Сказание седьмое(2).
Такое униженье, шок!
Арахна издает смешок...
Ах, вот как! Все-то ей смешки?
В секунду разнесла в клочки
Тот непочтительный ковер --
Для небожителей -- позор...
Арахна же не прощена --
И -- с челнокм -- обращена
В ничто, в простого паука...
Вдруг стала щупальцем рука...
Ей, разничтожнейшей, и впредь
Прять нить и ткать -- пустую сеть --
Поймет, как должно почитать
Богов всесильных... Ну, же, ткать!
Один в Элладе чудный град
Афина посещала... Рад
И дядя оной, Посейдон,
Считать тот град своим гнездом.
Коса на камень. Жуткий спор!
Решили прекратить раздор:
Чей граду дар богаче, тот
Себе в удел тот град возьмет...
Жюри из знатных горожан,
Друг друга подруки держа,
Восходят на Акрополь, холм...
И Посейдон, азарта полн,
Трезубцем камень поразил,
В расщелине родник забил,
Вода однако ж солона,
И, значит, граду не нужна...
Солоной бог морей владел.
Иной-то в море не имел...
Приносит граду щедрый дар
Афина... Каждый увидал
Оливу, кстати, в первый раз...
-- Вот это -- лучший дар для нас:
Еда,и масло, и дрова...
Афине обретит права...
И удалился Посейдон,
Афине град оставил он.
Акрополь... Здесь воздвигнут храм...
Афина, восседая там
С совой премудрой на плече,
Вела то город к славе... Чем
Он был и будет знаменит?
Средь первых что его хранит?
То, в чем Aфина и сильна:
Учила горожан она
Ремеслам и искусствам... Град
Прекрасен сто веков подряд!
Сумев, однако бросить взор
На труд соперницы... Ковер
Арахны -- не соврем -- подстать:
В сто красок выткан -- и сиять
Ему, как празнику, хорош!
Сюжет не сразу разберешь...
Что? Зевс в объятьях многих жен
И неприлично обнажен...
Такое униженье, шок!
Арахна издает смешок...
Ах, вот как! Все-то ей смешки?
В секунду разнесла в клочки
Тот непочтительный ковер --
Для небожителей -- позор...
Арахна же не прощена --
И -- с челнокм -- обращена
В ничто, в простого паука...
Вдруг стала щупальцем рука...
Ей, разничтожнейшей, и впредь
Прять нить и ткать -- пустую сеть --
Поймет, как должно почитать
Богов всесильных... Ну, же, ткать!
Один в Элладе чудный град
Афина посещала... Рад
И дядя оной, Посейдон,
Считать тот град своим гнездом.
Коса на камень. Жуткий спор!
Решили прекратить раздор:
Чей граду дар богаче, тот
Себе в удел тот град возьмет...
Жюри из знатных горожан,
Друг друга под руки держа,
Восходят на Акрополь, холм...
И Посейдон, азарта полн,
Трезубцем камень поразил,
В расщелине родник забил,
Вода однако ж солона,
И, значит, граду не нужна...
Солоной бог морей владел.
Иной-то в море не имел...
Приносит граду щедрый дар
Афина... Каждый увидал
Оливу, кстати, в первый раз...
-- Вот это -- лучший дар для нас:
Еда,и масло, и дрова...
Афине обретит права...
И удалился Посейдон,
Афине град оставил он.
Акрополь... Здесь воздвигнут храм...
Афина, восседая там
С совой премудрой на плече,
Вела то город к славе... Чем
Он был и будет знаменит?
Средь первых что его хранит?
То, в чем афина и сильна:
Учила горожан она
Ремеслам и искусствам... Град
Прекрасен сто веков подряд!
Сказание восьмое. Делос
Властитель моря, Посейдон
Был своенравен и силен.
Бездонен взгляд, как океан --
Им он пронизывал туман
Густых волос ультрамарин...
Он подливал адреналин
В кровь моряков, островитян,
Трезубцем тронет океан --
Волна вздымается до туч,
Ударит землю -- так могуч --
Что жалко содрогнется твердь
Он сеял горести и смерть,
На дно швыряя корабли...
В прибрежных землях не могли
Его коварство превозмочь,
Он, ураган швыряя в ночь,
Жертв, находя на берегу,
Подобно злейшему врагу,
Безмерной злобою горя,
Несчастных уносил в моря...
Порою находила блажь --
Владыка усмирял себя ж,
Не брал с людей живую дань --
И над волной простерши длань
Волненье на морях гасил...
