Какая-то странная осень – забитая до отвращенья.
Таблоидов круглое «8» - и «8» на кнопках спасенья.
Я слово давала напрасно, не сдерживаясь в перерывах,
Я снова попала ужасно - в чреду истерических срывов.
Я, нервы однажды настроив, расстроилась до предела,
С тех пор начинаю не первой, но строго по чёрному белым.
И осень воркует – бедняга, ни вьюги - ни снега не видно,
Я в кровь прикушу свои губы и сделаю вид, что обидно.
Я сделаю вид, потерявшись в столь зыбком преддверии чувства,
Что мне хорошо, оторвавшись от сна под названием «Пусто».
Я брошу всё лето под поезд, смешное – по-детски живое,
Кого-то там не было впрочем…
Под поезд! Заказ на сухое! –
Чтоб ритмика танца сдержалась, чтоб с горько-гнилым послевкусьем
Ни капли от лета осталось - в груди только свёрток из грусти.
Я этим своим манифестом вам радости лавку прикрою,
Зато вам расчищено место для фабрик, дымящих трубою –
Сколь долго прагматика чувства наружу стремится безвкусно,
Те будут стоять, штампуя чулки, разговоры и бусы.
А я, занавесив все шторы, устроюсь в уютном кресле,
Достану из шкафа «ми-до-ре» и съем мармелада грамм двести.
Ведь странная осень - и правда – больная, хромая на обе,
Весною обычно влюбляться, но я-то с природою в ссоре.
Сижу на полу, грею ноги, уставившись в небо безлично,
Оттуда к тебе как-то ближе, а в нём - так и вовсе отлично.
|
|