- Дружба тоже всего лишь действие программы сохранения вида, как и любовь. Мы тянемся к похожим на нас существам и поддерживаем их. Чем дальше вид отстоит от нас биологически, тем сложнее испытывать хоть что-то похожее на дружеские чувства, - категорично заявила одна девушка.
- Мы воспринимаем дружбу как нечто возвышающее, требующее духовного понимания, - возразила другая.
- Ну конечно, разумными существами это так и воспринимается. Подчиняться инстинкту вообще приятно.
- Это все так, но точка зрения у тебя какая-то нечеловеческая.
Они сидели рядышком прямо на траве, на склоне холма, - Майка с русой косой и проступившими на носу веснушками и Кэлс с роскошными черными волосами, отброшенными за плечи, а рыжее весеннее солнце уже по-вечернему золотило верхушки деревьев и расцвечивало близкий лес множеством оттенков золотисто-зеленого. Теплый ветер нес запахи влажной земли и цветов, ласково гладил кожу. Говорили, что зима в этом мире была лютой, а лето – изматывающее знойным. Но весна здесь была чудесной.
- Ну конечно, нечеловеческая, - хихикнула Кэлс. – Только дело не в этом. Просто вы любите обманывать себя и других заодно, а мы нет. И, между прочим, наша великая материнская любовь не становится меньше, оттого что мы понимаем, что она – программа продолжения рода.
- А у тебя есть дети, Кэлс? – решила сменить тему Майка.
- Всему свое время.
- А муж?
- Мужа берут после, когда дети уже есть. Чтобы он их воспитывал. Для чего еще нужен муж?
- Действительно, - согласилась Майка. Кэлс снова хихикнула.
- Любая девушка из местных пришла бы в ужас от такого предположения. Для них мужчина царь и бог. А мужчина помыкает женщиной изо всех сил, даже в мелочах. Ну хотя бы запрещает с нами общаться! Правда-правда, сами общаются, а женам не разрешают.
- Да, это самое ужасное, - подтвердила Майка. Кэлс опять засмеялась.
- А у вас не мужчина воспитывает детей?
- Бывает, что и мужчина. Только, если подробно рассказывать, я на ужин опоздаю.
- Ладно, расскажешь при следующей встрече, - покровительственно разрешила Кэлс. - Смешные вы, люди. И разные.
- Люди всегда одинаковы, где бы и когда они не жили. Это только кажется, что мы разные.
- И все-таки мне вот приятнее разговаривать с тобой, чем с любой девушкой из города. Хотя бы потому, что они боятся с нами общаться!
- Ты же говоришь, им это запрещено.
- Да какая разница, отчего они боятся! Ты вот не боишься.
- Ну, если бы я сразу увидела тебя в твоем настоящем облике, а так успела привыкнуть.
Кэлс фыркнула на это совершенно по-звериному и заявила:
- Даже я сама не знаю, какая из моих ипостасей настоящая.
Майка рассматривала Кэлс – девушка и девушка, на вид ее ровесница. Черты лица немного необычные, но и только. Не зная, кто она такая, ни за что не догадаешься. И сколько ей лет на самом деле, тоже не скажешь.
- И все-таки, сдается мне, ты болтаешь со мной только оттого, что больше не с кем. Ностальгия по старым добрым временам, да? А трусливые горожанки упорно не желают иметь с тобой дела.
Когда Майка впервые, увлекшись разговором, ляпнула нечто подобное, она внутренне ахнула, вспомнив, с кем разговаривает. Но Кэлс каждый раз только смеялась в ответ. Драконы не обижались на правду. Но все-таки слишком многого в разговоре позволять себе не стоило, иначе можно было, к примеру, на вопрос «Отчего вас так тянет к людям?» нарваться на сказанное с невинным видом: «Мы вас так долго ели, что прониклись вашим духом».
- В самом деле, я скучаю по веселенькой компании. И веселящим напиткам.
- Неужели у вас с этим проблемы?
- А разве мы выращиваем виноград?
При чем тут виноград? Кэлс любила отвечать непонятно, - вернее, чтобы понять ее можно было как угодно. А врать прямо ей, видите ли, неинтересно. И, случись им что-нибудь пообещать, данное слово соплеменники Кэлс всегда держали – часто на беду тому, кому это слово дано. Соглашений они тоже не нарушали. К примеру, не летали над городами и вообще не пересекали границу населенных территорий. Там, где сидели девушки, территория была спорной, - недалеко была окраина. Но здесь не было ни полей, не садов, ни рядом стоящих домов.
- Почему ты никогда не заходишь к нам? Посольство – территория Земли, а не Елесса. Уж нашлось бы что-нибудь выпить.
- Стоит ли? - спросила Ресс. – Мы и так достаточно коварны.
- Тогда в следующий раз я прихвачу с собой бутылочку, и мы устроим пикник.
