***
И пусть «Дела наши осудят нас…»
Все пагубные на земле идеи
Зловредные разносят иудеи,
Но гением не может быть еврей,
Каких бы ни касался эмпирей.
У иудеев порченые гены?
Тогда как быть с Эйнштейном или Гейне?
Куда и как нам записать Ньютона –
Прослыл он гением, выходит, незаконно?!
Когда мне прививали этот штамм,
Вновь исчезал бесследно Мандельштам.
Когда меня обуревал искус,
В еврея превращался Иисус.
И потому давно болит вопрос:
Простит ли нас когда-нибудь Христос?
08.12.06
ТЕНЬ
Это было в полдень летом.
С неба падал яркий свет.
Шел по улице поэт.
Тень тащилась за поэтом.
Был не то, чтоб знаменит
Тот поэт, но все же, все же…
У него был свой зенит –
Божий дар, прости, о Боже!
Тень гордилась, в самом деле,
Что она всегда при теле,
Что по ней хмельной поэт
Узнает свой силуэт.
Где ты, ветреная Слава,
Что налево и направо
Исходила криком – «Браво!»?
А еще, милашка – Муза,
Вдохновения обуза?
Разлетелись, бросив мужа.
Только тень, она одна,
До сих пор ему верна.
Тень не верила в химеры:
И в признанье, и в стихи.
Знала тень, что не Гомеры,
Интересны, а грехи…
Тень ждала. Наступит день…
Будет песенка допета.
Скажут про ее поэта:
«От него осталась тень!»
Это было в полдень летом.
Шел по улице поэт.
Тень тащилась за поэтом.
Вдруг качнулся Белый свет.
Прошептал поэт: «О Боже!»
И закончил жизнь поэт.
Помертвела тень и тоже
Съежилась, сойдя на нет.
Вряд ли вспомнили о ней –
В девять дней и в сорок дней
Падчерице тьмы и света –
Неизвестно было ей,
Что уходит в мир теней
Не поэт, а тень поэта.
09.11.06
***
Мне нравятся мои стихи.
Я в них не вижу чепухи.
Он – этот – скверный признак
Явился, словно призрак.
«Ты должен срочно замолчать!» –
Сказал он своевольно.
И на уста мои печать
В сердцах поставил больно.
Я говорил ему «Не тронь
Заветные тетрадки!»
А он, бросая их в огонь,
Смеялся: «Все в порядке!»
Стихами больше не грешу.
Но как невольник слова
Смеюсь и плачу, и пишу
Опять и вновь, и снова.
08.12.06
***
В неволе бражники шуршали
Терзая крылья о стекло.
Окутанное старой шалью
Ночное время в дом текло.
Зачем они такое небо –
Все в дырочках последних звезд –
Покинули и рвутся немо
Теперь назад, – темны, как воск?
Зачем пыльцой пятнают стекла
И пахнут, словно виноград?..
Так сок свой щедро цедит свёкла
Невкусный, как цикуты яд.
Мне пить его с размаха, залпом
Из твоего, рассвет, ковша.
Дохнет восход грозовым залпом,
Исторгнет боль моя душа.
09.12.06
***
Не покупается, не продается
Не потому, что высока цена.
Она бесплатно людям отдается –
Лишь тем, кому, воистину, нужна.
09.12.06
***
Подбитого морозцем винограда
Прогорклый сок, пригубленный осой,
Я пил на склонах гор, где как ограда,
Шпалеры стан – то ровный, то косой.
О слякоть чауша! О мякоть ркацители!
Хмельные осы улетают прочь.
Она вошла. И поместилась в теле
Сообщница – сентябрьская ночь.
Мы с нею вспомним горький дух свиданья
И кипарисный аромат звезды,
И хвойный наст, и вечность мирозданья,
Что к нам летят с поверхности воды.
Из водопада с пересохшим горлом
Струилась жажда влаги и зимы.
Однажды зря его назвали Черным
О, как согласны с морем были мы.
09.12.06
***
Есть такие леса
В глубине непролазного мира.
А еще – голоса,
Коим бы позавидовал Гмыря.
Земляники полны,
Неизвестные людям, поляны.
Родники, словно льны –
В них несметны, клокочут кальяны.
Чей-то голос молчит,
Потому что не ведает слуха.
Дымка зноя горчит,
Словно шлейф буреломного духа.
Дико, солнечно, жарко…
Да сухой можжевеловый хруст.
Как мне ягоды жалко,
Что не знает касания уст.
09.06.12
***
Новогодье. Добрый холод.
В огороде красный снег.
К Рождеству кабан заколот –
Бог прощает этот грех.
Выпил резник кружку крови.
Крякнул, выругался в мать.
