Черти – близнецы Цепкий и Зоркий скучали у входа. Зоркий, вытянув копытца и заложив руки под бритый затылок, дремал. Время от времени он отмахивал кнутовидным хвостом досаждавших мух – адушниц. Цепкий сосредоточенно выковыривал серу из – под ногтей заточенным зубом недавно поступившего никчемного дантиста. Этому, с позволения сказать, стоматологу было назначено удаления зубов “вживую”. Предвари-тельное наказание. Скучная работенка. Цепкий выщелкам ему зуб-ки, как фишки, а за тем проводил в “паленку”, где дантиста оформили по всем правилам и определили в “мучительскую” – удалять зубы своим бывшим коллегам. Поскольку в аду особые правила на этот счет, то удаление зубов предусматривается адское. Скукота! Мелочёвка пошла. Никакой фантазии, никакого творче-ства! С тех пор, как в связи с изменением условий жизни на земле и с учетом динамики этих изменений, были скорректированы За-поведи, греховный реестр был довольно основательно пересмот-рен. А между адом и раем создан некий фильтрационный центр, где души усопших распределяются уже по Новому Своду. Но хо-дят слухи, что и там кое-кто стал брать откупного. Ведь хватило же ума привлекать к работе души “имеющих опыт в организатор-ской работе бывших руководящих чиновников”. Все, как всегда, до конца не продуманно. Сами небожители не укладываются в график, к Новому Своду привыкают медленно, как к новому алфа-виту, путаются. А чиновничьи душонки своего не упустят!
Цепкий посмотрел на экран, где обеззубленные новеньким бывшие зубные врачи со слезами зализывали цельнозажаренную ароматную тушу жирненького барашка, не имея возможности от-кусить хоть самую малую малость. Кстати, такое предложение первым сам Цепкий и вынес недавно на шабаше. Начальство со-чло его дельным. Сейчас это новшество проходит испытание. Ре-зультаты неплохие, и Цепкий ждет повышения по службе. Ему об этом шепнули на ушко за пригоршню золотых коронок.
Дежурство проходило тихо, вяло, тоскливо. Цепкий переклю-чился на другой экран. Там шла очередная дискуссия на совеща-нии небожителей: “Кто более виновен в нарушении Заповеди” Не убий” – судья или палач? Стрелец или оружейник? Главнокоман-дующий или солдат?” Да первый, первый! Сколько же можно об этом твердить? Лучше бы “Алчностью” занялись – вот где собака зарыта. Всё от неё! Да, о собаке. Начальство пожелало завести щенка трехголового Цербера, а суку подходящую найти не могут. Надо заглянуть в пекло, к ядерщикам. Может быть, знают, где по-сле испытаний завелись трехголовые пит-бультерьеры.
Зоркий приоткрыл глаза, потянулся.
- Слыхал, о чём говорят ребята из “скорняжной”? На семинары правителей земных стали приглашать. Делиться опытом по массо-вому удушению народов и шкуродерству. Говорят, особо радев-ших и преуспевших к нам в штат зачислять будут. Мы, мол, какие-то инфантильные стали, нерасторопные. У них учиться должны.
- А почему бы и нет? Вон, посмотри, как дантист над своими измывается. Аж мне страшно глядеть! Зубных врачей потому дан-тистами и называют, что они, как Данте, до девятого круга ада па-циентов доведут. Будем мы у них еще учиться!
- Еще говорят, что особо отличившимся “штатным грешникам” бесовские регалии будут присваивать.
- Рога, что ли? Так ведь, они и сами друг друга рогами частень-ко украшают. Власти и корысти их мерзкие души жаждут, скажу я тебе.
- Ты тише, тише! Услышит кто – влетит...
- А кто, кроме нас с тобой тут есть?
- Да эти тварюги, адушницы. Не дали поспать. Прямо в ноздри лезут!
