Передо мною — чистый лист бумаги,
ложится ровно первая строка,
а дальше буераки и овраги,
и за оврагом бурная река.
Трясутся на ухабах части речи,
витиеватый, старинный русский ять
гнетёт до долу, горбит мои плечи,
с трудом перебираюсь через гать.
Из лужи с ижицей в реку с обрыва,
ушёл на глубину, как скользкий язь,
на берегу русалка без надрыва
по щиколотку вдавливает в грязь.
Куда уходит безмятежный вечер?
Барахтаюсь в грязи с глаголом мочь,
и чистый лист бумаги — уже сеча,
сражается и побеждает ночь.
Усталость сковывает мозг и тело,
терплю такие муки каждый раз.
Скользит перо, и на бумаге белой —
спасительный, старославянский аз.
И новые ухабы и овраги
ровными кажутся издалека,
передо мною — чистый лист бумаги,
ложится ровно первая строка.
15-17.03.2002
|
|