Целовал ее, да, целовал ее. Что теперь,
если вера в меня это словно закрытая дверь,
словно выгнала и отобрала ключи.
Не кричи на меня, говорю, или нет, говорю, кричи,
может, будет казаться, что ты прощаешь. А то вокруг
слишком тихо. И я оказался вдруг
словно заперли и забыли в какой-то шкаф,
за тяжелыми дверцами жизнь из трех сотен глав,
все вокруг, да все около, пьют вино,
то ли тосты кричат, то ли плачут. Не все равно,
мне не все равно, говорю, не все, потому что не смог
быть не верой тебе, ни плахой, но, видит Бог,
не хотел. А от этого я умру,
и мне некуда деться, ходить ли мне к Самому,
или долго ходить от него, я приду к тебе.
И теперь я прошу, попытайся еще раз захлопнуть дверь,
умоляю, попробуй хотя бы ее прикрыть,
слишком дует. Я буду тебе помогать, буду землю рыть.
Проведи по затылку до дрожи. Я раненный зверь.
Пожалей меня, говорю, хоть сейчас пожалей…
|
|