- Думаешь, донесут? – усмехнулся Цепкий. – Хотя, если в них души тибетских монахов, нарушивших табу убивать всякую жив-ность... Тогда прихлопнувший муху освободит душу бедолаги.
- То есть, доброе сотворит?
- Вроде того.
- Искушаешь, дьявол?
- Тебя такой мелочью не проймешь. Помнишь Хитрющего? Он своего напарника уговорил френч диктатора примерить. Напарни-ка за это в пекло перевели. Теперь он своим хвостом мздоимцам пятки щекочет по сорок дней, прежде чем в котел с кипящей смо-лой опустить. Зато самого Хитрющего тотчас повысили. Сейчас он в группе надзора за транспортировкой наркотиков. Какие пути подсказывает! Такой выдумщик, черт. Он дослужится еще, вот увидишь.
- Как сказать, - зевая, продолжил Зоркий. – Образцовую троицу – Лихого, Ловкого и Увертливого – помню к монахам – прелюбо-деям приставили. А за что? Они же не знали что настоятель – трансвестит. На них сейчас смотреть жалко: не знаешь, кто кого имеет – они монахов или монахи их. Да – а, нашего брата порой за недогляд хуже карают, чем кардинала за проституцию. А еще мне случай рассказали. Один при жизни все стремился в Историю по-пасть, да так ничего выдающегося и не совершил. Помер от воспа-ления легких. Так убивался, придурок! Его в “фильтрушке” пожу-рили, что, мол, гордыня и тщеславие – грех. Вернули на землю тараканом библиотечным, чтоб в учебнике истории пожил.
- Ну, шутники – мудродеи! И в “Историю”, вроде, вошел, и на-казание получил. Так, что ли?
- Так-так, да как бы не так! Этот таракан заполз в электриче-скую розетку, устроил короткое замыкание, библиотека сгорела. Вот как он в историю вошел! В “фильтрушке” облом: Кто виноват, таракан - пиротехник или они сами? Спорят еще, считать ли его самоубийцей.
Разговор их прервал бес потрепанного и удрученного вида. На его левом роге была свежая зазубрина, а глаз заплыл и потускнел.
- Плохие новости, ребята, - не дожидаясь вопросов, начал он. – Душегуб серийный поступил. Он водителей иномарок в бетон за-катывал, а машины их на запчасти перепродавал. Дали ему тогда за троих покойников восемь лет. Видел я тех покойников. Статуи бетонные, хоть в городском парке выставляй! Душегуб в тюрьме помер, а здесь, в “фильтрушке” хвалился, что тридцать восемь мертвецов за ним. Проверили – так оно и вышло. В комиссии один головой покачал и говорит: “Ну, ты дьявол!” И всё! Начальство его в охапку – и сюда. Будет теперь молодняк душегубству обу-чать.
- Значит, правильно ребята из “скорняжной” про “штатных грешников” говорили. Так ведь это для людишек подарок, получше райских кущ. Если и дальше так пойдет, на земле ни одного праведника не останется.
- Вот! И я так сказал. И получил... – потер бес поврежденный рог. – Шеф как заорет: “Идиот! Вот в чем и мудрость начальства! Гениально! Забыл, олух, какова конечная цель? Не в аду тебе ра-ботать, а в Австралии, на ферме по разведению сумчатых бегемо-тов”. Я говорю: “А разве такие есть?” Он: “Будут! Когда ты им сумки начнешь пришивать, бумеранг тебе в задницу”. Вы же знае-те, шеф как чего пожелает, сразу сбывается. Теперь и глаз не рас-крою, и сесть не могу...
- Похоже, действительно, плохи наши дела. Безработицей пах-нет. Пошлют нас всех скоро к чертям собачьим, - окончательно проснулся Зоркий.
- Хорошо собак напомнил, - спохватился Цепкий. – Где бы дос-тать эту сучку-мутантку для Цербера? Надо угодить начальству. Самое время...
|
|