Нестеров А. Н.
«Последний ганфайтер»
Виртуоз револьвера! Куда ты бредёшь?
Кто знает наверно, что правда, что ложь?
Ты вечно свободен, и дом твой везде,
По тусклому кольту на каждом бедре.
В любое мгновенье, будь день или ночь,
На вызов судьбы ты ответить не прочь.
От дикой Дакоты до Нью-Мексико
В ковбойском седле ты сидишь высоко.
Мгновенье рассудит, кто прав, кто не прав –
Соперник и пуля диктуют устав.
Ты в город вступаешь – толпится народ
И хочет всё знать о тебе наперёд:
Кто ты и откуда? И где же дом твой?
Я, сэр, виртуоз револьвера «крутой».
Глядь, пробил твой час – и начнётся игра.
И кто-то не сможет дожить до утра.
Когда дым развеет, уляжется пыль,
Чью душу росою помянет ковыль?
К.У.Б.
На Симаррон упала знойная ночь. Помощник шерифа Эрнесто Рохес устало брёл по пыльной дороге. Он направлялся в салун Хэрриса. Прежде чем войти, Рохес подкрутил длинные усы, поправил пояс, на котором висел кольт приграничного образца. На привязи помощник увидел вороного жеребца. В салуне, кроме самого Хэрриса и уборщика Армандо, находился один посетитель. Это был высокий парень в пыльных сапогах и кожаной одежде, явно сшитой на заказ. На поясе грозно поблёскивали два шестизарядника 45-го калибра. Чёрная шляпа была сдвинута на глаза. Незнакомец молча пил виски.
- Привет, Эрнесто! – кивнул Хэррис.
- Привет. Как всегда, - кивнул в ответ Рохес. Он достал сигару вместе со сложенным вчетверо листком. Это была официальная бумага о розыске преступника ограбившего банк. Приметы сходились. Это был Клинт Лонгли.
Хэррис подал помощнику пару кружек пива. Клинт Лонгли поставил стакан, бросил на стойку монету и пошёл к выходу, гремя шпорами.
- Эй, приятель! – окликнул его Рохес. – Обожди. У меня к тебе пара вопросов.
Ковбой остановился и повернулся лицом.
Рохес откинул правую полу плаща, обнажив пятиугольную звезду помощника шерифа и рукоять револьвера.
- Ты, Клинт Лонгли?
- Допустим, - ответил парень.
- Я помощник шерифа Рохес! Именем закона ты арестован! – выкрикнул Рохес, выхватывая револьвер. – Даже не дёргайся.
Лонгли покачал головой.
- Зря ты это, помощник, лучше разойдёмся мирно.
- Лонгли, подними руки! – приказал Рохес и взвёл курок.
Хэррис спрятал бутылки с виски под стол, а уборщик спрятался за столбом.
- Как знаешь, - произнёс Клинт и… в мгновенье ока, выхватил оба кольта и выстрелил от пояса.
Две пули отшвырнули Рохеса на стол, который сложился под его тяжестью. Когда пороховой дым рассеялся - Клинта уже не было. Послышался только удаляющийся топот копыт вороного жеребца.
Когда Хэррис склонился над помощником, тот был уже мёртв.
- Этот Лонгли сам дьявол, Рохес даже не успел выстрелить! – воскликнул уборщик Армандо.
- Какого чёрта! Бегом за шерифом! – взорвался Хэррис.
Клинт ворвался в Роксвилл на рассвете. Увидав знакомый дом с зелёным палисадником, Лонгли пришпорил коня. Джейн Додсон невольно ахнула и отпрянула от двери. Белокурые волосы, словно Ниагара заструились по полуобнажённым плечам. На пороге стоял Лонгли. Через секунду девушка утонула в стальных объятиях Клинта.
- Я обманул всех, чтобы добраться к тебе. Дюжина рейнджеров подкарауливала меня в долине, а я проехал через горы.
- Зачем? Зачем ты приехал? – взмолилась Джейн.
- Приехал и всё! Я три раза был приговорён к смерти. Но ради тебя я готов был умереть в четвёртый. Раньше в моей душе была только ненависть. Благодаря тебе я узнал, что такое настоящая любовь. Это как укус змеи в самое сердце! Я никогда не испытывал ничего подобного, Джейн. Мне не жить без тебя!