У него незлые брови
И обыденная стать.
Он смолит соломой тушу
И скоблит ее ножом.
Самогонкой глушит душу,
Чтоб не лезла на рожон.
Урожай по селезенке
Предсказав, уйдет хмелен.
Только детские глазенки
Отвести не сможет он.
Сочный запах свеженины
Соберет нас у стола.
На Христовы именины
Кровь поземка замела.
Только будет над деревней
Холодцом стоять луна.
Только будет слышен древний
Смертный голос кабана.
10.12.06
Ночью
***
Был день сырым и темным, как строка,
Что за окном на проводах повисла.
Его еще Господняя рука
Не прояснила до простого смысла.
День наполнялся светом новых слов.
Так содержаньем обрастает фраза.
Он был началом скучного рассказа
А может, завершением стихов.
Сырой, непредсказуемый – он рос
И обретал опять, слова и числа.
Но оставалось ожерелье смысла
Как прежде, влажно, может быть, от слез.
Я вышел вон, сказав себе, не трать
По пустякам бесценные мгновенья,
Забыв на подоконнике тетрадь,
Готовую принять стихотворенье.
Был прожит день. Он ясен стал в конце.
И мне он показался бесполезным.
Я шел за ним. И посохом железным.
Судьба чертила на моем лице.
Я шел туда, где подведен итог.
Монисто дней рассыпалось куда-то.
На блюде неба яблоко заката…
Что будет дальше, знает только Бог.
10.12.06
утро
***
Перед грозою ласточки низки
Светлы их лица, словно образки,
Летающие в ожиданье молний…
Молился я, бессмертным страхом полный.
В знамении не чувствуя руки.
Со мной все это не было иль было? –
Спохватываюсь, как перед грозой.
Я шел один, я шел своей стезей.
Я полем шел – меня там не убило
Господнею горючею слезой.
10.12.06
***
Вдвоем мы выпили пол-литра.
Весь мир сверкает как палитра.
«Скажи, Творец, на этой сказке
Есть кровь моя в составе краски?»
И Он ответил: «Старина, –
Допей свое вино до дна… –
Ведь то, чем ты залил глаза,
Отнюдь не Божия роса».
11.12.06
***
Незнакомец из Эль-Гизы
По E-mail (у) ждет ответ.
Вот какие нам сюрпризы
Преподносит Интернет.
Знал бы я без Интернета,
Что в другом конце планеты
Некий чернокожий гей
Глаз не сводит много дней
С фотографии моей.
11.12.06
***
Я видел их – глаза морей и горы,
Рожденные внутри материков.
Пинал мячи зеленые софоры,
Мял вымя белобрысых облаков.
Меня крутили вихри и торнадо.
Мне снился Рай. Я видел образ ада.
Я пил росу и помнил имя рек
Обычный повседневный имярек.
Как дерево мелованной корою
Перебинтован, я пришел назад.
Он звал меня, своей делился кровью
Я был ему не в силах отказать.
Своей универсальной первой группой
Со мною мир делился словно, Бог.
Я миром стал. И показалась глупой
Мне боль, в борьбе с которой изнемог.
Она не знала, с кем она связалась.
Мир так силен и так собой велик,
Что в нем любая маленькая малость
Имеет гордый и прекрасный лик.
Он безупречен. Он и непорочен.
Он беспределен от цветов до гроз.
И в то же время как же он непрочен,
Едва ему изменишь ты всерьез.
12.12.06
***
Где нет души, там сердце лишь насос,
Работающий только на износ.
12.12.06
ОТ ФОНАРЯ
На митингах всю ночь
Грассируют грачи.
Не могут поделить
Вчерашние харчи.
Это грач, а то – грачиха.
Это грек, а то – гречиха.
В чем иль чем он щеголяет
Мастер песенки щегол?
Почему-то кот гуляет
Сам собой и бос и гол?
Девушка маячная –
Песенка морячная.
Осиная осина
Дрожит от бекасина.
Сияет липа
Липко.
Играет лепо
Скрипка.
Смычок из девичьих волос
Мне как-то сделать довелось.
Висела рыбы низка.
Летели птицы низко.
12.12.06
***
Не бойтесь меня, муравьи и стрекозы,
Медлительный жук, и задумчивый шмель.
Я вас заплетаю дочери в косы.
Что вьются и пахнут, как хмель.
Она у меня своенравный ребенок
Не терпит ни бантиков, ни гребенок.
Живые ее волоса
Сверкают, как Божья роса.
Не бойтесь ее, ни соцветья, ни лозы!
Не бойтесь, листва и плоды…
Ее золотые капризные слезы
Лишь форма небесной воды.
Они – бриллианты, что я подарил ей, –
Все чистой, но горькой воды.
