Непростые истины
из раннего
Кто мне скажет, зачем
В этот мир я однажды был послан?
Чтоб до босса расти,
Оставаясь, по сути, никем?
Или чтоб променять тот успех на поэзию, музыку, звёзды,
Возвышаясь над морем привычных житейских проблем?
Кто мне скажет, куда
Взор в судьбе своей должен направить?
На такие мечты,
Что на деле сгорят без следа?
А, быть может, на то, что я сам был бы в силах исправить:
Недосказанность чувств и всё то, что идёт по пятам?
Каждый день проживать
С обострённым сознанием яви?
Иль как должное всё,
Даже зло, без конца принимать?
Строить собственный "храм", чтоб своих же там идолов ставить?
Иль, как есть, одному вызов этому миру бросать?
Безучастно смотреть,
Как земля зарастает гробами
Невиновных ни в чём,
Раньше времени встретивших смерть?
Малолетних убийц защищать, стуча в грудь кулаками,
Забывая о том, что их жертвам пришлось УМЕРЕТЬ?
Не лукавим ли мы,
Когда всяких успехов желаем,
Поднимая бокал,
Своим недругам с чувством немым?
И не судим ли, мир на "своих" и "чужих" разделяя,
Хотя знает любой: не суди да не будешь судим?
Кто же, всё-таки, мне
Скажет, как находить свои двери
В коридорах судьбы,
Что подчас южной ночи темней?
Или каждый из нас должен собственной мерою мерить
Каждый шаг, что прошёл и пройдёт в этом царстве теней?
Alea jacta est!
Жребий уж брошен! Все.
Бездна взывает к бездне.
Ветер снега несет.
Я же топчусь на месте.
Сам не могу понять,
Чем же прогневал небо.
Тем, что мечтал летать,
Хоть летуном и не был?
Тем, что хотел найти
Ключ ото всех загадок?
Тем ли, что мог уйти,
Если считал: не надо…?
Где тот Закон, что дал
Право сломать мне крылья,
Право решать, когда
Падать мне от бессилья?
Знаю: я не один
Бьюсь о глухую стену,
Сам себе господин,
Сам себе – кровь и вены.
И потому, поверь,
Небо – седое в клочья,
Всяк, кто со мною, – зверь,
Могущий ставить точку.
|
|