- Отлично, - согласилась Кэлс, вставая и встряхиваясь, отчего разом облетел весь приставший мусор с края кожаной рубашки и коротких кожаных штанов. Майка предпочитала не задумываться, чья это может быть кожа.
- Смотри, не забудь бутылочку.
Майка сбежала с холма и обернулась, чтобы успеть полюбоваться зрелищем взлетающего дракона. Шкура Кэлс была пронзительно-голубого цвета, яркого даже на фоне весеннего неба. С каждым днем Майка все больше попадала под обаяние Кэлс, каким-то образом сохранявшей в облике маленькой девушки черты крупного, но грациозного хищника. Вначале она ждала, что ей запретят эти встречи, пока нечаянно не подслушала диалог:
- Не страшно за девочку? – спрашивал Антон. – Я первые полгода на драконов издали смотрел, а она неделю здесь, и у нее уже подружки.
- Ее достаточно долго учили вежливости и осторожности, - отвечал Виктор.
- Все-таки драконы не котята, а у нее никакого опыта.
- Зато драконы привыкли делать скидку на нашу глупость. Не думаю, чтоб ее сразу съели, по крайней мере, в прямом смысле слова. Ведь какое дело? Ты вот не слишком жаждешь с ними общаться, а Сергей хочет, зато с ним не хотят. А Майя нашла общий язык.
Голубая точка затерялась в небе очень быстро. Майка еще раз оглянулась, выбралась, раздвигая ветки с клейкими листочками и голубыми цветами величиной с кулак, на мощеную плитами дорогу. Между плитами густой щеткой лезли свежие травинки, пахнущие почти как тополиные почки. Майка пошла по направлению к городу, радуясь прогулке и будоражащим воображение весенним запахам. На окраине города, на отшибе от других, стоял одноэтажный каменный домик, обнесенный каменным же забором, с острой крышей. Крыша была покрашена в цвета мира, называвшегося просто Земля.
- Профилактики кибов мы так и не дождемся, - неслось из-за двери в гостиную. Тон был сдержанно-язвительный, тембр – глубокий. Голос свободно разносился по всему дому, хотя его обладатель и не думал его повышать. Майка даже остановилась на секунду, размышляя, стоит ли входить прямо сейчас.
- А вот тут ваш дневник, я так понимаю. Когда вы последний раз вносили туда записи?
Первый посол Земли, дипломат первого ранга и непосредственный Майкин начальник Виктор Травкин, в определенных кругах местного населения именуемый командором, с недовольным, даже слегка брезгливым видом тыкал пальцем в Сенькин блокнот, просматривая записи. Рассевшиеся в сторонке на диванчике второй посол Антон Лапников и Сергей Назаров, ранее свободный физик, а теперь атташе, старательно продолжали заниматься своими делами. Антон делал вид, что читает. Сергей не притворялся, он в самом деле был по уши в своих выкладках. Подчиненных у командора было мало, но они вовсе не настолько были загружены делами, чтобы сваливать профилактику кибов на студентов – по крайней мере, так считал Сенька. Тем более что профилактика техники не имела особого отношения к изучению дипломатии. Не практика, смех один.
Сейчас Сеня молчал, как рыба в пироге.
- Как вы намерены составлять отчет о практике, позвольте узнать? Слизать все у Кузнецовой?
С чего он взял, что мой дневник в лучшем состоянии, чем у Сеньки, удивилась Майка.
- Это – обыкновенная лень, и не думайте, что вам все сойдет с рук.
Неизвестно, о чем Сеня думал, но он продолжал молчать. Как сохранить достоинство человеку, которому устраивают публичную порку, да не кнутом, срывающим мясо с костей, а банальными розгами? Разве что постараться не визжать. Вот он и молчал.
- А вы, Майя, - командор повернулся к Майке. Та сразу поняла, что решение считать подслушивание под дверью недостойным было опрометчивым. – Вы помните о том, что мы сотрудничаем все-таки с людьми, а не с драконами?
- Я помню, - кротко согласилась Майка.
- Вы пользуетесь случаем, чтобы изучить местную культуру? Традиции? Праздники? Открыли что-нибудь для себя?
- Рецепт приготовления королевского картофеля, - сказала Майка. – С указанием полного списка специй, с точностью до центиграмма.
-Кхм!
Антон и Сергей смотрели на Майку с подлинным интересом. Глеб, вышедший из кухни, вытащил платочек и спрятал за ним лицо. Майка взирала на командора с невинным выражением, а он на нее – так странно, что она ждала грома, но гром не грянул.
- Вы занимаетесь этимологией, по крайней мере? Знаю, вы елесский выучили еще дома, да он вполне изучен. Но лексханге вы изучаете? Знаете, десяток неизвестных раньше слов потянул бы на отличную курсовую.
