поймите: я не считаю Вас игрушкой для своего друга, я просто считаю, что любовью оскорбить нельзя, я просто думаю, что каждый человек достоин счастья, ну, или хотя бы того, чтобы через много лет ожидания своей
мечты, ему посмотрели в глаза и, улыбнувшись, сказали: " Ну, здравствуй - это я...", а что
потом будет ни Вы, ни я не знаем, ну просто в кафе посидите, кофе попьёте, поговорите, школьные годы вспомните, разве это так сложно и страшно?
- Не страшно конечно, чуть-чуть только страшненько, - Саша улыбнулась, и две ямочки
заиграли на её щёчках.
Она очень милая, подумалось мне, и относится к тому типу женщин, которые к тридцати годам только набирают красоту и очарованье и выглядят в том возрасте гораздо более привлекательно, нежели лет в двадцать.
Разговор плавно перетекал уже на четвёртую чашку чая, и я, признаться, начал было уже отчаиваться, типа: чёрт меня дёрнул сюда приехать. По-моему я вообще переоценил свой дар убеждения, да и пакетный чай уже просто раздражал, как будто салфетки нажевался и тут: ...
- А вдруг я ему не понравлюсь, вдруг Коля разочаруется, может лучше не надо никуда
ехать? - спросила она, слегка наклонив голову, и заглядывая мне в глаза.
- Сашенька, Вы нахально нарываетесь на комплимент, - засмеялся я, - разве может такая
прелесть не понравиться?)))
- Вы, наверное, льстец, обольститель и обманщик, - ответила она мне смехом, - хорошо, уговорили, поедем, встретимся, и кофе попьём, только на кого же я Юрку своего оставлю?
- Сашуль, давайте договоримся так: на следующей неделе в пятницу, я за Вами с сынишкой приеду на машине, и тронемся в путь, остановитесь Вы у меня - это не проблема, места у меня много, да и жена не будет против, а дальше... Вы встретитесь ...
- А потом?
- А потом, в субботу и воскресенье мы поездим и погуляем по Москве, покажем Юре столицу, а во второй половине в воскресенье, если понадобится, я отвезу Вас домой.
И поверьте - это Вас совсем ни к чему не обязывает, просто маленький шажок в юность.
- Понадобится в любом случае, мне в понедельник на работу. Ну что ж, буду ждать пятницы...
Наташенька, добрый день. Доложи Николаю Викторовичу, что к нему гости.
Мы шагнули в кабинет, и Коля поднялся нам навстречу. Я, взяв под руку, мягко тянул за собой чуть растерянную и смущенную Сашу.
- Здравствуй, Коля, - нарушила она, возникшее было молчание.
Он узнал её сразу и всё понял. Напряженно застыл...
- Кхе, кхе, Коль, у тебя водички нету, а то чего-то в горле пересохло, - попытался я вывести его из оцепенения.
- Ага, щас..., - он встрепенулся, и, обернувшись, рванулся к холодильнику.
Когда Николай повернулся, у него на ладони лежал белый, в пушистом инее снежок.
Он пошел навстречу Саше, подойдя, остановился, и протянул руку.
- Ой!, - по-детски испуганно сказал он, - ОН тает....
- Это ничего, это уже не страшно, - сказала Саша, подставляя свои ладошки под капельки, сочившиеся сквозь его пальцы...
Я отвернулся и, отойдя к окну, упёрся лбом в стекло. Теперь- это уже не моё дело.... А за окном по улице мчались машины, люди спешили куда-то, и текла стремительная река под странным, загадочным названием - Жизнь.
|
|