- Тебе надо уходить. Мой отец поклялся повесить тебя, - прошептала Джейн.
Клинт молчал. Его грубые руки ласкали её тёплое, хорошо знакомое тело. Джейн пыталась подавить в себе ответное желание, грозившее, словно торнадо, поглотить её целиком.
- К чёрту, твоего отца. Скоро у меня будет много денег. Мы уедем… Мы откроем салун или лавку, - говорил Клинт, прижавшись щекой к её волосам.
- Я люблю тебя, Клинт. Но ты должен… уехать, - произнесла Джейн Додсон, выскользнув из объятий Клинта.
- Жди меня, Джейн. Я скоро вернусь! – бросил Лонгли и выбежал из дома.
Вскочив на коня, он взмахнул на прощанье шляпой.
Клинт приехал в Лоутон в полдень, и остановился у салуна «Тавро Билла». В салуне плавал сигарный дым. У стойки бара сидели в изрядном подпитии завсегдатаи. За парой столиков шла оживлённая игра в покер. Седой тапёр что – то наигрывал на стареньком фортепьяно. У стенки слева, сдвинув шляпу на затылок, дымил огромной сигарой Фрэнк Томпсон. Ветеран войны, сражавшийся за конфедератов.
- Здорово, старый вояка! – обрадовался Лонгли.
- Привет, Клинт! Присаживайся! В этом городке рейнджерами не пахнет.
Лонгли сел и с наслаждением закинул ноги на соседний стул.
- Дело есть дело! – подмигнул Томпсон и плеснул Клинту в стакан из своей бутылки.
- Всё без изменений? – наклонив голову, спросил Лонгли.
- Да, последний четверг месяца. В полночь у Нависшей скалы. Ожидается крупный куш, - прошептал Томпсон и отхлебнул из бутылки.
Раздался смех. Смеялась местная пышнотелая жрица любви, сидя у какого – то громилы на коленях.
- Это ковбои с ранчо Вильямса. Пропивают выручку, - махнул Томпсон.
Лонгли усмехнулся.
Но тут к их столику подошёл пьяный молодой ковбой.
- Эй! Ты Клинт Лонгли? – спросил тот, дыша перегаром.
- Ты ошибся приятель! – отмахнулся Лонгли.
- Нет, ты точно Лонгли! Я видал твою рожу на плакате у мэрии.
- Хочешь выпить, сынок? – спросил Фрэнк.
- Пошёл к чёрту! Ну, Лонгли, давай постреляем, ну – у… кто быстрей? – и парень выхватил свой револьвер «адамс».
В салуне все замерли. Фортепьяно смолкло.
Томпсон покачал головой.
- Ну, что? Струсил?! – шатаясь, воскликнул ковбой.
Лонгли вскочил, словно на пружине, левой рукой выбил пистолет и правым хуком сшиб парня с ног. Затем схватил его за шкирку и пинком вышвырнул из салуна. Под оглушительный хохот посетителей.
- Ловко. Но теперь этот подонок, стал твоим кровным врагом, - произнёс Томпсон. – Лучше бы ты застрелил его.
- Хватит с него. Патроны обходятся дороже.
В это время на подиум вышла мексиканская певичка и тапёр заиграл весёлое кантри.
- Ты всё ещё встречаешься с дочкой судьи? - спросил Фрэнк.
- Это серьёзно! – оборвал его Клинт.
- Смотри, у старика Додсона есть уже две причины вздёрнуть тебя. И первая нежелание стать твоим родственником! – усмехнулся Томпсон.
- Ничего. Были бы деньги. А прожить можно где угодно. На Роксвилле свет клином не сошёлся. До встречи! – бросил Лонгли на прощанье.
Вороной Шот нетерпеливо забил копытом, увидав своего хозяина.
