Я гулял в жару и вдоль хамсина ,
отражался средь кривых витрин.
Наблюдал зачатье апельсина,
через его поры, изнутри.
В преисподней шаркал грязной тряпкой,
свой скелет рассматривал в костях.
Жил семь лет в напряге и с оглядкой,
ягоды неся тебе в горстях.
Слушал я ветра замочных скважин,
гул колоколов набат крутой.
На иглу был флюгерем посажен,
словно тот на шпиле золотой.
Смешивал эпохи я как краски,
и бродил меж вилл и пирамид,
на Голаны я тащил салазки,
радуя отечественный МИД.
Я ронял желания в копилку,
слышал стоны девственниц, вой мин,
воду лил из плавленой бутылки,
на цветок с названием "жасмин".
Сам сочился мягкий, как эластик,
каплей на измятой простыне.
На столбах читал узоры свастик,
тенью оживая на стене.
Дальше что? Каких еще мне знаков,
и каких еще веселых дней!?
Я в судьбе фатально одинаков.
Ну, каких еще стихов о ней?
arkadin@012.net.il
|
|