Найти десяток неизвестных Виктору слов наверняка было бы чудом, подумала Майка. Все-таки нужно попробовать вытянуть что-нибудь из Кэлс… Почему вытянуть? Просто спросить. Нужно сегодня же покопаться в курсе лексханге и подумать, какие слова могли остаться неизвестными, а завтра спросить.
Виктор оглянулся на Глеба.
- Я думаю, там уже все готово, - сказал Глеб, оторвав платок от лица. Глаза у него были подозрительно влажными.- Давайте ужинать.
Виктор и Глеб сразу ушли в столовую, а Сеня притормозил – Майка специально за ним наблюдала.
- Идем, поглядим, чего вкусненького Глеб придумал, - сказала она.
- Я не хочу, - возразил Сеня.
- Ты из-за того, что Витька разошелся? Брось, - сказал Антон и осторожно положил руку Сеньке на плечо. Тот уперся:
- Идите, вы же голодные.
- Перестань, - сказал Антон. – На нас он тоже периодически рычит. Что теперь, каждый раз не есть? В скелет превратишься.
- А меня даже хотел обратно отправить за забытый планшет.
- Не собирался он тебя прогонять, - уточнил Антон, - просто хотел, чтобы ты так подумала, – и тоже ушел ужинать.
- Как только они его выносят? – тихонько удивился Сеня.
- Никуда они его не выносят. И даже не доводят до состояния, когда можно вынести. Если терпят, может быть, и есть, за что, - философски ответила Майка. – Пойдем, а?
Дежурный Глеб выуживал из плиты кастрюлю и противень.
- Я научился печь пироги, - гордо заявил он.
- А Майя, раз она освоила рецепт королевского картофеля, может быть, она нас угостит? Майя, вы не против дежурства по кухне?
- Конечно, нет. Тем более что я исхитрилась еще ни разу не дежурить.
- Вот-вот, подежурьте завтра.
Теперь еще нужно успеть раздобыть до завтра какой-никакой рецепт, она же думать не знает ни про какой там картофель. Проблемы сыплются одна за другой. Зачем она вообще брякнула про рецепт? Сенька прав, этот Виктор невыносим определенно… впрочем, она и без Сеньки давно это знала.
Зато у нее будет завтра прямо с утра повод поехать за продуктами в город, а это кстати.
- О, - сказал Антон. – Такой мелодичный звон может издавать только определенный сорт стекла… и с определенным содержимым. Но там у вас не больше трех бутылок, верно?
Майка выразительно посмотрела на него и хмыкнула.
- Ровно две бутылки, «Магия ночи», - сообщила она. – Вы сказали «Не больше трех» оттого, что «не больше двух» звучит глупо, да? Одна не брякает. Я не стала бы держать с вами пари.
- Кстати, я всегда считал сухой закон преувеличенно строгим, - невозмутимо продолжал Антон, не поддаваясь на лесть. - Почему, спрашивается, в двадцать один год можно глушить водку стаканами, а до дня рождения – ни-ни? Но мое руководство, возможно, так не думает.
- Но мне же нужны особые средства, чтобы получить сведения у дракона, - легкомысленно заявила Майка и пошла дальше в свою комнату, болтая сумкой, обычно свободно вмещающую весь ее багаж, а сейчас призванную служить корзинкой для пикника. Но ее настиг новый вопрос:
- Майя, вы серьезно собираетесь… ммм… накормить нас картофелем?
- Н-нет. Я не купила картошки, - ответила Майка с такой же заминкой и опустила сумку для пикника на чистый пол. Сегодня утром в магазинчике у нее вышел небольшой конфуз, когда продавец, прекрасно знавший всех землян из посольства, начал удивляться, для чего ей нужен картофель. То, что здесь называлось картошкой, считалось тут кормовой культурой, ну разве что, в голодные годы – пищей бедняков.
- Я даже не знала, что попала в точку. Что же такое «королевский картофель»? Если короли не едят картошки.
- Фразеологизм, типа «птичьего молока», только с несколько другим смыслом… его даже не во всяком обществе употребляют. Я думал, вы нарочно Витьку дразните.
- Да нет, - сказала Майка, и, не выдержав, засмеялась. Антон посмотрел на девушку с удовольствием, потом серьезно заявил:
- Вы облегчили мою душу. Картошки бы я не вынес.
Особняк был старый, комнаты в нем шли анфиладой, что казалось страшно неудобным. У Майки была отдельная комната, но не тупиковая. Сеня был не Антон, он без комплексов ввалился в комнату следом за Майкой и сунул нос прямо в сумку, которую она успела раскрыть, и оттуда и в самом деле матово блеснули две бутылочки, наполненные жидкостью благородного темно-красного, почти черного цвета, с печатями Елесса на горлышках. Кроме них, в сумке валялись тонкая скатерть, нож, вилки, стаканчики из кухонного хозяйства, отличный кусок окорока в прозрачной обертке, шматок знаменитого местного балыка и еще кое-какая вкусненькая снедь.
