Чертою одиночества разорваны столетия,
Как будто птичьим голосом прорезана весна,
Как будто звезды алые кричат перед рассветами
Иль, может, ветром скованы лихие времена.
Звездою непокорною взъярилась радость прежняя
И злым воспоминанием наполнила глаза.
Почудилось, что снова я чужая и нездешняя
Бреду по тонкой ниточке в нагие небеса.
Хотелось крикнуть яростно, да так, чтобы услышали,
Да так, чтоб вниз обрушился кровавый небосвод,
Но голос слаб, не можется, пускай кричат Всевышние,
Пусть громом содрогаются, пусть выльют реки вод!
Свершилось! Иль почудилось? Но полыхнула пламенно
Пронзительная молния, перечеркнув судьбу!
Казалось, мир взрывается от странного проклятия,
А, может от спасения, что отведет беду…
Здесь тишина не признана, здесь метки не расставлены,
Здесь сорваны приличия взбесившейся тоски!
Здесь счастьем неопознанным все облака наполнены,
И падают серебряно острейшие клинки!
Ударит ветер с силою и грудь пробьет порывами,
А волосы расплещутся и смехом зазвенят.
И полоснет вдруг молния по оченькам, как бритвою,
На миг ослепит всполохом и поспешит назад.
И снова выстрел! Радуйтесь! Пусть небо вволю выплеснет
Все то, что так старательно хотело сохранить.
Не удержалось, вырвалось, теперь летят стремительно
Обрывки слез безудержных и стаи мертвых птиц!
Останется расколотым кусок чьего-то прошлого,
Нам дела нет до личностей, изменит мир гроза.
Куда укажет молния, идти теперь нам вёснами,
Не думая о будущем, смотря судьбе в глаза!
Чертою одиночества разорваны столетия,
Так пусть же будут связаны вмиг серебром дождя,
Так пусть скрепит их молния и громовым бессмертием
Проводит нас в объятия иного бытия!
|
|