Тогда на карты наносил,
Те земли, что вздымал из вод --
И созидатель в нем живет,
Что многим, правда невдомек --
Рад замастрячить островок
С утесом просреди морей...
Ему предшествовал Нерей,
Когда владычествовал Крон,
Предтечей Посейдона он,
Нерей, владыкою в морях
Был, морякам внушая страх.
Нерей -- сын Понта, Геи сын,
Морской могучий властелин
С седой косматой бородой,
В воде носился, под водой --
На рыбий опираясь хвост --
На зюйд, на вест, на норд, на ост.
Он, прежний властелин морей,
Имел полсотни дочерей,
Морских красавиц, нереид,
Одной из них за чудный вид
Тотчас пленился Посейдон,
Когда сменил Нерея он,
Тот Амфитриту, дочь свою,
Дал Посейдону, чтоб семью
Тот с ней в союзе сотворил...
Нерей в подводном опочил
Глубоком гроте от трудов...
Вдали от суетных брегов,
А богу, что теперь царил,
Дворец подводный подарил --
Слов для восторга не найду:
Дворец из злата был в саду.
Коралллово-жемчужный сад
Прекрасен и на строгий взгляд.
В нем в окружении сестер,
Чей чуден лик, а ум остер,
Проводит Амфитрита дни
И с Посейдоном не одни
Теперь в семье, а есть и сын --
Чудесно! Жалко, что один.
С хвостом, как дед, зовут -- Тритон,
Ему конем --морской дракоn.
Тритон гарцует по волнам
И дует в раковину. К нам
Доносится тот резкий звук,
Способный вызывать испуг.
Неутомимый Посейдон
Надолго покидает дом,
Он куролесит много дней,
Гоняя тысячи коней,
Что как верхушки волн белы,
Неудержимы и смелы,
Он создал их в подобье волн --
Годны для игрищ и для войн.
Подобно Зевсу, Посейдон
Имел -- не помнил сколько -- жен,
Что Амфитрите -- только в смех.
Супругу не чинит помех,
Как Гера, Зевсова жена --
У Посейдона жизнь полна:
Имея на моря права,
Он в них возводит острова,
А самый новый -- Делос. Он
Еще ко дну не прикреплен,
Дрейфуюший по воле волн,
Он прелести наивной полн.
Еще пустынен островок,
Одну успел здесь пальму бог
Меж делом вырастить... Под ней
Назначено в один из дней
В тени родиться двум богам --
Их имена объявим вам --
Вот: Артемида, Аполлон...
Зевс Тайно в Лету был влюблен --
Позволила себя любить --
И двойню предстоит родить...
Но Гера -- как же без нее --
Явила злобное свое
Ревнивейшее естество,
Чтоб Зевса двойни рождество
Не состоялось, не могли
На свет родиться, всей земли
И островкам и уголкам --
Приказ: для Леты дабы места там
Нет -- и не велено пущать,
И, значит, негде ей рожать.
Та бродит, бедная, кругом,
Нигде ни ночью ей ни днем
Не задержаться и на миг...
О дети, дети! Где же их,
Родить ей, дав им жизнь и свет,
Коль на земле ти иеста нет?
Уже без сил взошла она
На Делос, зная, что должна,
Его, не медля, покидать...
О, чудо! Островок принять
Ее согласен... Островок,
Себя считать по праву мог,
Не относящимся к земле,
Не прикрепленным к ней, зане
Приказ тот Герин лишь к земным
Угодьям отнесен, за ним --
Прерогатива – полагать,
Что можно и не исполнять...
И Лета прилегла в тени --
Роди же деток, не тяни!
Но Геру все ж не превозмочь:
Должна Алития помочь,
Родить, богиня рождества...
Но Гера, выведав едва,
Что Лете предоставлен кров,
Тотчас кладет без долгих слов,
Жестокой карою грозя,
Запрет: Алитии нельзя
Свое искусство применять
И Леты близнецов принять...
И Лета не могла рожать...
Другим богиням Лету жаль...
Но как им Геру упросить,
Бедняжку, наконец, простить?
Принесено жестокой в дар
Совместно ожерелье... Жар
Золота, морской янтарь,
Что ныне ценен, как и встарь.
Чудесен дар, а коль принять,
Придется ревность усмирять...
Принять? Отвергнуть? -- Нет, возьму!
А Лету, вопреки всему,
Помилую -- пускай родит,
Да больше с Зевсом не блудит...
Алития на Делос мчит...
Ирида -- радугу мостит
С Олимпа к Делосу -- по ней
Домчит Алития быстрей.
Вздохнула Лета -- снят запрет...