- Ну ты и даешь, - сказал Сенька тоном робкого восхищения. – Наверно, всю стипендию грохнула.
- Я просто подумала, что драконы хорошо разбираются в винах. Лучше меня, это уж точно.
- Тогда почему бутылки не початы?
- Кэлс не явилась, - объяснила Майка, рассеянно глядя в серые Сенькины глаза.
- Она говорила «Я приду завтра?»
- Нет, конечно, они не обещают однозначно. Но она же приходила каждый день. Ладно, давай отнесем это на кухню, все испортится, - сказала Майка, выуживая из сумки продукты вместе со стаканами.- Пойдем, мне еще на стол накрывать.
Накрывать на стол в самом деле было пора. Народ уже сидел в гостиной, да еще с каким голодным видом. Сеня тоже присел на диванчик, увеличив армию голодающих, а Майка поспешила проверять, все ли готово, удивляясь, как исправно и вовремя все собираются к обеду. И в это время раздался мелодичный сигнал устройства связи.
- Когда только местные власти раскошелятся на лицензию нормального фона? – Глеб от души потянулся, прежде чем подойти к громоздкому сооружению в углу.
- Не раньше, чем драконы перестанут хихикать, - когда Сергей излагает им закон сохранения материи в надежде вытянуть из них, куда они девают лишнюю массу при трансформациях, - ответил Антон.
- Нужны мне ваши драконы, - фыркнул Сергей. – Я тут кое-что надыбал.
- Их наверняка порадуют твои результаты.
- Виктор, - сказал в это время Глеб изменившимся голосом, и все умолкли. Виктор подошел и взял узкий листок.
- Драконы напали на предместье Алуа, - сказал Глеб остальным, застывшим в напряжении. – Три часа назад. Вить, это может быть ошибкой? Тридцать лет жили в мире…
- Все может быть, - сказал Виктор.- Стажерам эвакуация. Может быть… - он уперся взглядом в лицо Сергея.
- Спасибо, - ответил тот ехидно. – Я как будто тоже в штате сотрудников.
Сеня жгуче пожалел, что не может ответить так же. Но Виктор посмотрел на него и Майку, как раз высунувшую нос из кухни, так, что у тех не возникло мысли пикнуть.
- Майя, Арсений – собраться. Готовность пять минут, - сказал он. Стажеры послушно исчезли. В это время события завертелись совсем уже сумбурно. Дверь, которую никогда не запирали днем, распахнулась, и вошедший человек прошел, не останавливаясь, до гостиной. На руках он тащил другого, со страшной широкой раной, почти не прикрытой одеждой, через живот и левый бок до бедра. Сцена выглядела дико неестественной, даже капавшая с полы куртки кровь казалась бутафорской.
- Буквально свалились на голову, - сказал вошедший по-русски. – Транспортную кабину тоже разнесли. Плохо, Виктор.
Глеб раскрыл перед ними дверь в медкабинет. Раненый открыл глаза.
- Витька, - сказал раненый сипло. – Витька, Мастина убили.
Майка метнулась к шкафам, потом к столу, на ходу разворачивая новую простынку.
- Гипно, - приказал Глеб, уже готовивший реаниматор. – Кладите. - Сеня прыгнул к стеллажу, осторожно поднес небольшой, но увесистый прибор.
- Витька, - опять прошептал раненый. – Они ему голову… - Глеб настроил гипноизлучатель, и раненый отключился.
- Все, - сказал Глеб. – Майя, останься. – И остальные послушно вышли и прикрыли за собой дверь.
- Это уже настоящая война, Вельш? - спросил Сергей, успевший принести что-то в стакане.
- Не знаю. Пока шалит стая Лизе. Среди них заболевшие. То есть их уже нет, конечно. Ты же знаешь, они сразу, чуть что – к вулкану, и все. Но заразу самосожжение не остановит.
- Постой, - не выдержал Антон. – Какие еще больные? Драконы же никогда не болеют.
- Мы тоже не верили. Это Болг. Он давно хвастался, что выпустит драконью оспу. Мы только смеялись. Зато драконы, как я понял, не сомневаются. И – вот…
Он вытащил из внутреннего кармана несколько запаянных пластиковых ампул.
- Вакцина.
- Дай одну, - попросил Виктор. - Он тебе сам дал?
- Ну уж не совсем сам. Может быть, это остановило бы эпидемию. Только ведь поздно, Витя. Они не возьмут, ящерицы упертые. Оскорбление нанесено, честь и все такое, сам знаешь.
- Отдохни, - сказал Виктор, помолчав. – Поешь. Ты сам не ранен? Антон, дай сообщение на Землю.