Было уже далеко за полночь. Лонгли уже двое суток провёл верхом, пытаясь уйти от погони устроенной рейнджерами. Клинт всё - же решил свернуть к озеру и немного передохнуть. Лонгли съехал с каменистой дороги и погнал жеребца к воде. Луна вышла из – за туч и залила призрачным светом крутой спуск к озеру. Склон, был густо покрыт терновником. Неожиданно Шот захрапел и поднялся на дыбы. Из кустов раздался выстрел. Пуля обожгла Лонгли правую щеку. Клинт спрыгнул с коня, перекатился по земле и выстрелил. Из зарослей послышалось сдавленное ругательство и снова рявкнул «ремингтон». Лонгли снова перекатился и выстрелил с двух рук. Послышался звук глухого падения. Клинт ворвался в заросли. Там, раскинув руки, на спине лежал человек. Сюртук из дорогой ткани был пробит в нескольких местах. Рядом валялась винтовка «ремингтон». Лонгли быстро обшарил карманы и вытащил документ из плотной бумаги. При свете луны он прочёл:
- Детективное агентство Пинкертона. Дж. Смит. …Чёрт возьми, и эти шакалы, получили на меня заказ…
Прогнав остатки усталости, Лонгли повернул на восток. Он направил Шота на индейскую территорию. Там он решил дождаться последнего четверга месяца у своего давнего знакомого. Одинокого Волка, шамана из племени сиу. Когда – то, Клинт спас младшую дочь индейца от пьяных фермеров. А Одинокий Волк не привык ходить в должниках.
У Нависшей скалы, вокруг костра, Лонгли, ждали его напарники: Томпсон, Браун, Бейкер и Хикок.
- А мы чуть не поделили твою доля, - прогремел басом Хикок.
- Я вовремя. Ещё два часа до проезда дилижанса, - ответил Лонгли.
- Решил подстраховать тылы, - усмехнулся молодой Бейкер, подкидывая хворост в огонь.
- О чём ты? – спросил Клинт.
- Собираясь грабить, объезжал дочку судьи. Если не выгорит одно, выйдет другое. Так жить можно!
- Заткнись! – прошипел Лонгли.
- Эй, парни, негоже ссориться перед работой на 50 тысяч, - оборвал их Браун.
- Я полагаю, молодёжь, моя новость прочистит вам мозги, - произнёс Хикок.
- Какая ещё? – удивился Лонгли.
- На козлах охранником едет… Генри Стар, - ответил Хикок.
- Старр?! – воскликнул Бейкер.
- Да. Старр, который может ухлопать вас всех прежде, чем вы догоните его колымагу, - весело сказал Хикок.
- Это меняет дело. Лучше обождать другого рейса, - произнёс Бейкер.
- Ты сдурел. Неизвестно, когда ещё повезут такие деньги! – взорвался Лонгли.
- Джентльмены! Старик Генри может напугать только таких молокососов, как Бейкер. Я стреляю из своего «шарпа» не хуже,- отрезал Томпсон, - я знавал этого головореза ещё на войне. Когда он переметнулся к янки генерал Ли тогда обещал повесить его. Убийца и мародёр.
- Неужели? – поразился Бейкер.
- Точно! В своё время он насолил и конфедератам и янки, - кивнул Браун.
- Парни! Ничего менять не будем! Действуем по намеченному плану. Проверьте оружие и затушите костёр! – приказал Хикок.
Лонгли, растянувшись на пончо, смотрел вниз на извилистую дорогу. Которая, выходя из ущелья, стрелой вонзалась в бескрайнюю прерию.
Четвёрка гнедых лошадей легко несла за собой тяжёлый дилижанс, словно он был вырезан из картона. На козлах, рядом с кучером, обхватив винчестер и завернувшись в пончо, дремал Генри Старр. В дилижансе сидело ещё двое охранников. Но это были, скорее вышибалы, чем стрелки. Они не сразу заметили, что их преследуют пятеро всадников.
- Генри! – заорал возница и толкнул стрелка в бок.
Старр очнулся, обернулся и взвёл курок. Кучер дал кнута лошадям. Те рванулись вперёд, словно черти. Из дилижанса высунулся охранник и стал палить назад. Но клубы поднятой пыли не давали точно прицелиться. Бейкер догнал дилижанс и выстрелил. Распахнулась дверь и охранник вывалился на дорогу. В ответ, Генри первым выстрелом выбил Бейкера из седла. Бейкер застрял в стременах, и кобыла долго тащила за собой бездыханное тело.