Дочь Артемида первой свет
Увидела, богиней быть --
Охотницею ей, хранить
Всех новорожденных в числе --
Людей и прочих на земле...
Родился следом Аполлон,
Пресветел, точно солнце он,
За разум, музыку и свет
Ему теперь держать ответ.
Вид деток Зевса восхитил...
Он им, довольный, подарил
Сестре и брату талисман --
Лук и со стрелами колчан.
Как лунный луч нежна, светла
Та Артемидина стрела.
Неотвратима и, заметь,
В ней -- безболезненная смерть.
В колчане Аполлна смерть
Такая, что любую твердь
Пронзит, как солнца жесткий луч,
Всепроникающа... Могуч
Владея той стрелою бог...
Зевс полагал, что есть и долг
На нем -- и он благословил
Ту сушу -- остров, что укрыл
Супругу Громовержца... Зевс
Решил: отныне будет здесь
Чудеснейший цветуший вид...
Тем и поныне знаменит
В Элладе Делос... Мудрецы
Плывут, чтоб посетить дворцы
И храмы... Храмам и дворцам --
Быть посвященьем близнецам...
Оракул
За вдохом – вдох, за шагом – шаг –
Рос Аполлон как на дрожжах.
И вот он вырос, бог младой...
На колеснице на златой,
В упряжке – стайка лебедей,
Чьи перья пены волн белей,
Зевс бога-сына в Дельфы шлет...
Тот град по всей земле слывет
Святейшим – в нем оракул есть,
Способный знак судьбы предчесть.
Скажу, рискуя в ересь впасть:
Судьба и над богами власть
Имеет – и хелает Зевс,
Чтоб ниже поклонялся плебс,
Ту, что судьбы доносит речь,
На божью сторону привлечь.
Сибилла, жрица зрама Дельф,
Когда в токсикогенный «дрейф»
Вводил ее сернистый газ,
Что из щелей в горе Парнас,
Струился, в полудрему впав,
За шепотом ручьев и трав,
Вдруг голос матери-Земли
Слыхала... Прочие могли
Сибиллы странные слова
Слыхать, понятные едва,
В которых смысла нет – туман...
Однако ж это не обман:
Вокруг Сибиллы – круг жрецов
Толкует каждое словцо,
Тем, кто пришел издалека
Узнать, куда судьбы река
Их неизбежно донесет
Сегодня, завтра, через год...
Из толкований тех народ
Предначертанья узнает.
Узнав свой рок, кто -- в смех кто -- в стон...
Оракулом дракон Питон
В былые лета овладел
И, защищая свой предел
Сложившись в несколько колец,
(Где пасть, там и хвоста конец),
Шипеньем жутким всех пугал,
И смрад из пасти извергал...
Дары ему приносит люд,
Он подозрителен и лют,
А нимфы ближнего ручья,
Что прежде весело журчал
Их пеньем, сладким, точно мед,
Бежали – и ручей тот мертв.
И не услышиь птиц окрест...
То место – худшее из мест.
Питон Сибиллой упрежден,
Что будет сыном Леты он,
Могущественным ввергнут в прах --
Питона неминуем крах...
Здесь Лете довелось бродить –
Искала места, где родить,
Ее здесь злая пасть ждала...
Знать, не судьба. Живой ушла.
И вот премерзкий злой дракон,
Сиятьем ярким ослеплен:
Мчит в колеснице золотой
Неотвратимо – бог младой.
Дракону ясно: близко смерть,
Но надобно еще суметь
Дракона одолеть в бою,..
Открыв пошире пасть свою,
Питон изверг вулкан огня,
Потоки яда – и гоня
Неотвратимую судьбу,
Он с богом продолжал борьбу,
Из пасти вырывался смерч,
Что нес всему живому смерть,
Все гибло в огненной струе...
Огромный, в черной чешуе,
Свивал он кольца, развивал...
Но Аполлон уж поднимал
Дар Зевса – драгоценный лук –
И сотни стрел запели вдруг...
Тем ливнем стрел убит Питон...
Еще струею яда он –
Последнею облил Парнас –
И нет Питона – сгинул с глаз...
И вот, оракул, что пленен
Был мерзким гадом, Аполлон
В свое владение берет –
Ликует в счастье весь народ
Где смрад был и царила смерть,
Там нынче песни, радость, смех,
Вернулись птицы, гнезда вьют
И нимфы в и роднике поют,
Песнь величальную тому,
Кто злобу одолел и тьму...
И Аполлон возносит глас
Красивый, звонкий ... Весь Парнас
С востргом слушает... Певец –
Всех муз властитель и сердец...
|
|