- Мне бы надо идти, - сказал Вельш. – Рук не хватает. Запасов в катакомбах мало, мы же не думали, никто не верил. Знаем и не верим. Всегда. Что вы думаете делать, может, прямо сейчас с нами?
- Надо проверить дальние станции. Не смотри так ехидно, я просто выполняю инструкцию, черт возьми. И Сета лучше пока не таскать. Сам же говоришь, еще не началось ничего.- Виктор встал и пошел к окну, будто хотел убедиться, что в небе пока действительно спокойно.
- Это причина, чтобы сидеть тут? Может быть, хотя бы девушка?
- Девушка тоже тренирована на выживание в экстремальной ситуации. Ты лучше возьми кого-нибудь из мужчин.
В это время, будто услышав, вошла Майка и сказала:
- Все будет в порядке. Глеб ручается.
- Да, - сказал с усталым облегчением Вельш и поднялся с места.
- Я с тобой, - вызвался Антон, вошедший с несколькими излучателями в руках. – Вы пешком были?
- Верхом, – усмехнулся Вельш.
- Антон и Сергей, - предложил Виктор. – Возьмите два глейдера.
- Хватит одного.
- Арсений с Глебом, - приказал Виктор. – Майя со мной.
Все быстро разобрали оружие и разошлись, обменявшись только взглядами. Когда Виктор с Майкой уже летели над вспаханными полями, оставляя слева башни и башенки города, Майка осмелилась спросить:
- Мы в деревню Ич?
- Естественно, - согласился Виктор. – Хотя Вельш прав, конечно, драконы позаботились, чтобы никто не ушел. Им-то что, сами шастают по любым мирам, как хотят. Нам бы так. Хорошо бы было успеть вывести всех, кто захочет.
- Не все захотят?
- Стать изгоями? Конечно, не все.
Майка знала, что тридцать лет назад, во время войны на истребление, часть населения отсюда уже была выведена. Содружество заявленных миров никогда не защищала одну расу активно в ущерб другой, но предоставляла убежище.
Булькнул фон.
- Уже? – переспросил Виктор и переключил на громкую связь.
- Так что все серьезно.
- Да, спасибо, Серега, - Виктор несколько секунд хмурился, а потом велел Майке:
- На восток. Держи на тот пик. Предельная скорость.
Пару минут просто молчали – Виктор что-то обдумывал, а Майка не решалась спросить. Потом Виктор, покосившись на нее, сам заговорил с преподавательскими интонациями:
- По некоторым признакам, ожидается большой сбор. Так они собираются только для особых решений, и, в общем, уже ясно, что они решат. Это может быть только в одном месте. Сейчас ты меня высадишь, и я использую шанс с ними договориться, - добавил он буднично, будто договариваться предстояло с торговой палатой о цене на партию огурцов. – Надо же попытаться. А ты отправишься домой, и постарайся с ними не встретиться. Сейчас это не разумные существа, а просто змеевник. Возьми на юг километров пять, а уже потом прямо домой. Антон тоже должен вернуться. – Он подергал себя за ухо и опять взялся за фон.
Он все еще говорил с кем-то, когда сделал знак Майке тормозить, и когда глейдер опустился в круглой, как амфитеатр, впадине, и даже выскочив на землю, тоже говорил. Майка без приглашения вышла за ним. Здесь весна еще дремала, хотя и стаял снег, который еще лежал на недалеких склонах. И было пусто.
- Их нет, - сказала Майка, когда Виктор наконец оторвался от фона.
- Будут, - сказал он. – А разве я тебе не сказал высадить меня и отправляться домой?
- Но…
- Домой, - повторил он тихо и страшно.
- Глейдер один, как же вы вернетесь, - сказала она глупо.
- Скорее. Майка, время!
Она стояла, глядя на него и не решаясь оставить, потом повернулась и пошла к глейдеру, потом побежала. Но уже мелькнули в небе стремительные точки и одна из них, опережая ее, упала вниз и отрезала дорогу к глейдеру. Дракон встряхнулся и неторопливо улегся на землю между глейдером и Майкой, как бы не замечая людей. Майка повернулась и пошла назад, к Виктору, и уселась на сухую траву рядом с ним. Виктор сидел, упираясь в землю руками, и рассматривал подлетавших.
- Смотри-ка, сама Бахи.
Те драконы, которые прилетели первыми, отлетели к новоприбывшим и собрались у края арены. Их было уже много, те, что были постарше, лежали или ходили по арене, - Майка уже немного умела различать их возраст. Остальные мельтешили в стороне, на холмах, и все время подлетали новые. Наверно, никто еще не видел столько драконов сразу. Они носились в воздухе взад-вперед, стремительно, как осы, разве что не жужжали. Дорога к глейдеру казалась свободной.
- Они выпустят нас? – спросила Майка.
- Сиди спокойно.
