Игорь летел на крыльях. Он так торопился домой, что плюнул на метро и трамвай, и взял частника. Ехали, как назло, долго. Стояли в пробках. Пытались сокращать путь, выруливая улочками и дворами. Получилось дольше, чем обычно.
Игорь изнемог. Дома его ожидала дамочка. Они познакомились вчера в ресторане. Он был с друзьями. Она – с подругами. Столики – рядом. Весь вечер они многозначительно посматривали друг на друга, трижды танцевали парой. Он уловил ее запах. Не духов – ее собственный. Обалдел. Знал, что так просто не уйдет - химия совпала.
Игорь увёл ее. Привёз к себе. Как придурки, танцевали еще полночи. Она хохотала и дурачилась – смешно было. Потом завалились на кровать в одежде, целовались и уснули, обессиленные.
Утром увидел он ее – белизной тела светящуюся. Платье перекрутилось на бедрах, оголив ноги. Перевел взгляд на лицо. Ротик полуоткрыт, едва заметный пушок над губой. Под щекой – ладошки. Дитя!... Реснички накрашенные подрагивают.
Приготовил завтрак. Разбудил фею. К столу вышла, слегка улыбаясь. Пили кофе с молоком, молча смотрели друг другу в глаза. Он: «Хочу тебя». Она: «Вечером». Ему надо бы торопиться, а глаз не отнять – до чего лицо сияет!... Убежал на работу, оставив Светящееся в обители своей.
Извозчик врубил на полную катушку «Радио Шансон». За душу трогал Евгений Кемеровский... Вот, наконец, и подъезд. Игорь сунул водителю сотню, рванул к подъезду и – через три ступеньки – наверх. Стоит перед дверью, отдышаться не может. Открыл ключом, толкнул ладонью – все изменилось!
Запах ее царит. Сделал шаг – ботинком что-то мягкое задел. Что это? Платьице. Поднял, на сгиб локтя повесил. Через метр – кружевное что-то, воздушное. Тремя пальцами взял. Приподнял, рассмотрел – комбинация женская. Дальше – трусики, оттороченные цветными кружевами. Всё складывал на руку. Следующие три шага – лифчик. Неглубоко вогнут. Что туда входит? Заныло под пупком.
Так шел он указующим путём и добрел до спальни. Открыл дверь – лежит красавица!
- Не заблудился? – спрашивает.
- Нннет... – только и смог ответить Игорь.
Он положил найденное аккуратно на стул. Сел на край кровати. Помолчали.
- Пойду переоденусь, приму душ.
- Иди, иди...
Игорь мылся, как в полусне – истома иссластила его тело. Всё будто ватным сделалось, кроме одного - друга верного. Того подобные чувства только закаляют – полыхал в крепости своей, словно сталь раскалённая. Остудить бы его, окунуть в озеро прохладное. А оно там - в спаленке.
Завернулся Игорь в полотенце банное махровое и пошлёпал на запах. Приходит, а из-под одеяла только лукавые глазки блестят. Зашептала:
- Забирайся ко мне! Будем изучать географию...
Что?!
Под одеялом два распалённых тела. Игорь как в яму, пухом наполненную, провалился. Прижался к ней, ощутил выпуклости. Глаза не хотел открывать – так лучше чувствовалось.
- Зовут-то тебя как? – сухими губами прошептал Игорь.
- Лиля.
- Лилечка, игрушечка моя! – донеслось из дна пуховой бездны.
- Давай руку!
- Бери... И не только руку...
- Начнём с малого.
Водит пальцем Игоря по лицу своему и приговаривает:
- Лес... поляна... холмик... яма... – вернулась снова наверх, к глазам. - Два колодца в зарослях реснитчатых спрятались... а здесь, – снова вниз, к губам, - створки волшебные, в пещерку ведут... там живое существо прячется, без рук, без ног, без головёнки – тело в тысячах сосочков. Хочешь попробовать?
Рты сомкнулись. Языки, слепцы, затанцевали. Оба тела полыхнули огнём внутренним.
- А дальше? – не успев отдышаться, попросил Игорь.
- Дальше - лыжный спуск – вжжжить! – и мы в низине.
От подбородка через шею стремительно «приземлилась» Игорева рука, ведомая Лилиной, прямо на её грудь.
- Остановимся в низине. Осмотримся... Здесь возвышаются горы. В недрах гор текут реки молочные, а вершины их венчают шатры персидские с бубенцами медного золота. Если коснуться язычком, бубенцы зазвенят.
От нахлынувших чувств у Игоря зазвенело в ушах, когда он прикоснулся к «бубенцам». Он не хотел обидеть какую-то из гор - трогал обе поочерёдно, захватывая жадным ртом и «бубенцы» и «шатры». Помял всё основательно. И горы пошатал, могучий. Издалека доносилась музыка – это Лилечка стонала полушепотом, выводя страстную мелодию.
Не хотелось оставлять горы, но надо было двигаться дальше, ниже и ниже.
- Здесь раздолье – пустыня Захара. Можно песок пересыпать бесконечно. Разглаживать его и куличики делать.
- Куличики?...
Руки Игоря оказались на Лилином животе. Кожа бархатная. Действительно, на ощупь напоминала пыль песчаную. Ладони разводил и сводил, пересыпая воображаемый песок, похлопывал, делая куличики – Лилечка хохотала от щекотки. Игорь почти навис над ней. Лилино тело обнажено до пупка. Всё, что выше, уже исследовано. Всё, что ниже, одеялом и тайной укрыто.
- Смотри - пупочек!
- Пупочек!
- Это оазис. В нем жажду утоляют. Припади!
Игорь смотрел на углубление, вокруг него едва заметно пульсировали подкожные струи. Он уткнулся в «оазис» и одурманился... Здесь! Здесь источник её химического колдовства. Отсюда запах распространяется на её тело и вокруг него...
- А от него – дорожка. Ведёт на холм храмовый.
Игорь сам пальцем поверх дорожки провёл и остановился у подножья холма.
- Видишь, розы цветут.
- Розы... – эхом отозвался Игорь.
- Вдоль розовых кустов на холме пойдёшь и спустишься в...
Игорева сталь раскалилась докрасна. Он сделал желаемое движение.
- Нет-нет! Урок ещё не закончен!... Спустишься в грот. Там влажно и горячо. Там обитают дивы.
- Кто?
- Дивы такие. В розовых и красных платьях. Те, которые в розовых, - впереди. Те, которые в красных, глубже. Розовые дивы нежадные, пропускают после первого поцелуя. А красные!... Они – ненасытные! Взымают дорогую плату!
С этими словами терпенью Игоря настал конец. Он прошел беспрепятственно контроль розовых – нагло, без поцелуя. Втиснулся между красными. Они обхватили его, удерживая. Охали и кричали, но как-то не особенно сопротивляясь. Игорь подался вперед и расцепил объятья чудных див. А, пройдя кордон, с «головой» окунулся в кипящее озеро. Он думал – прохладное... А оно кипело и пенилось...
...Ушла Лилечка ранним утром. А Игорь лежал долго, вспоминая урок географии.
18 апреля 2007 года, Фризойтэ, Германия
|
|