- Твой опять на посту, - засмеялась лукаво бабуля,- у подъезда стоит.
Караулит тебя, караулит...
- Пожалела бы парня, - мама вытерла фартуком руки. - Да! Вот это
любовь! По - шекспировски - радость и муки.
Мама чмокнула Юльку в макушку. Потом отпустила.
- Ты сменила бы , доченька, гнев свой на милость
- Очень надо! Стоит у подъезда без толку,- и пригладила рыжую и непокорную челку.
Но веснушки блеснули на вздернутом носике рядом так задорно, что стало понятно: ой, надо!
Вопреки заявлению, что прозвучало так веско, подбежала к окошку, отдернула прочь занавеску. И увидела Юлька с высоты своей восьмиэтажной: у подъезда стоит он - нелепый, несчастный и важный.
Засмеялась, довольная, на каблучке крутанулась, убежала в гостиную,
лишь хвостом своим рыжим вильнула.
- Юля! Там тебя ждут. Ты пойди, погуляй чуток, Юля.
- Не пойду! Не хочу! Ну, чего ты пристала, бабуля!
- И в кого удалась? - сокрушенно бабуля вздохнула. Ну, ни капельки жалости нет. И смахнула пылинку со стула.
- Ну, конечно, в тебя, - это мама из кухни. - Недаром наш отец говорит, что ты в жизни совсем не подарок!
- Да и ты хороша! Сколько за нос водила ты Мишу!
-Так я тоже в тебя, - улыбнулась ей мама. И вышла.
Только Юлька осталась в уютной и тихой гостиной. У подъезда ходил Он безропотно, важно и чинно...
Боже мой, чтоб я дал, чтобы в год тот далекий вернуться, где от спе-
лых плодоы и ломаются ветки, и гнутся, где мальчишки в войну безза-
ветно, как в жизни, играют, и с утра старики на фанере "козла
забивают". На веревках белье ветер теплый щекочет игриво, и волнуются: чье же белее?- хозяйки у окон ревниво. Посидеть бы чуть-чуть на скамейке. На той, где автобус. Но безжалостно время- его умолить и не пробуй!
Вот и Юлька! И вид венценосной особы. Нос приподнят надменно- а ну, подступись к ней, попробуй!
Мимо парня прошла. И уже в ожиданье победы:
- Ладно. Что там... Пошли.
Благодарный, он двинулся следом.
- Юль, возьми...- и ладонь протянул ей.
- Что это?
- Шоколадная... Хочешь?- на ладони лежала конфета.
Она долго, наверно, у парня хранилась в кармане. От тепла размягчилась, немного подтаяли грани. И приклеились к спинке ее загорелой три крошки.
- У нас есть. Ну, давай. - деликатно куснула. Немножко.
Где - то вдруг громыхнуло - будто выстрелил кто-то из пушки. Юлька взвизгнула громко - он придвинулся ближе к подружке. Появилась над садом огромная черная туча. Поворчала немного. И скрылась за крыши. тем лучше !
Он стоял возле Юльки - был весь переполнный счастьем. Улыбались соседки : "Пусть Господь их спасет от напастей!"
Отшумела весна... Отцвела, отошла незаметно. Расчертило дорожками сад раскаленное лето. Оборвали мальчишки незрелые яблоки всюду. В доминошном раю в полдень тихо, дремотно, безлюдно.
Яблонь чахлая тень никого не спасает от зноя.
Только что это? Люди! Скажите, что это такое?!
Я не вижу давно у подъезда фигуры привычной. Юлька всюду одна. Ей, что? Все безразлично?
И старается бабушка вызвать на разговоры:
- Что-то, внучка, давно не видать твоего ухажера. Что случилось? Поссорились? Все зачеркнули? Почему ты расплакалась? Что с тобой, девочка? Юля! Где же Вовка? Скажи, Бога ради!
- Его мама и папа отдали в другой детский садик
Ефим Хаят
|
|