И по тому, как он мягко, по-доброму это произнес, Майка поняла, что они никогда не уйдут из этой ложбины. Ей почему-то не было страшно, но она вспомнила, что они ведь собирались поговорить с драконами. Разве не для этого они здесь? Она хотела спросить об этом, но в это время драконы сами направились в их сторону. Виктор неторопливо встал, Майка последовала его примеру.
Драконы не спеша подошли, обступили их, Майка заметила, как Виктор выпрямился. Они услышали сказанное на селкханге, Майка не поняла, а Виктор разобрал: «Не спалите шкур, отправим им обратно». Виктор поднял и опустил руку, поняв, что слушать его не собираются. Почему-то драконы не спешили убивать, или просто это время замедлилось, от них шел страшный жар, крылья поднимали обжигающие вихри, но не пахло гарью, - Майке всегда казалось, что от пышущего пламенем дракона должно нести раскаленным металлом или запахом работающего двигателя. Ничего подобного – был запах зверя, не слишком сильный, и горячее и сухое, как в сауне, тепло, временами превращающееся в нестерпимо горячий ветер. В этом странном, как бред, жару Майка видела вокруг мягко, по-кошачьи ступающие на землю массивные лапы и яркое сверкание разноцветной чешуи. Потрясающее зрелище, которым она не уставала любоваться, и, должно быть, последнее, что она видит в жизни. Ничего, все должно случиться быстро. Вот мелькнул ослепительно голубой цвет, - Майке не показалось, это и правда была Кэлс, хоть она и не подходила близко, но смотрела точно на Майку. Еще раз свиделись.
- Мы даже не договорили, - буркнула она про себя, и Кэлс очутилась рядом, Майка не поняла - как, без всякой толкотни. Кэлс посмотрела на людей с насмешкой в драконьих глазах, потом перевела взгляд на старую дракониху и сказала:
- Одно слово.- И улеглась в гордой позе сфинкса. Шишковатый хвост обвил передние лапы.
Старая Бахи засмеялась – одного этого лязганья хватило бы, чтобы захотеть оказаться подальше отсюда.
- Говори, - сказала она Майке. – Кэлс отдает тебе свое слово.
Майка в замешательстве взглянула на Виктора, тот взглядом дал понять: говори. Легко сказать, а о чем? Что сказать им? Виктор вытащил приготовленную ампулу с сывороткой, и Майка сказала хрипловато:
- Меняю жизнь людей, которые погибнут в грядущей войне, на жизнь тех, кому предстоит умереть от болезни.
- Жизнь и смерть ничего не значат, - сказала ей Бахи. – Люди нарушили договор,- и замолчала, выжидая.
Ну и что теперь? Все? О чем они говорили в прошлый раз с Кэлс, о детях?
- Если жизнь ваших детей вам безразлична, мне нечего больше сказать, - сказала Майка, быстро взглянув на Виктора, но тот на нее не смотрел. Он смотрел на драконов ничего не выражающим взглядом.
- Нам нужна жизнь тех, кто приготовил отраву.
- Эту жизнь я вам отдать не могу, - сказала Майка. На Виктора она больше не смотрела. Было обидно, что все усилия пошли даром, только потому, что она не знает нужных слов. Драконы обменялись еще фразами, которых она не поняла.
- Так и быть, - сказала Бахи – Мы возьмем их жизнь сами.
Она на минуту приняла человеческий облик, чтобы протянуть ладонь за ампулой. Стало заметнее, насколько она старая.
- Только жизнь виновных, - сказал Виктор, не шевельнувшись. Он не удивлялся своей наглости, было не до того.
- Не сомневайся, - сказала Бахи, усмехаясь. Запаянная ампула перешла в ее ладонь. Виктор знал, как драконы определяют степень вины, но он уже не мог сделать большего. Ампула блеснула на солнце и исчезла. Массивные, как колонны, лапы, каждая из которых могла его превратить в лепешку, прошлись рядом, белесый, как будто выгоревший, бок навис над ним довольно пренебрежительно. Виктор сказал этому боку:
- Производство сыворотки ведется.
- Может быть, вы откроете для нас прививочные пункты и санатории в придачу? – но смех был уже больше похож на человеческий. Спустя секунду она резко взлетела, Виктор покатился, сбитый с ног воздушной волной. Поднявшись на ноги, он смотрел, как высоко прямо над ним сбиваются в стайки гигантские колибри, потом сел, почувствовав слабость. Рядом с ним, обхватив колени, сидела Майка, измазанная гарью.
Вот и все, подумал Виктор, теперь основное сделано. Девочка и правда молодец. Конечно, еще о многом надо думать, возможно, проявлять чудеса дипломатии, и остановить людей будет, может быть, не легче, но главное сделано. Может быть, и обойдется, тьфу-тьфу-тьфу, не будет войны, будет все по-прежнему. И тут вспомнил: Мастин. И наверняка кто-то еще.
