О, где же ты, праматерь всех волчиц,
Вскормившая и Ромула, и Рэма?
Ты – прошлое, а прошлое молчит.
Угрюмая забвенья диадема
Увенчана зубцом вины и слёз,
Жемчужиной со дна реки бездонной.
Скажи, ужели бог тебя принес,
Дитя погибшей раковины сонной?
Но горек твой и плотен перламутр,
И в отраженье глянцевого бока
Лишь всполохи закатов, но не утр.
Кровавая, не слезная протока.
На совершенство меткою легла,
Подрагивая нервно опереньем,
Царапая, та самая стрела,
Что кровь и молоко смешала с тленьем.
О, где же ты, праматерь всех волчиц?
Чьи небеса твоя пятнает лапа?
Беззвучен Леты плеск. Она молчит.
И мне – как ей – дано молчать.
Не плакать.
|
|