В глуши российской поработав,
домой француженка спешит.
Ей надоели до икоты
российских улиц хмурый вид,
гостиничные злые тетки,
диванов жесткие бока.
Мат в коридоре. Море водки.
Снег, слякоть. Запах чеснока.
Вот самолет, спускаясь ниже,
заходит курсом к Ле Бурже.
О да! Она опять в Париже,
в своей квартирке. Вот уже
к флаконам нежно прикасаясь,
шампуней в ванну налила.
И в это чудо погружаясь,
рукой усталой подняла
вином анжуйским наполнённый,
тончайшей выделки стакан.
И с легким стоном, восхищенно,
произнесла: "О, бля! Шарман!"
|
|