- Если бы наша миссия не увенчалась успехом, твою Кэлс разорвали бы первую, прежде чем нас, - сказал Виктор. – Ее же стая и так, чтобы нам было хорошо видно. Ты ведь не знала этого?
- Не знала, - согласилась Майка. – Я даже не сразу поняла, что произошло.
- И еще тебе полезно будет узнать, что они с большей охотой стали бы разговаривать с одиночкой. Они по природе – одинокие охотники, если только не собираются в стаи по особому случаю, как сегодня. И того, кто не осмелился прийти один, должны презирать. Так что это, в общем, случайность, то, что ты мне помогла, а не наоборот.
Он понимал, что никакая это не случайность, так же как и его старая навязчивая мысль о том, как хорошо было бы, работай в их группе хоть одна женщина, тоже не была случайной, а просто результатом опыта. Кого должны больше уважать существа, считающие матриархат единственно естественным устройством общества?
- У вас действительно был шанс, что они станут вас слушать, будь вы один? Без меня?
- Кто их знает, это зверье. Но я думаю, что не было шанса. Я просто поясняю, как возникают пункты инструкций, в частности пункт о подчинении старшему в экстремальной обстановке. И почему приказам обычно подчиняются быстро.
Они уже летели обратно, прямо и чуть правее летел закат, розовый, как обожженная кожа. Майке, снова сидевшей за рулем, вдруг стало не по себе, просто дошло – все, что произошло, было по-настоящему. Она подавила желание смеяться и расспрашивать о мельчайших деталях, обо всем, оставшемся ей непонятным, и громко радоваться, но у нее внутри что-то тряслось, и она ничего не могла с этим поделать. Еще хуже стало, когда она представила, как в их с Виктором отсутствие на домик посольства обрушиваются живые тараны, дробя каменные стены в щебень и мелкую пыль, потом они же вытаскивают излучатели и проходят по обломкам, чтобы отыскать и добить Глеба и Сеню, которые не могли бросить раненого…
- Перебирайся на мое место, - мягко сказал Виктор.
- Авто ведет, - возразила она.
- Иди сюда. Ты уже все сделала, ты молодец. К тому же поймать дракона на слове, как это сделала ты, очень непросто. Они никогда не лгут, зато любую истину умеют вывернуть наизнанку, как нам и не снилось.
Наверняка Кэлс просто не захотела выкручиваться, подумала Майка, сердито съеживаясь в своем кресле, а Виктор нащупал где-то сзади и сунул ей плед. Потом они опустились в родном дворе, Майка мельком удивлялась, как быстро временный приют становится человеку домом, - хотя это общеизвестная истина, - и тому, как здорово открывать такие общеизвестные истины. Еще чуть погодя они сидели на кухне, Виктор успел в двух словах рассказать, что было, а Антон, не спрашивая, доставал из особого шкафчика бутылку водки.
- Не мне, - сказал Виктор. – Еще нужно работать, будет тяжело. А ей налей. Майя умница, - добавил он, спокойно ее рассматривая. – Возможно, ей удалось… Если не подведет вакцина. Если… Будем надеяться. Антон, нужно лететь к ребятам. Прямо сейчас. Драконы будут искать Болга и иже с ним, еще и прихватят заодно, кого смогут, не постесняются.
- Я выведу второй глейдер, - сказал Антон, и Глеб ушел с ним.
- Пей, сказал Виктор Майке. – Не «Магия ночи», конечно, зато случай позволяет нарушить все законы. Глотни, правда. Сеня, ты тоже с нами.
Остались Майка с Антоном.
- Пока все тихо над городом, - сказал Антон, делая позаимствованный у местного населения суеверный жест. – И Сет нормально. Это правда, что ты их убедила?
- Не знаю, по-моему – не я. Погоди, надо же ужин…
- Да сиди ты, - остановил ее Антон. – Давай я тебе мазь от ожогов принесу. Обед в плите почти нетронутый, все так голодные и ходят. Не думаешь же ты, что сегодня тебе нагорит за то, что ты не запрограммировала кухню? Кстати, про «Магию ночи» - это не я.
- Знаю, - сказала Майка, разваливаясь в кресле. Голова мягко кружилась от глотка водки. - А нагорит мне так и так, хоть и не сегодня.
- За что? – очень удивился Антон.
- За неумение подчиняться приказам руководства. За королевский картофель. И вообще за все хорошее.
- Королевский картофель, - объявила Майка.
Глеб с плохо определимым выражением лица уставился в свою тарелку, Антон, подняв брови, с подчеркнуто грустным укором – на Майку. Сеня открыто ухмылялся. Виктор невозмутимо притянул к себе тарелку и начал есть. Сергей секунду подумал и тоже попробовал.
- Недурно, - оценил Виктор. – Но разве это картофель?