Рой разъяренного свинца обрушился на дилижанс. Но ещё одна пуля Старра подстрелила лошадь Хикока. Он перелетел через голову лошади и зарылся в пыли.
Старый Томпсон влепил кучеру пулю в затылок из своего шарпа. Вожжи выпали из мёртвых рук, неуправляемые лошади забрали резко вправо. Дилижанс опрокинулся, ломая колёса и упряжь.
Лонгли, Томпсон и Браун подлетели к дилижансу. Оттуда выскочил охранник. По его разбитому лицу текла кровь, он выстрелил, не думая сдаваться. Лонгли всадил ему две пули в грудь. Противник дёрнулся, взмахнув руками, застыл на земле, запрокинув голову. Следом, на лошади убитого Бейкера, подъехал Хикок.
Генри Старр сидел на земле, рядом лежал разбитый винчестер.
- Ваша взяла! – произнёс стрелок, почёсывая небритый подбородок.
- Где деньги? – спросил Браун.
- Там. Под передним сиденьем, - махнул рукой Старр.
- Привет, Генри! – произнёс Томпсон.
- Фрэнк?! – побледнел Генри. – Но ты же…
- Как видишь, ты тогда промахнулся.
- Тебе сказочно повезло, приятель, - вставая, произнёс Старр.
- Фрэнк! Всё о`кей! – крикнул Браун.
- Отлично парни! – обрадовался Томпсон.
Генри, улучив момент, выхватил из – за спины двуствольный пистолет. Грохнул выстрел. Окутанный дымом Генри рухнул на землю.
- Нет, Генри! Ты своё отстрелял, - сказал Томпсон, закинув винтовку на плечо.
Четвёрка грабителей, гружённая мешками с добычей, спешно покинула поле боя.
На следующий день Лонгли спрятал свою долю в тайнике у водопада. На душе было легко и свободно. Клинт спешил – до восхода солнца он должен быть в Роксвилле. Забрать Джейн и начать новую, добропорядочную жизнь. Там, где его не достанет американское правосудие.
Сонный Роксвилл, казалось, вымер. Спокойствие и умиротворение повисли над городом. Лонгли быстро подъехал к дому с палисадником. Клинт поправил шляпу и спешился.
Вдруг распахнулось окно. В нём появилась Джейн.
- Клинт! Беги! Они убьют… - успела крикнуть она. Но кто – то зажал ей рот и оттащил от окна. Затем оттуда высунулся судья Додсон.
- Стреляйте! Иначе он уйдёт!
Клинт не успел вскочить в седло. Со всех сторон улицы на него обрушился град пуль. Лонгли закружился волчком, стреляя на звук. Три противника из дома напротив свалились замертво. Ещё один, громко вопя, скатился с крыши дома судьи. Шот, испуганно, шарахнулся в сторону.
Но Лонгли тоже настигли пули. Две ударили в спину, три впились в грудь. Ещё одна засела в ноге. Клинт упал, стараясь укрыться за забором.
Но стрелки хорошо знали своё дело. Клинт жал на спусковые крючки, пока тяжёлая пуля не пробила ему сердце.
Но даже смерть не смогла вырвать из его рук кольты 45 – го калибра. Рейнджеры, покинув свои укрытия, обступили мёртвого ганфайтера.
Прорвав оцепление к бездыханному телу подбежала полураздетая Джейн. Она обхватила голову Лонгли и прижалась к его окровавленной щеке.
- Почему…- прошептала девушка. И её горячие слёзы покатились по его холодным щекам.
Из дома выскочил судья Додсон. Лысый, скрюченный старик в пенсне.
- Оттащите ее! – завизжал он.
- Сэр! Мы выполнили свой долг, - произнёс рыжеусый капитан рейнджеров, - Со своей дочерью разбирайтесь сами!
Дюжина рейнджеров молча смотрели на мёртвого ганфайтера и рыдающую девушку. Дело сделано. Правосудие всегда стреляет последним.
Вороной жеребец летел вдаль, над пыльной дорогой, навстречу восходящему солнцу.
13.05.2005.
|
|