Памяти моего дедушки, Чуйгука Григория Алексеевича
Не спрашивайте меня, почему я плАчу.
Было… точно помню, было… достаточность, смех, рутина…
Настоящее счастье невозможно отличить - оно просто есть, оно заполняет собой каждый уголок твоей души, просыпается вместе с тобой… Настоящее счастье - это отсутствие пустоты.
Он привык, что я называла его «де». Наверное, многие так называют своих дедушек. Сначала недовольно ворчал - ему казалось, что это сокращение уж слишком похоже на обидное для него «дед». Смирился? Я так никогда об этом и не узнаю.
Он рассказывал мне много интересного. Когда просила, и когда сам хотел.
Он любил петь и слушать, как поют другие. Любил быть нужным всегда и во всём. Любил помогать, подставлять плечо. Любил спорить по пустякам и до последнего защищать то, во что верил. Любил свой дом, свою жизнь…
Ещё он любил меня…
Не могу вспоминать… Но вспоминаю, заставляю себя восстановить в памяти каждое мгновение. То, что связывало нас, не должно исчезнуть.
Он единственный воспринимал меня такой, какая я есть. Не хотел что-то менять, не поучал меня. Гордился - это да. Гордился до дрожи, до безумия…
Не помню, говорил ли он когда-то, что любит меня. Но я чувствовала эту любовь. Чувствовала всегда. В тишине, в традиционном ворчании (когда разговорами мешала ему смотреть вечером телевизор), в заботе, в трепетности…
Он любил меня больше, чем кого-либо другого. Я всегда была ЕГО внучкой.
Ушёл…
Не осознала ещё. До сих пор, как ножом по сердцу… Знаю, теперь никто не сможет меня любить так, как всегда любил он - МЕНЯ (а не «дочь», «внучку», «сестру», «жену»)… Мы все - слишком много, и мы все - это только МЫ. Кто это поймёт? Кто увидит? Он - смог.
Нет, не объяснить… Либо слишком мало слов, либо я просто ещё не до конца поняла эту любовь…
Иногда кажется: вот выйду за порог и снова увижу его, своего де. Как видела каждый день, как вижу до сих пор во снах. И он будет… таким обыкновенным.
Когда-то я думала, что обыкновенность и рутина может тяготить. Теперь…
Счастье - каждое утро просыпаться и знать, что те, кого ты любишь, тоже проснулись. Счастье - это ежедневные заботы, тягостные обязанности и приятные сюрпризы. Счастье - это ссоры и обиды, слёзы, несусветные глупости… и ощущение, что кто-то любит тебя только за то, что ты есть, за то, что есть именно ТЫ.
Верю, что там, за Пределом, существует что-то, неведомое для живых. Верю, что обязательно встречу всех, кого любила. Верю, что где бы они ни были - они спокойны и счастливы, взирая на нас, оставшихся топтать эту землю.
Почему я тогда печальна?
«Ты плачешь? Что случилось?».
«Как же мне не плакать? Умер мой муж».
«О, твой муж, видимо, был очень плохим человеком, и теперь он горит в аду».
«Не смей так говорить! Мой муж был хорошим и добрым. Он теперь наверняка в раю».
«Так почему же ты плачешь, глупая женщина? Радуйся! Твой муж счастлив. Так будь счастлива и ты».
Я печальна…
Да, мы все невероятные эгоисты. И радость, и печаль наши эгоистичны.
Знаю, что в моей душе поселилась пустота, которая никогда не заполнится. Сколько бы лет ни прошло, сколько бы забвения ни подарила мне жизнь. Будет другое счастье, другая рутина. Но чего-то не будет…
Он не любил рассказывать, но, тем не менее, знал, что кто-то кроме него должен хранить память. О жизни, о смерти, о войне, о надежде, о любви. Он видел такое, что и врагу не пожелаешь. И он видел то, что хотелось бы увидеть каждому…
Когда-нибудь - знаю! - я решусь написать всё, что он успел мне передать. Я не позволю нити оборваться, я не позволю уйти своему дедушке бесследно. Он останется со мной: в моей памяти, в моей душе, в моей надежде.
…Он всегда, провожая меня, говорил: «С Богом».
Теперь никто не скажет…
Так как он - больше никто…
|
|