- Это репа, - подтвердила Майка. – Знаете, на Земле когда-то было такое лакомство – птичье молоко. Никакого отношения к птицам не имеющее, конечно. Так естественно, что и здесь появилось нечто подобное.
- Вкусно, - сказал Сергей. – Картошка здесь не картошка, зато и репа не репа. А кто же сей остроумный кулинар, предложивший рецепт?
- Это я, - призналась Майка.
- Талантливо, - похвалил Виктор. - А если учесть, что придумано на ходу… всегда знал, что как импровизатору вам цены нет, Майя. Вот только к изучению местных обычаев отношения не имеет. Что же с вами делать? Вы уже бессменный вахтенный, может быть, назначить вас бессменным дежурным по кухне? Будете нашим, так сказать, шеф-поваром.
- С удовольствием, - сказала Майка. – Раз моя стряпня вам так нравится.
- Хватит лютовать, Витька, - сказал Антон, когда все уже отобедали. – Раньше преступникам за участие в военных действиях давали амнистию. К тому же у девочки особые заслуги, как-никак. Поощрить полагается.
- Это от нее не уйдет, ты знаешь, что Вельш для нее зеленую ленточку выбил? Только мне еще с ней работать.
- Думаешь, так она и захочет сюда вернуться? Я бы на ее месте удрал.
- Куда она денется. Я сам отсюда уже пятнадцать лет сбежать не могу. Разве что теперь уйти…
Виктор совсем потускнел, вспомнив, как он начинал тут работать пятнадцать лет назад, и тогда уже работали Мастин и Вельш, их орден всегда занимался поддержанием хрупкого равновесия между двумя видами... Лучше не вспоминать, что осталось от Мастина.
- Их и в школе неплохо муштруют, - не отставал Антон, которому не нравилась хандра командора. Сам он был моложе Виктора и знал Мастина относительно недавно, ему было легче.
- Еще как. И в бой они рвутся, как коммунисты. Ладно, завтра помилую, сегодня пусть проникнется.
- Не расстраивайся, - говорил в это время Сеня Майке. – Пора уже привыкнуть к Витеньке.
Оба сидели в пристройке, по традиции называемой «людской». Кибов было всего два – уборщик и предписанный инструкцией секретарь, провоз техники через станцию перехода слишком хорошо лимитировался.
- Я совсем не расстраиваюсь, - возразила Майка. – Мне и гулять теперь неинтересно. Кэлс все равно со мной не станет больше иметь дела.
- Понятно, - сказал Сеня. – То есть непонятно. Проиграй ты ту ситуацию хоть тысячу раз, все равно тебе выбирать было не из чего. Хотя можешь немного попереживать. Наверняка переживание обогатит тебя как личность.
- В том-то и дело, что выбора не было. Так или иначе, мы выбираем свой биологический вид, Кэлс была права, когда говорила о дружбе. Слушай, давай я почищу пылесос, а ты сходи в город, проветрись, весна все-таки.
Сраженный ее великодушием Сенька не стал говорить, что после Майкиного вмешательства несчастным кибам никакая профилактика уже не поможет.
- Послезавтра уже должны были прибыть Галька и Мишка, - сказал он. – Как ты думаешь, их не задержат?
- Не знаю. А транспорт починили. Нам через две недели назад. Быстро. Я бы тут осталась.
- Несмотря на то, что Виктор тебя шпыняет? И с Кэлс вы рассорились?
- Ну… наверно.
- Ты и так видела не меньше, чем старые драконьеры.
- Майя, к тебе гостья, - позвал в это время Глеб. Майка, входя в общую гостиную, ожидала увидеть знакомую девушку из города, но это была Кэлс.
- Ты имела неосторожность меня пригласить, - напомнила она Майке.
- А обещания нужно выполнять, - засмеялся Глеб.
- Значит, она не злится на Майку, – отметил Сергей, когда девушки, прихватив и Сеньку, ушли в Майкину комнату. Ушли, непринужденно болтая, как всегда, будто и не было ситуации, когда одну из них чуть не сожрали сородичи второй, и не сожрали только потому, что первая подставила вторую.
- Почему она должна обижаться по-человечески, если она дракон? Наоборот, ей дали возможность поступить красиво. Вот если бы наоборот…
- А если это драконье коварство?
- Если захотят, они без всякого коварства с нами разделаются, - возразил Антон. – Только опыт показывает, что первыми они не нападают. Так что мы в безопасности, пока очередной одержимый не изобретет драконий СПИД.
- После того, что они сделали с Болгом, не каждый рискнет заняться таким изобретательством.
- Где молодежь? Пошли-таки распивать «Магию ночи»? – осведомился, входя, Виктор.
- И нас не позвали? – удивился Антон.
- Нас звали. Можешь к ним присоединиться.
- Все равно, - заявил Виктор. - Провалилось, Антон, твое ходатайство. Не будет завтра никому амнистии.
|
|