* * *
Разбудили в ночи. Не дозволили даже одеться.
Повели присягать: не иконе – морскому божку.
Оттого ли ты плачешь, мое сухопутное сердце,
Что не знаешь, в каком тебя биться заставят боку.
Дали в руки кайло. В зубы сунули фляги и флаги.
И с трехвосткой своею везде Карабас-брадобрей.
Мне бы снега кусок, мне бы неба клочок и бумаги,
чтоб на волю шепнуть через алый пучок снегирей,
как живая душа бьется птицей о мраморный задник,
как за шиворот нагло стекает туман поутру,
как бабачит, курляндчит и тычет прокуренный всадник,
и Россия дрожит на промозглом балтийском ветру.
|
|