Своей болтовней и своей говорильней
Не смог я наладить лады.
Вот так и живу, уподобясь меняле,
Терзаясь три раза на дню
Кого-то вы ищите? Уж не меня ли?
Не бойтесь, я вас охраню.
12.12.06
***
В Ялту привезли капусту –
Много тысяч кочанов.
Эту Ялту многоусту
Целый мир кормить готов.
Как хрустят шары тугие,
Сладок вид и сочен вид,
Сексуальные нагие
Перси местных Афродит.
Этих добрых милых девок
В Ялте просто пруд пруди.
Не жалей, товарищ, денег
Покупатель, подходи.
Он подходит – выбирает
Мнет и щупает товар.
На щеках его играет
Субтропический загар.
У него полно капусты
В иностранном портмоне
Кто он? Деятель искусства,
Клод Вандам или Манэ?
Может быть, он – сын Прокруста,
Чемпион иль депутат…
В Ялте всякая капуста
Нарасхват.
16.12.06
***
Самолета белый след
Поднебесье пересёк,
Словно кто-то Белый Свет
Зачеркнул наискосок.
16.12.06
***
У каждого, как водится, свой круг.
Круг интересов, или круг общенья
А у меня – я обнаружил вдруг –
Сложились в треугольник отношенья.
16.12.06
***
Жизнь моя, все тебе отдал до йоты.
Нет за душой ничего.
Может, теперь мне откроешься: кто ты?
Скажешь, была для чего?
Кто эта сила и что ей за дело
Душу мою потрошить?
Чем и кого ненароком задела,
Чтобы ее сокрушить?
Чем оскандалилась, как согрешила?..
Вот она, вся она здесь.
Господи, Боже мой! Ты наша сила!
Не оставляй меня днесь!
17.12.06
***
«Пошли мне ангела, о Боже!
Я так устал на свете жить.
Что на себя решил, ничтоже
Сумняся, руки наложить».
В тревоге знака жду, и что же:
Открылась дверь, вошла жена.
И я вскричал, «Помилуй, Боже!
Ужели ангел мой – она?»
18.12.06
***
Когда любовь в обычную усталость
Однажды превратится, не грусти.
За это горе ты ее прости
И сотвори еще такую малость.
Ты поцелуй ее сердцебиенье
И вздох ее, и жалобу, и взгляд;
И самое последнее мгновенье,
И всхлип ее, и слово невпопад;
И крик в ночи,
И утреннюю тишь,
И след дыханья на стекле окна…
И выпей этот поцелуй до дна.
Что погубил, того не возвратишь.
20.12.06
КРЫМ
Как ночь длинна
И как кругла луна!
Зима. Теплынь.
Не знают сна деревья.
И, разметав в перинах телеса,
Детей, не торопясь, творит деревня…
…Собаки лают на созвездье Пса.
30.12.06
***
На узком тротуаре
Не разминуться паре
Мы в тесноте и гвалте
Идем по старой Ялте.
От самой Ореанды.
Горят ночей гирлянды.
От Гаспры до Массандры.
Звучат слова Кассандры.
В предчувствии разлуки
Твои целую руки.
Переживая сердцем,
Я пью горилку с перцем.
И знаю достоверно,
Лет через сто примерно
Разлюбишь ты меня
Или спустя два дня.
31.12.06
23.50.
АКРОСТИХ
Яблоки для Яны я
Наберу в саду:
Агатово-румяные,
Млечные в меду…
Иглами наколота
Теплая щека.
Розовое золото
Около пупка.
Хорошо быть вкусной
Искоркой в росе.
Новенькой искусной
Анисовкой в косе.
03.01.07
***
Люблю рассвет, но просыпаюсь поздно.
Южанин – не люблю, когда морозно.
Дымится море – темное, как ночь.
Мне одному себя не превозмочь.
И ты не хочешь мне помочь. Как странно,
Ликуя сердцем вдруг проснуться рано.
Артезианской освежась водой,
Рассеянно отметить, как седой
Алкаш мелькает в зазеркалье ванном;
Да сиротливо на ковре диванном
Евангелие ветхое лежит.
Воистину, я, словно Вечный жид,
Арабским иероглифом прошит.
03.01.07
***
Летящие сквозь южный листопад,
Юпитером ведомые сквозь тучи
Дрейфуют птицы и всегда кричат
А вот о чем – давай не будем лучше.
Разлука истощает души птиц
Аукает, звуча в душе поэта
Дрожит звезда. Стекает с неба ниц,
Едва сверкнув огнем на Бабье лето.
Весна придет, домой вернется птица.
А ты ко мне не хочешь возвратиться.
03.01.07
|
|